Ольга Баскова - Рассвет для тебя

Поднимаясь по узкой лестнице, оперативники тихо переговаривались между собой.

— Как думаете, не зря мы проделали такой путь? — поинтересовался Павел у коллег. — Старушка могла отчалить вместе с Мироненко. Судя по рассказу нового владельца, если он, конечно, правдивый, семейка вполне могла никого не поставить в известность о своих планах.

— Что думать? Звонить надо, — Кулакова нажала на кнопку. Гулкая трель разнеслась в тишине. Оперативники прислушались. Никто не спешил открывать дверь. Лариса повторила попытку, но безрезультатно.

— Может, старушка глухая? — предположил Костя.

— Как же она своим открывает? — изумилась женщина.

— Не иначе как стучат — и погромче, — чтобы это проверить, он несколько раз опустил кулак на деревянную дверь. Коллеги усмехнулись:

— Вряд ли тебе это что-нибудь даст.

Скворцов еще раз приложился к двери.

— Вы с ума сошли — так греметь?

Сыщики обернулись. Из квартиры напротив вышла сухонькая старушка:

— Если вам Клавдию, ее нет. Уехала она.

— Куда? — чуть ли не хором спросили оперативники.

— С детьми на Север. Жилище продала.

Киселев хотел вздохнуть с облегчением, однако с души не спадала тяжесть.

— Она сама вам сказала? Извините, вы ее соседка?

— Ступина Павлина Егоровна, — представилась женщина. — Знаю Клаву с незапамятных времен.

— Что она говорила вам о переезде?

Павлина Егоровна прищурила глаза:

— А вы, простите, откуда будете?

Оперативники вытащили свои удостоверения. Соседка побледнела и схватилась за дверной косяк:

— Что с ней?

— Успокойтесь, пожалуйста, — Константин подошел ближе, готовый подхватить старушку в любую минуту. — Мы просто проверяем поступившую информацию. Понимаете, подруга Тамары Вероника обеспокоена тем, что та не попрощалась с нею перед отъездом. Вот мы и уточняем некоторые факты.

Ступина вздохнула:

— Торопились они, видать. Клавдия мне тоже «до свидания» не сказала.

— А что сказала?

Видимо, прикинув, что разговор будет долгим, Павлина Егоровна пригласила их в комнату:

— Проходите. Садитесь. Клавдия говорила: дети, мол, уезжают на Север, она остается. Я еще посоветовала ей: «Поезжай с ними. Как же они тебя одну оставляют?» А она мне отвечает: «Проживу, чай, не маленькая. Иначе нельзя. Ребята квартиру продают, чтобы там купить. Им прописка нужна, иначе на работу не устроишься. Ко мне будут на лето приезжать. Кроме того, они же не навсегда меня покидают. Заработают сколько надо, потом сюда вернутся, здесь жилье приобретут. А у кого поселятся, как не у меня, пока все дела не решат?» Я не стала спорить, только заметила: «Твою квартиру можно и сдавать. В этом случае вы летом приедете и не только здесь поживете, да еще и денежки заберете». Она меня, конечно, не послушала. Видать, на семейном совете все давно обсудили. «Я тебе, — смеялась, — надоела?» — «Господь с тобой, — отвечаю, — будь моя воля — вообще бы с тобой не расставалась». Так разговор и закончился.

— Кто вам сказал, что она уехала?

Павлина Егоровна усмехнулась:

— Новые жильцы, кто ж еще. Выхожу позавчера на лестничную клетку, смотрю: дверь у Клавдии открыта, а в прихожей незнакомцы копошатся. «Вы кто Васильцовой будете?» — спрашиваю. Они мне в ответ: «Соседи мы твои теперь, тетенька». Я сначала опешила: «Как? Почему?» Новые жильцы и ввели меня в курс дела. В общем, решила Клава сделать так, как я ей советовала, — с детьми уехать. От квартирки своей все же избавилась, сказав покупателям: «У дочери с мужем теперь деньжата появятся, они отдыхать в Крым да на Кавказ ездить будут. Так что нам тут жилплощадь ни к чему. Захотим вернуться — новое жилье без проблем отыщем». И укатила моя любезная за тридевять земель. Хоть бы словечко на прощание промолвила! Столько лет друг друга знали! Обидно.

Лариса поправила прическу:

— Вам это не кажется странным?

Пожилая женщина вздохнула:

— Иногда кажется, иногда — нет. Видать, спешили они очень. К тому же подружка мой адрес знает, вот письмецо от нее жду.

Кулакова повернулась к коллегам:

— Что будем делать?

Павел взглядом показал на дверь:

— Спасибо вам, Павлина Егоровна. Если нам что-нибудь понадобится — опять к вам придем.

Ступина улыбнулась:

— Пожалуйста. И вы будьте любезны: если что-то о Клавочке узнаете — сообщите. Я тоже переживать начала.

— Обязательно.

Как только за ними закрылась дверь, Киселев сказал коллегам:

— Мне все это не нравится. Я должен увидеть ее квартиру.

Скворцов согласно кивнул:

— Непременно. Сейчас найду понятых — и взломаем дверь.

— Не надо, — Лариса покрутила пальцем у виска. — По-моему, вы оба рехнулись. Здесь уже живут другие люди, которые вполне могли приобрести жилплощадь честным путем. Я предлагаю подождать их и вместе с ними и понятыми осмотреть квартиру.

Киселев прищелкнул языком:

— Она права, Костик. Возможно, дело не стоит и выеденного яйца.

Скворцову не оставалось ничего, как согласиться.

— Лишь бы не пришлось торчать здесь весь день.

Пожелания сыщиков были услышаны. Уже через полчаса около двери появилась красивая молодая блондинка с ключами. Оперативники обступили ее.

— Вы хозяйка квартиры?

Девушка удивленно посмотрела на непрошеных гостей:

— Да, а что?

Увидев удостоверения, изумилась еще больше:

— Что случилось?

— Можно войти?

— Входите. Обувь можете не снимать. Я собиралась делать уборку.

Коллеги прошли в маленькую гостиную и примостились на диване.

— Давно вы тут поселились?

— Уже два дня, — девушка никак не могла прийти в себя.

— Кто вам ее продал?

Лицо блондинки приняло мертвенно-бледный оттенок:

— Вы хотите сказать, эта сделка была незаконной? Сейчас я принесу вам документы.

— Будьте так любезны.

Дама удалилась в соседнюю комнату и вскоре вернулась:

— Вот, читайте. Меня зовут Тарасюк Анастасия Дмитриевна. Эту квартиру мне подарил папа на совершеннолетие, приобретя ее у… — она сделала паузу, — у Васильцовой Клавдии Ивановны.

Павел задумчиво рассматривал документы:

— С хозяйкой были знакомы?

Настя замотала головой:

— В жизни не видела. Я приехала на все готовое. Но вы можете поговорить с папой. Позвонить ему? Он сейчас дома!

— Пусть приезжает, — распорядился Павел.

Заботливый папаша Дмитрий Васильевич Тарасюк прилетел в мгновение ока, вызвав своей массивной фигурой и жаргоном воспоминания об эпохе рэкета и бандитских группировок. Вполне возможно, первоначальный капитал трепетный родитель сколотил именно таким путем. Однако ему хватило мозгов сразу не разбазарить накопленное.

— Привет, дочурка! — огромной лапой он потрепал дочь по затылку. — Что случилось?

Объяснения не вызвали в нем ни тени беспокойства.