Ольга Баскова - Рассвет для тебя

Константин кивнул:

— Какие еще варианты? Кто-то неизвестный нам?

Катя пожала плечами:

— Есть еще Евгения Лаковская.

— Покойная супружница? Не катит.

— Почему?

— Она ушла в мир иной раньше муженька.

Журналистка нахмурилась:

— Это мы так считаем. Исчезновение Виталия совпало с ее гибелью. Но как оно было на самом деле — раньше или позже, — никто и не выяснил.

— Откуда у тебя такие мысли?

Зорина задумчиво поковыряла вилкой салат:

— Евгения знала о любовнице и хотела вернуть Виталия, будучи согласна даже на преступление. Помнишь, что рассказывала Вайдышева? Лаковская собиралась использовать Рашида, однако потом передумала. А передумала ли? Не родилась ли в ее мозгу идея гораздо страшнее первой?

— Например, убийство?

— Именно.

Скворцов налил себе минералки:

— Это бред. Она сама пострадавшая.

— Что ни в коем случае не говорит о ее непричастности к исчезновению мужа.

Константин обреченно вздохнул:

— Рассказывай, с чего ты взяла.

Зорина наклонилась к нему:

— Она старалась вернуть мужа. Однако и о деньгах не забывала. Виталий наверняка не давал ей ни копейки из заработанного. Сначала Евгения думала, что он просто не хочет делиться большой суммой с Мариной, потом, узнав о его якобы разорении, желала только одного — быть рядом с ним и начать все сначала. И, надо сказать, предпосылки к этому имелись. Оба молодые, рисковые, смогли бы создать какой-нибудь другой бизнес, не менее успешный, однако Виталий не собирался оставаться с женой, в его планы это не входило, как, впрочем, и жизнь с Лидией Нориной.

Евгению потрясло сообщение о том, что муж завел любовницу, женщину гораздо старше. Думаю, она пыталась убедить себя: мол, это несерьезно. Ее беспокоило другое: как бы неверный супруг ненароком не оставил новой возлюбленной кое-что из сбережений. Девушка до конца не верила, что Виталий разорился в пух и прах. Вместе с Рашидом они разработали план, согласно которому Лаковский получил бы пару лет тюрьмы и вытащить его оттуда смогла бы только женушка, признавшись в подставе.

— Почему они не осуществили его? — поинтересовался оперативник.

Катя задумалась:

— Не знаю. Возможно, Евгения подслушала разговор супруга с Ермошиным в тот момент, когда Лаковский справлялся о переправленных за рубеж деньгах. Она поняла: он мечтает от нее отделаться, и никакие задумки не помогут. Заработанным вместе бабкам следует помахать рукой. Вот тогда Женя и вынесла ему смертный приговор. Пусть же монеты не достанутся никому.

Скворцов глотнул воды:

— И она обратилась к кавказцам-подельникам?

Зорина пожала плечами:

— Думаю, тебе следует их допросить. Допускаю мысль, что они не убивали Виталия. Отчаявшись, она могла найти кого-то на стороне.

— Этого еще не хватало! — Супруг недовольно поморщился, сознавая правоту жены. В глубине души он уже смирился с тем, что придется продолжать работу по этому делу.

— Значит, Лаковская просила вас помочь ей избавиться от мужа?

Похудевший в камере на десять килограмм, полный кавказец Ашот кивнул:

— Но я его не убивал.

— Я этого и не утверждаю, — кивнул Константин. — Даже напротив, уверен в истинности ваших слов. Мне необходимо знать, как она преподнесла вам данное предложение.

Собеседник оскалился в улыбке:

— Очень просто. Назначила мне встречу в кафе и сообщила, что муж заграбастал денежки и не собирается ни с кем делиться. Естественно, потом предложила расправиться с ним, пообещав мне шесть тысяч долларов.

— Сколько? — опешил Скворцов.

— Шесть тысяч зеленых, — кавказец достал большой грязный платок и высморкался. — Разумеется, я ей не поверил. Если супруг прикарманил денежки, откуда им взяться у нее?

— Вы сказали ей об этом?

— Конечно.

— И что она ответила?

Ашот сверкнул глазами:

— Что она мне их продемонстрирует при пред-оплате.

Константин удивленно взглянул на него:

— И, несмотря на это, вы отказались…

— Совершенно верно.

— Можно узнать почему?

Он пожал плечами:

— С Виталием мы съели пуд соли, почти родными стали. Я уважал его и не собирался продавать так дешево.

— Вы не рассказали ему о желании его жены?

Собеседник махнул рукой:

— Я не предатель.

— И она от вас отстала?

На лице бандита читалась борьба между желанием сказать правду и боязнью ответственности:

— Не совсем.

— Как это понимать?

— Евгения попросила порекомендовать человека, который согласился бы исполнить ее желание.

— И вы порекомендовали? — Костя уже знал ответ.

— Многие мои соотечественники бедствуют. Шесть тысяч долларов им бы не помешали.

Скворцов воззрился на собеседника:

— А как же слова о мужском братстве?

Ашот посмотрел на него как на идиота.

— Кто он?

— Гражданин начальник…

— Я спрашиваю, кто он? — заорал оперативник.

Кавказец стушевался:

— Гога Сванидзе. Но я не знаю, стал ли он…

— Адрес! — рявкнул Скворцов.

За десять дней до убийства

Женя Лаковская сидела перед большим зеркалом в спальне, поглощенная своими мыслями, и специальным кремом снимала косметику. Вот уже месяц Виталий встречался со старой лахудрой, посудомойкой кафе, и, судя по рассказам друзей, их роман был в полном разгаре. Втайне от мужа она приходила к нему на работу, чтобы полюбоваться на кикимору, но ожидаемого чувства злорадства не возникало. В конце концов, разве не безразлично, к кому уйдет Лаковский? Вопрос в другом. Уходя, он заберет все бабки, которые они потом и кровью заработали вдвоем. Вот этого Евгения никак не могла допустить. Она не раз признавалась себе, что любовь давно прошла, былые чувства не воскресить и, если бы не денежки, Витасик мог бы чесать на все четыре стороны. Совершенно случайно она подслушала разговор супруга с Ермошиным, а потом прочитала SMS в его мобильном, оставленном по рассеянности на столе, и пришла в негодование. Этот подлец хочет оставить ее ни с чем. Что ж, пусть помечтает! У него ничего не выйдет! Бывшая женушка тоже не дремлет. Раздавшийся в замочной скважине скрежет ключа вызвал прилив злости. Грязный кобель! Когда хлопнула входная дверь, девушка даже не повернула головы.

— Опять мажешь морду? — Румяный с мороза, а может, от поцелуев своей престарелой пассии Виталий заглянул в комнату. — Привет!

Сердце Евгении сжалось. Впервые за много дней муж заговорил с ней дружеским тоном. Не-ужели хочет примирения? Она обернулась к нему:

— Будешь ужинать?

— Спасибо, меня покормила Лидия.

Итак, он уже не таится! Лицо Жени покрылось красными пятнами:

— Ты был у нее?

Он усмехнулся:

— По-моему, тебе это давно известно.

Она расхохоталась: