Антон Леонтьев - Интервью с магом

Пару дней спустя мне позвонила Маша:

– Теть Кать, ты все еще на меня дуешься? На меня, десятилетнюю сироту, ты, тридцатичетырехлетняя тетка?

– Мне тридцать три! – взвилась я. – И тебе, Мария, это прекрасно известно! Если будешь звать на романтический ужин при свечах в компании твоего Илюшки, то сразу скажу: у меня есть Марк.

– Знаю, теть Кать, твой Гудвин, великий и ужасный, – ляпнула бессовестная Маша. – Но у нас с Илюшкой к тебе другое предложение. Мы тут одну небольшую экспедицию организовываем. У Илюшки одна новая идея появилась, до опупения классная!

– Нет, меня его идеи не интересуют, – заявила я, даже не выслушав предложение девочки.

– Теть Кать, да ты не бычься, – выдохнула в трубку Маша. – Вечно с тобой как с маленькой надо возиться… Илюшка знает, где восемь лямов искать! Ну, тех, выкуп за Феликса!

В экспедицию мы отправились на следующий день. Стояла мерзкая декабрьская погодка – дождь, грязь, хмурое небо, три градуса тепла, пронизывающий ветер. Но мне не терпелось узнать, где же деньги.

«Лексус» Ильи Плотникова мчался по трассе, а яппи рассказывал:

– Мое внимание вот что привлекло – упоминание о стычке между Степанюком и Плаксиным незадолго до того, как Степанюк отправился забирать выкуп.

– Орангутанги выясняли, кто в стае главный, – пожала я плечами. – У вас же, мужиков, вечно так! Мне ли, кандидату психологических наук, не знать!

– Или у кого больше! – внесла с заднего сиденья свою лепту в разговор Маша.

И я прикрикнула:

– Мария, оставь свои пошлые замечания! А вы, Илья, могли бы прививать ей нормальный русский язык, без отвратительного сексуального подтекста!

– А что я такого сказала? – завела шарманку Маша, изображая из себя оскорбленную добродетель. – Мужики выясняли, кто в стае главный или у кого больше... сил и мозгов. А ты что подумала, теть Кать? Другое что-то? Каждый думает в меру своей испорченности!

Я вздохнула – спорить с хитрюгой Машей было себе во вред. Илья же продолжил:

– А драка, по-моему, имеет прямое отношение ко всей истории. Со слов Маши, пересказавшей нам исповедь покойного Сергея Плаксина, известно, что он отшвырнул Степанюка, и тот здорово приложился о бетонную стену затылком. Вы удивитесь, но я еще раз побывал в воинской части и даже нашел в бункере застарелое кровавое пятно!

– И что? – все еще не понимала я. – Вы произвели анализ ДНК? Что вам то пятно дает? Ну, шандарахнул один бандит другого об стенку… Лучше бы совсем прибил, тогда бы одним мерзавцем на планете стало меньше!

– Он так и сделал, только не напрямую, – добавил с легкой улыбкой Плотников. – Маша также упомянула, восстанавливая исповедь Плаксина, весьма, надо сказать, подробную деталь, что у Степанюка пошла из носа кровь, ему даже пришлось делать компресс. А это вкупе с ударом затылком о бетонную стену может служить доказательством того, что он заработал сотрясение мозга или даже черепно-мозговую травму.

– Ну, заработал, и что с того? – не сдавалась я, начиная постепенно прозревать.

– События в дальнейшем могли развиваться следующим образом. Степанюк отправился в лес в одиночку, чтобы забрать сумку с выкупом. А потом поехал к месту встречи с одним из боссов, которым, как мы теперь знаем, был бравый полковник ФСБ Петр Аркадьевич Вершинин. Это отрезок длиной примерно в сорок шесть километров. И вот какова моя версия: Степанюк за рулем почувствовал себя плохо, не исключено, даже потерял сознание, а все в результате черепно-мозговой травмы, полученной за несколько часов до того в стычке с Плаксиным. И, как я предполагаю, попал в ДТП.

Я усмехнулась.

– Версия хорошая, только хромает на обе ноги. Если бы Степанюк врезался в дерево или столкнулся с другим автомобилем, это привлекло бы внимание милиции. И в автомобиле нашли бы сумку с восемью миллионами.

– Вы доверяете нашей доблестной милиции? – спросил иронично Плотников. – Представьте себе гаишника, обнаружившего в искореженном авто сумку, набитую деньгами: водитель мертв или тяжело ранен, свидетелей нет. Ведь так легко просто забрать деньги – никто и не узнает!

– Значит, деньги прибрал к рукам ушлый гаишник или, может, кто-то из случайных очевидцев. Но как его найти? Надо немедленно поднять хронику происшествий, ведь наверняка то ДТП – возможно, со смертельным исходом – зарегистрировано.

– Верно мыслите, Катя, – впервые назвал меня по имени Илья. – Сумка с деньгами могла испариться, а вот автомобиль с трупом – никак нет. Возможно, гаишник обработал отчетность и изъял упоминание о ДТП, но это слишком натянуто – человек, на которого свалилась сумка с восемью миллионами долларов, предпочтет тотчас исчезнуть. Кстати, семья Геннадия Степанюка никуда не делась: жена сожительствует с любовником, дочка вышла замуж и родила. Престарелая мать Степанюка тоже осталась в Москве, сейчас с большим трудом сводит концы с концами и торгует семечками. Никто из них в деньгах не купается, а ведь если бы Степанюк сбежал с выкупом, то наверняка позаботился бы о своих близких, в первую очередь о матери, которую очень любил. Во всяком случае точно не позволил бы ей торговать семечками около станции метро «Электрозаводская».

– Ну, он мог, забрав деньги, начать новую жизнь на Таити. Жену старую бросить. О дочке забыть. А мать... Не все чтят родителей!

– Повторяю: Степанюк был очень привязан к своей матери, – покачал головой Илья. – Но я всерьез никогда не верил в то, что он скрылся с деньгами. И не сомневаюсь, что ДТП имело место. Однако о нем никто так и не узнал. К примеру, Степанюк просто умер за рулем, и автомобиль съехал в овраг или лесополосу, а значит, остов автомобиля вместе с останками бандита, а также с сумкой, набитой деньгами, до сих пор где-то лежит и ждет своего часа.

– Версия занимательная, но кто сказал, что она верная? – протянула я, на что яппи ответил:

– Это не версия, а правда, Катя. Недаром же я – заместитель начальника службы безопасности Сальвадора Аскольдова. У меня имеются люди, у меня имеются связи. По моему приказу отрезок между местом, где Степанюк забрал выкуп, и пунктом, где он должен был передать деньги человеку Вершинина, прочесали, обращая пристальное внимание на овраги, ямы и тому подобное.

Илья смолк, а я, чувствуя, что меня охватывает страх, выкрикнула:

– Ну чего вы кота за хвост тянете, если вам и так все давно известно? Вы нашли автомобиль или нет?

– Да, мы его нашли, – скупо откликнулся Плотников. – Сегодня рано утром. И я хочу, чтобы мы стали первыми, кто увидит его.

Автомобиль покоился в небольшом, но глубоком овраге, расположенном к тому же на весьма значительном расстоянии от дороги. Наверняка Степанюк потерял сознание или даже скончался за рулем, а автомобиль, потеряв управление, съехал с трассы, покатился по обочине и приземлился в итоге на дно оврага. Овраг зарос кустарником и мелкими деревьями, и вполне вероятно, что в теплое время года, когда все покрыто зеленью, автомобиль, застрявший на склоне, почти у самого дна, был не виден. Да и кто бы его заметил? Разве что грибники, дети, влюбленные парочки или наркоманы. Но населенных пунктов поблизости нет, на дно оврага никто не спускался, поэтому автомобиль оставался незамеченным одиннадцать лет. И мог там лежать еще столько же, если бы Илье не пришла в голову мысль искать его.