Антон Леонтьев - Дворец, где разбиваются сердца

Спустя полчаса он пожаловался на тошноту, затем сказал, что у него немеют руки и ноги. Валентине были известны эти симптомы: яд, который получался из табака, оказывал паралитическое действие. Она сказала мужу, который сидел в кресле, что прикажет послать за доктором. На самом деле Валентина закрыла двери на застекленную террасу, где находился дон Витторио, велела слугам не беспокоить хозяина, а Антонии, которая хотела поговорить с отцом, сказала, что тот отдыхает.

Спустя еще полчаса Валентина обнаружила мужа мертвым. Он скончался, видимо, во сне (или потеряв сознание). Молодая вдова проверила пульс и попыталась услышать стук сердца. Нет, Витторио скончался.

Об этом она и сказала Антонии, предварительно приняв заплаканный вид и растерев докрасна глаза. Немедленно прибыли Жан-Батист с Изольдой, которые и занялись процедурой подготовки тела усопшего к погребению. Антония желала, чтобы отца осмотрел врач, но Жан-Батист, взяв ее под руку, внушал:

– Для чего? Твоему отцу было уже за шестьдесят, он скончался во сне, на Рождество. Что может быть прекраснее смерти в столь святой день? Une belle mort! [12]

Тело дона Витторио отнесли в подвал, где заперлись Изольда и Валентина. Антония, улучив момент, послала гонца к Каролине с просьбой немедленно приехать.

Адмирал с Каролиной застали Антонию в смятенных чувствах. Жан-Батист был разозлен появлением незваных гостей.

– Я хочу видеть отца, я имею на это право, – сказала Каролина.

Де ля Крус холодно ответил:

– Это ваше право, синьора Вилмайо. Однако для сохранности тела мы отнесли его в подвал.

Каролина отдала распоряжение послать за врачом. Жан-Батист заявил, что это излишне, однако не стал вступать в спор. Прибыл врач, после чего Каролина в его обществе соблаговолила последовать в подвал поместья.

Там они застали ужасную картину: тело дона Витторио было подвергнуто воздействию уксусной и серной кислоты, которую Валентина и Изольда вливали ему в горло. Каролине стало дурно, когда она увидела изуродованный труп отца. На вопрос, ради чего в рот мертвецу вливали кислоту, Валентина ответила:

– Мы думали, что это поможет при такой жаре помешать тлению.

Объяснение было абсурдным, однако никто не решился произнести вслух версию о намеренном отравлении. Врач по настоянию Каролины и Антонии произвел вскрытие, однако он не мог установить точную причину смерти, так как внутренности и пищевод покойника были изъедены кислотой.

Под нажимом адмирала к делу о смерти дона Рокасолано подключили полицию, которая чрезвычайно неохотно занялась расследованием. В итоге был вынесен вердикт – смерть последовала от естественных причин, и в действиях супруги покойного не прослеживается злонамеренного умысла.

Каролина была уверена – Валентина отравила отца, но доказать это было нельзя. Донна Витторио погребли возле его первой жены, им же самим до смерти и избитой. По завещанию, составленному Рокасолано незадолго до смерти, все его имущество, как движимое, так и недвижимое, драгоценности, земли и рабов получала его жена Валентина Рокасолано, урожденная де ля Крус.

Дочери Витторио не получали ничего. Даже золотые дублоны, упавшие с неба во время грозы в ночь появления на свет Каролины, унаследовала Валентина. Адвокаты уверили адмирала, что завещание составлено по всем правилам и опротестовать его нет ни малейшей возможности.

Безутешная вдова заявила, что не потерпит общества своей падчерицы под одной крышей, и Антонию выставили на улицу. Некоторое время она жила у Каролины и адмирала Вилмайо, а затем вышла замуж за богатого пожилого промышленника из Эльпараисо и переехала вместе с ним в столицу.

Смерть отца стала для Каролины ударом. Вот еще одно преступление, которое унесло в могилу близкого ей человека, и преступление это снова является делом рук одного из де ля Крусов. Она не скрывала своей ненависти к Валентине, Жан-Батисту и Изольде и поклялась, что те получат сполна за смерть дона Витторио. Она и не знала, что совсем скоро и сама станет жертвой изощренного преступления, спланированного и осуществленного Жан-Батистом и его сестрами.

Прошло десять месяцев, снова настал сезон дождей, и приближалась первая годовщина смерти дона Рокасоланы. Однообразная жизнь в поместье наскучила Каролине, однако она знала, что адмирал не одобряет балы и веселье. Поэтому она как могла вела домашнее хозяйство, занималась с Лулу вышивкой и перечитала за последних полтора года почти всю обширную библиотеку в особняке мужа.

Однажды она поехала вместе с Лулу в город, чтобы сделать ряд закупок. На выходе из лавки она, к своему неудовольствию, столкнулась с Жан-Батистом. Де ля Крус проехал мимо в карете и, заметив Каролину, велел кучеру остановиться.

– Какими судьбами, ma belle, – произнес он. – Как течет твоя семейная жизнь? И почему ты не заглядываешь в поместье?

Каролина знала, что де ля Крусы собираются продать родовое гнездо Рокасолано: им требовались деньги. Уже и покупатель объявился, нувориш из столицы, который был готов выложить за плантации и особняк круглую сумму.

Она решила не обращать внимания на де ля Круса, однако тот не выпускал ее из лавки. Наконец он спросил:

– А как быть с нами, моя прелестница? Неужели все так и закончится? Я ведь помню, что тебе нравилось быть в моих объятиях? Или ты все же передумаешь? С твоим нынешним супругом, достопочтенным адмиралом, ты ведешь целомудренный образ жизни. Так что только дай мне знать, и мы можем повторить ту самую ночь накануне того, как я застрелил бедного глупого Маркуса, твоего незадачливого жениха...

Каролина ударила Жан-Батиста по щеке, в глазах де ля Круса вспыхнул огонь. Девушка, оттолкнув его, прошла к повозке. Она услышала шипение де ля Круса:

– Еще ни одна женщина не смела ударить меня! Запомни это, Каролина! Тебе это даром не пройдет!

Она велела Лулу положить покупки, немедленно сесть в повозку, и они отправились обратно в поместье Вилмайо. Не удержавшись, Каролина обернулась, когда повозка заворачивала за угол. Жан-Батист по-прежнему стоял на тротуаре, прижимая руку к щеке, и выражение его бледного лица не сулило ничего хорошего.

Дома она смолчала и решила не ставить мужа в известность об инциденте с де ля Крусом. Она знала, что упоминание имени Жан-Батиста выводит адмирала из себя. Потянулись снова скучные и так похожие друг на друга дни в поместье.

Неделю спустя, во второй половине дня, во дворе раздался топот. Выглянув в окно, Каролина увидела всадника. Тот вручил Лулу какое-то письмо и немедленно удалился. Письмо предназначалось Каролине.

Она раскрыла конверт и увидела, что послание было от ее сестры Антонии. Та просила о немедленной встрече. Вообще-то Антония жила в Эльпараисо, однако в данный момент, как гласило письмо, она находится в Санта-Кларите на постоялом дворе и нуждается в помощи Каролины.