Антон Леонтьев - Ночь с Каменным Гостем

– Отключите сирену! – Звуки стихали, я видела мечущихся маньяков, которые не знали, что им делать. Веточка ринулась ко мне с ножом, но ее остановила Кира.

– Я убью эту тварь! Я всегда знала, что чертовы сигареты до добра не доведут! – Рот Веточки открывался и закрывался, как у рыбы в аквариуме. Вода погубит всю обстановку в квартире и выведет из строя технику. Но зато спасет мне жизнь!

– Боже, в дверь звонят! – шептал (а на самом деле кричал) Марек. – Это охрана! Мы в западне!

Струи лились по моему лицу, и я улыбалась. Я сползла со стула и плюхнулась на мокрый мрамор. Буду курить до опухоли в легких и метастазов в селезенке! Мне так хотелось спать…

Кристиан прибыл во дворец поздно вечером. Флигель-адъютант, посланный в загородный охотничий домик, доложил ему, что у меня начались схватки. Я лежала на кровати, вокруг меня вились акушерки, горничные и лакеи, которыми руководил новый лейб-медик.

– Ваше величество, – успокоил он меня, после того как первая волна схваток улеглась. – Не исключаю, что преждевременные роды вызваны нервным потрясением – вы ведь, несмотря на мой запрет, прогуливались сегодня по дворцу и осматривали комнату королевы Флорентины.

Я, стиснув зубы, лежала на кружевных подушках. Медик был прав.

– Ваше величество! – раздалось со всех сторон, и служанки присели в поклоне. Я увидела бледного Кристиана, облаченного в охотничий костюм.

– Ваше величество! – заявил лейб-медик. – У королевы начались схватки. Смею заметить, что вам не стоит находиться в будуаре – важна чистота, дабы не вызвать осложнений…

Кристиан опустился передо мной на колени, его прохладная рука легла на мой пылающий лоб.

– Мне надо поговорить с тобой, – прошептала я.

Кристиан поцеловал меня в щеку и ответил:

– Милая, не стоит волноваться, доктора говорят, что никакой угрозы ни для тебя, ни для нашего первенца не существует. Как только мне доложили о твоем состоянии, я немедленно поскакал в Экарест…

Я приподнялась и произнесла:

– Прошу всех оставить нас с его величеством наедине!

– Ваше величество, – сказал лейб-медик, – я не имею права…

Кристиан, взяв меня за руку, обернулся к челяди и сказал:

– Прошу всех подчиниться воле королевы. Господин лейб-медик, я останусь с женой и дам вам знать, если что-то изменится…

– Ваше величество, – поджал губы врач, – у вас есть не более десяти минут. Затем я вернусь! Вы – властитель Герцословакии, но ваша жена в эту ночь принадлежит только мне!

Слуги попятились и исчезли за портьерой, которая скрывала дверь. Удалился и лейб-медик, оставив нас наедине.

– Дорогая, как же я люблю тебя, – прошептал Кристиан, покрывая поцелуями мою ладонь. – Доктор прав, он должен неотступно находиться у твоего ложа.

Я вырвала у Кристиана руку и вытащила из-под подушки перстень. Увидев его, мой муж отпрянул, его лицо приняло восковой оттенок, он прошептал:

– Откуда…

– Это я хочу знать, Кристиан, откуда у тебя этот перстень! – спросила я, чувствуя, что боль возвращается. – Я нашла его в покоях королевы Флорентины. Знаешь, что выгравировано на внутренней стороне? Твое имя – «Кристиан». Это твой перстень! И точно такой же перстень был на руке Вулка – на камне до сих пор сохранилось пятнышко крови!

Кристиан возвышался около моей постели, и на секунду мне показалось, что холодный ветер коснулся моего лица. Или незримый призрак давно умершей королевы присутствует при нашем разговоре? Я потревожила Флорентину, и это принесло несчастье.

– Мой отец заказал два одинаковых перстня, для моего брата Венцеслава и для меня, – произнес тусклым голосом Кристиан. – В них вставлены два синих алмаза, которые когда-то были единым целым – огромным камнем, привезенным из Индии в пятнадцатом веке. Некогда этот самоцвет украшал чело многорукой кровожадной богини Кали…

Кристиан приблизился ко мне, но я отпрянула в страхе.

– Скажи мне правду! – пролепетала я. – Кристиан…

– Правду? – повысил голос мой муж, и глаза его сверкнули, как два бриллианта. – А правда такова, Зинаида, что с самого детства я был вынужден наблюдать, как родители одаривают любовью Венцеслава. После гибели отца он стал для матери идолом. Мне же она не уделяла ни капли внимания! Все только усугубилось в тот момент, когда Венцеслав был объявлен наследником престола и распространились слухи о слабом здоровье Кароля. Я знал: пройдет совсем немного времени, и королем станет мой странный, склонный к кровавым фантазиям и садистским поступкам братец. А я останусь ни с чем! Матушка уже искала ему невесту, которая должна была произвести на свет кучу детишек! Я знал и о том, что матушка при помощи профессора Вадуца пичкает Кароля смертельными инъекциями, – и я решил действовать. Это было мне только на руку: мать устраняла первую преграду между мной и герцословацким троном – Кароля. Слишком долго я был в тени! Венцеслав не достоин занять престол, корона должна венчать мою голову! Наступало время убрать и вторую преграду – Венцеслава!

Каждое слово, как кинжал, вонзалось в мое тело.

– А что мне оставалось делать, дорогая? Только способствовать тому, чтобы Венцеслав умер, что было устроить весьма сложно, так как матушка намеренно изолировала меня от брата, или сделать так, чтобы он не взошел на престол по иным причинам. Например, из-за своего сумасшествия! Но Герцословакией, как и любой другой страной, правили и безумные монархи, и никто не отнимал у них из-за этого власть. Более того, недееспособность Венцеслава была только на руку матушке, которая объявила бы себя регентшей и не допустила бы меня до государственных дел. А вот если устроить так, чтобы Венцеслав был признан виновным в совершении кровавых, вызывающих бесконечное отвращение преступлений? Тогда бы его наверняка отправили бы в бедлам, а корона перешла к законному наследнику – ко мне!

Пламя свечей колыхалось из-за порыва ветра: королева Флорентина, если она внимает исповеди Кристиана, наверняка ужасается его словам!

– И ты… – голос мне отказал, и я умолкла. Кристиан бросился на колени и схватил мою руку.

– Дорогая, ведь это все ради нас! Венцеслав стал бы ужасным, позорящим Герцословакию королем! И только благодаря моему плану ты смогла стать моей спутницей жизни и взойти на трон!

Кристиан был в исступлении, голос его звенел.

– Я знал, что Венцеслав наведывается в последнее время в Ист-Энд, где безуспешно пытается приобщиться к плотским утехам. Ты ведь знаешь, что он – импотент, от этого и зацикленность на кровавых фантазиях, в которых проститутки умирают, и желание во время акта прижать к горлу женщины нож. Чтобы его никто не узнал, он надевал черный плащ с алой подкладкой, шляпу, а перстень, подаренный отцом, он носил, не снимая, уже много лет. В отличие от Венцеслава я свой не надевал никогда! Мне оставалось только выследить брата, и после того как он выбежал из домика шлюхи, – та, хохоча, стояла в дверях и кричала ему вслед «ты его себе сам отрезал или собака откусила» – я напал на нее!