Ольга Баскова - Ты будешь только моей

Кулакова взяла ее ладонь и аккуратно потрогала подушечку возле указательного пальца:

— Откуда у вас этот порез?

— Не знаю, — девушка удивленно провела ногтем по маленькому шраму на ладони. — Первый раз вижу. По-моему, ничего удивительного. Вероятно, порезалась, готовя обед.

— В нем действительно нет ничего удивительного, — Лариса усмехнулась. — Нож был достаточно острым, и, собираясь вонзить его в спину Поленова, вы порезались. На ноже обнаружена ваша кровь.

— А я утверждаю, что порезалась дома. — Каждое слово девушка просто выплевывала в лицо ненавистной оперативнице. — Пожалуйста, доказывайте обратное.

— Может быть, вы и ранили себя этим ножом однажды во время приготовления пищи, — Кулакова была на удивление спокойна. — Но только не в день убийства Поленова. В тот день вы поранились прямо в машине, и капля вашей крови попала ему на пиджак. Кстати, это не все. На ручке ножа нет отпечатков ваших пальцев. Вы тщательно готовились к преступлению и, думаю, орудовали в перчатках. Однако на ручке есть кое-что другое. — Она выразительно посмотрела на девушку. — Ворсинки на ней совпали с ворсинками от вашего сарафана. Вы держали орудие наготове, в кармане?

Катя потеряла сознание.

Вызов к следователю Женя воспринял с радостью. Он считал, что его вызывают насчет дарственной, и душа его ликовала. Сегодня он обязательно увидит Катю. После такого поступка она не сможет не навестить его, они останутся вдвоем, и, в этом не было сомнений, он снова услышит слова, которые она сказала ему перед поездкой в Озерное. Слова, помогавшие ему переносить все невзгоды. Однако вопреки его представлениям Кати в кабинете не оказалось. Не было там и незнакомых ему людей, пришедших оформить дарственную. Его с нетерпением ждали следователь и оперативники.

— Где Катя? — Распухшие губы болели, и Женя постоянно облизывал их.

— Сегодня она недалеко от вас, — заметил Мамонтов. — Но свидания у вас пока не будет.

— Вы не ответили, где она. — Женя продолжал стоять, нервно потирая ладони.

— Она в камере, — ответила Лариса. — Задержана по подозрению в убийствах.

— В убийствах? — удивлению Евгения не было предела.

— В тех, которые вы любезно согласились взять на себя, — пояснила Кулакова.

— Вы не имеете права. — Евгений сел на указанный Мамонтовым стул и поморщился: боль в спине давала о себе знать. — Убийца — я. Я во всем признался. Зачем ее мучить? Отпустите ее. Я требую отвести меня к начальству.

— Мы ожидали от вас таких слов, — Киселева ничуть не смутила эта гневная тирада, — и рассмотрим ваше заявление. Однако на том допросе мы забыли выяснить: как очутился нож в вашей машине? Если убийца, как вы утверждаете, вы, то, значит, вы готовились заранее?

— Как я мог узнать, что ее будут оскорблять? — проговорил Женя и замолчал.

— Вы не ответили на вопрос, — в диалог включился Константин.

Парень на секунду стушевался.

— А в вашей машине, если она у вас есть, разве нет ножа? — Он смело посмотрел в глаза Константину. — По-моему, это нормально. Вы разве не берете в дальние поездки еду, которую надо резать, или не покупаете что-нибудь, для чего требуется нож, в пути?

— То есть вы хотите сказать, что этот нож давно лежал в вашей машине, — отметила Лариса. Где именно?

— В бардачке, — Женя начинал успокаиваться. — Под рукой, как говорится.

— Вот заключение экспертизы, — Кулакова положила перед Женей листок. — Ножом, найденным в спине Поленова, никогда не резали продукты. Странно, правда? — Она обвела глазами своих коллег. — И знаете почему? А мы с Женей знаем. Этот нож, вернее, набор кухонных принадлежностей, отец подарил Жениной матери на годовщину их свадьбы. И Женина мама, которой подарок был очень дорог, никогда не пользовалась ими. Как и вы, Женя, даже когда готовили вкусные обеды своей любимой. А в бардачке машины действительно лежит нож, используемый для нарезания продуктов. Только им не убивали. А убили вот этим дорогим для вас. Вы бы не смогли.

— Катя мне дороже любого ножа, — вызывающе крикнул юноша.

— А где он лежал во время убийства? — поинтересовался Мамонтов.

— Я же сказал — в бардачке!

— То есть вы, решив все же убить Поленова, попросили вашу подругу, сидевшую рядом с покойным, открыть бардачок, находящийся прямо над коленями потерпевшего, и достать нож? — ехидно спросил Павел. — И возлюбленная проделала это на глазах у спокойно сидящего пассажира. Криминалисты говорят, он даже не пытался защищаться. Почему же? Согласился с вашим приговором, что нельзя смеяться над искалеченными девочками?

— Нет, — Женя потер лоб. Головная боль мешала думать. — Все было не так. Я, наверное, что-то забыл.

— Судя по выводам экспертизы, вы много чего забыли, — рассмеялся Мамонтов. — Кстати, как вы себя чувствуете? Мне хочется, чтобы выводы криминалистов вы прочитали сами, и очень внимательно. — Он положил перед Евгением несколько листков. — Читайте и думайте. Мы с нетерпением будем ждать ваших объяснений.

Вникнув в содержание написанного, Женя пришел в состояние стресса. Который раз в жизни он оказался в тупиковой ситуации. Самое неприятное, что после удара по голове он соображал плохо. Евгений знал это и все же думал, думал изо всех сил. Как объяснить многочисленные заключения экспертизы, свидетельствующие не в пользу его подруги? И чем больше думал, тем больше понимал: вразумительных объяснений не будет.

Чувствуя наступление приступа головной боли, парень пригласил следователя. Игорь Владимирович не замедлил явиться, но Тихорецкий сказал ему: он хочет поговорить с женщиной, то есть с Ларисой. Мамонтов вызвал Кулакову.

— Зачем вы нас мучаете? — не поздоровавшись с Ларисой, начал Евгений. — К чему все заключения экспертизы? Почему недостаточно моего признания?

— Потому что мы находимся на страже закона, — спокойно ответила Кулакова. — А не для того, чтобы хватать кого попало, как думают некоторые. Наша задача — восстановить справедливость.

— Значит, человеку, которому уготовано большое будущее, сгнить в тюрьме? — зло спросил Женя.

— Это вы про вашу подружку? — поняла Лариса. — Да, ей придется ответить за преступления. Меру наказания определит суд. Впрочем, как будущий юрист, она знала, на что шла. Во всяком случае, должна была учитывать: подстава не всегда срабатывает. А что касается большого будущего… кого только не видели стены тюрем: и королей, и королев, и крупных чиновников, и артистов. Большинство из них отвечали за свои поступки. И мир стал только чище, поверьте мне.

— Вы так красиво говорите, — юноша потупил глаза. — А что делать мне? Катя была моей путеводной звездой.

— Что делать вам? — улыбнулась Лариса. — Просто жить. Но без нее.