Антон Леонтьев - Шоу в жанре триллера

Фотограф остановился около лифта. Богато одетые постояльцы с подозрением уставились на него.

– Мадам, у меня сегодня критический день, – сказал он вылупившейся на него тетке в блестящем серебристом платье с квадратными изумрудами вокруг тройного подбородка. – А у вас?

Та, презрительно поджав губы, отвернулась.

В кабине лифта было еще несколько человек. Алекс стал около пожилого негра, сосавшего незажженную сигару.

Лифт стремительно несся вниз. Никто не увидел, как пожилой негр вынул ловким движением из кармана смокинга нож. Алекс не почувствовал, как лезвие вошло ему в сердце. Он умер мгновенно.

– Боже, кажется, ему плохо! – воскликнул старик-адмирал в парадной форме, когда Алекс грузно опустился на пол лифта.

Двери раскрылись, они были в холле гостиницы.

– Похоже, он перепил, – сообщила дама с изумрудами другим пассажирам. Те брезгливо пошли прочь.

Негр спокойно вышел из кабины, не привлекая внимания. К Алексу приблизился один из людей Китайца, одетый в униформу сотрудника «Корона-Плаза».

– Мистер, вам плохо? – Он склонился над трупом Алекса, хотя видел, что тот мертв.

Негр отлично знает свое дело. Незаметно униформист обшарил карманы фотографа. Вот и компакт-диск. Но только один, а у Уорфа их было два. Где же другой? Это плохо. Очень плохо. Китаец будет в ярости.

– Что такое! – воскликнул настоящий менеджер отеля, появляясь в кабине лифта, вокруг которой столпились постояльцы. Он увидел небрежно одетого мужчину, лежащего в неестественной позе.

Пожилой негр, только что зарезавший Алекса Уорфа, был уже около центрального входа, двери на фотоэлементах распахнулись еще до того, как он приблизился к ним. Он вынул из кармана белоснежный платок, завернул в него окровавленный нож и бросил в изящную урну, выполненную в форме древнегреческой амфоры.

Орудие убийства найдут где-то через два часа. Отпечатков на ноже нет – его руки были предусмотрительно обтянуты тонкими кожаными перчатками. Затем убийца шагнул к ждавшему его огромному лимузину.

– Кровь! – произнес кто-то из толпы около раскрытого лифта. – У него вся спина в крови! Боже, это убийство! Убийство в «Корона-Плаза»!

Менеджер был раздосадован. И кому только пришла в голову мысль совершить убийство в их отеле. Придется ставить в известность полицию. Это означает шумиху, скандалы, сплетни. Дирекция будет крайне недовольна. Да и гости не любят, когда в отелях убивают.

– В категории «Лучший зарубежный фильм года» номинируются… – Пэрис Хилтон глотнула воздух, одновременно одарив собравшихся в зале очаровательной белозубой улыбкой.

Шла церемония вручения наград американской киноакадемии под скромным и непритязательным названием «Оскар». Сливки мирового общества собрались вместе, дабы стать свидетелями исполнения честолюбивых мечтаний – или их краха.

Наступала финальная, самая напряженная часть. Иностранный фильм, конечно, – это престижно и интересно, однако многие из собравшихся откровенно зевали. Кому нужны эти иностранцы – европейцы, азиаты, африканцы со своими фильмами. Нет, кино у них слишком затянутое, полно какой-то странной психологии, поступки неадекватные, да и «экшн» не хватает.

– Криштоф Занусси, Польша. «Смерть как состояние жизни, доступное абсолютно всем», – оглашала тем временем наследница миллионов список претендентов.

Побежали черно-белые кадры скучного фильма про Польшу тридцатых годов. Бр-р, три с половиной часа психологической мути. И ни капли секса! И как такое можно смотреть?

– Ларс фон Трир, Дания. «Молчащий в темноте».

Датское кино – это что-то новенькое. По мотивам сказок Андерсена, что ли?

– Педро, – тут Пэрис запнулась перед явно незнакомой ей фамилией культового режиссера современности. Затем, опять мило улыбнувшись (менеджер всегда наставлял ее: не знаешь что делать – улыбайся), все-таки прочла заковыристую фамилию: Альмадовер, Испания. «Одна только ложь о моей сестре».

Ага, тут хоть действие есть – похоже, две лесбиянки ведут серьезный разговор о том, стоит ли спать с мужчинами, чтобы сравнить ощущения. Но Америка теперь жутко консервативна, эти извращения ни к чему!

– Марк Михасевич, – выпалила Пэрис, сверкнув крупным бриллиантом на указательном пальце левой руки. – Герцосо… словения… сорри… Чехо… ммм… словакия…. «Дневник императрицы».

– Марк, я чувствую, ты получишь «Оскара», – тихо произнесла Юлиана Понятовская, супруга Михасевича, которая находилась рядом с ним в зале.

Марк Михасевич насупился, жена сжала его руку. Фильм повествовал о тяжелом кресте герцословацких монархов – престарелая императрица, находясь на закате дней своих в замшелом европейском городишке, вдали от революционной Герцословакии, грезит о своей юности, перелистывая пожелтевшие страницы дневника. Вот она со своим мужем, предпоследним герцословацким королем (его играет, разумеется, сам Михасевич), кружится в вальсе. Вот пышная сцена коронации. Вот король умирает, и на трон восходит его слабовольный сын…

Бюджет картины был для Герцословакии потрясающим – почти шестьдесят миллионов долларов, шикарные интерьеры, умопомрачительные наряды. На родине, несмотря на рекламную кампанию и призывы режиссера Михасевича вспомнить былую славу и поднять знамя герцословацкой державности и величия, народ был не в восторге от ленты, однако сам Марк в многочисленных интервью уверял, что герцословаки истосковались по настоящему кино, снятому суперпрофессионально (имелся в виду, разумеется, его «Дневник императрицы»).

– Не волнуйся, – Понятовская, осмотревшись по сторонам, одернула мужа. На фоне голливудских звезд она смотрелась весьма и весьма. Ее страсть к драгоценностям и нарядам от лучших кутюрье давно стала притчей во языцех.

– Нгуан Ньер, Бангладеш. «Крокодил», – Пэрис с облегчением назвала последнего претендента.

Никто не знал этого азиата, ему не было еще и двадцати пяти. И, конечно же, никаких шансов на победу.

– Знаете, я очень волнуюсь, – заявила белокурая красавица, не в состоянии произнести ничего более свежего и остроумного. Зал покатился со смеху.

Она с трудом разорвала конверт с заветным именем обладателя «Оскара», посмотрела на листок бумаги с единственной строчкой.

– Победителем в этой категории стал… – девочка явно нагнетала атмосферу. Так потребовал менеджер – ее выступление должны запомнить, лишнее паблисити никогда не помешает, особенно если на тебя смотрят миллионы… – Стал…

Лица претендентов появились на большом экране. Внешне спокойные, все они на самом деле переживали и молились каждый своему богу, прося только об одном.

– Нгуан Ньер, «Крокодил»! – завершила звезда.