Антон Леонтьев - Миф страны эдельвейсов

Он немного помолчал, а затем, помрачнев, продолжил:

– Леди, буду откровенен – за двенадцать часов, которые я вас знаю, вы запали мне в душу. И я не хочу, чтобы с вами случилось что-то непоправимое. Поэтому повторяю свое предложение – вы можете остаться на вилле или улететь со мной в Америку. В Нью-Йорке у меня имеется небольшая квартирка на Манхэттене, там вы будете в полной безопасности. Если за двумя такими прелестными дамами охотится полиция и наемный убийца, значит, вы влипли в скверную историю. И совесть мне не позволяет отпустить вас, раз я знаю, что вы подвергаетесь смертельной опасности...

Наташа была готова согласиться с аргументами Маттиаса. Плевать на семейство фон Веллерсхоф, пускай подавятся своими не то двенадцатью, не то пятнадцатью миллиардами. Если Сашá права (а у тетушки глаз на мужчин наверняка наметанный), то, если постараться, может получиться роман с Маттиасом. Боже, и о чем она думает!

– Нет, мы должны довести до конца то, что задумали, – ответила серьезно Сашá. – Самое позднее через две недели все завершится. И обещаю тебе, Маттиас, мы победим! Силы неравные, но я никогда не начинаю игру, если не уверена, что получу главный приз. Ни полиции, ни наемному убийце нас не схватить. А через две недели... – она лукаво посмотрела на Наталью, – через две недели мы с моей любимой племянницей прилетим в Нью-Йорк. И тогда ты сможешь показать нам свою скромную квартирку на Манхэттене.

– Через две недели я буду уже на Западном побережье, в Лос-Анджелесе, – сказал пианист. – Там я еще не успел обзавестись недвижимостью, но если буду точно знать, что вы навестите меня, то к тому времени исправлю оплошность.

Тетушка и племянница рассмеялись. Через минуту раздался мелодичный звонок в дверь.

– Наверняка приехал гример, чтобы изменить вам внешность, – пояснил Маттиас, отправляясь открывать.

Наташа хотела проследовать за ним, но Сашá удержала ее. Подкравшись к дверному проему, она осторожно выглянула в коридор и прошептала:

– Полиция!

Женщины затаили дыхание и увидели, как в гостиную прошел высокий человек в сером пальто. Он показал мельком Маттиасу удостоверение, затем развернулся – и Наташа, чтобы не вскрикнуть, прижала к губам ладонь. Это был Тейлор Бриджес, он же Тейлор Найт, ее несостоявшийся жених и наемный убийца, оплачиваемый семейством фон Веллерсхоф. Он изменился – волосы поседели, под носом топорщились усы, глаза закрывали старомодные очки.

– Я – агент Интерпола Джон О’Коннор, – донеслось до женщин. – Герр Лангфельд, вы, вероятно, уже слышали о событиях прошлого дня?

– Я прибыл вчера поздно вечером, – ответил, зевая, Маттиас. – И проснулся всего четверть часа назад. Так в чем же дело, агент О’Коннор?

– Полиция, а также Интерпол разыскивает двух чрезвычайно опасных преступниц, – сообщил киллер и вынул из кармана пальто фотографии. – Взгляните, герр Лангфельд! Видели ли вы этих женщин?

Сашá еле слышно прошептала Наташе на ухо:

– У него наши фото, племянница!

– Нет, – еле взглянув на снимки, небрежно и чрезвычайно правдоподобно обронил Маттиас. – Сожалею, но ничем не могу вам помочь, агент О’Коннор. Этих женщин я не видел ни разу в своей жизни и, надеюсь, никогда не увижу. А что они такого натворили? В деревне была какая-то перестрелка? Кто-то ранен или, не дай бог, убит?

Тейлор Найт, пряча фотографии, пояснил:

– Эти женщины совершили несколько ограблений, на их совести четыре трупа. Они умеют втираться в доверие и манипулировать людьми. Чрезвычайно опасные особы, герр Лангфельд!

Убийца, ощутив затылком взгляд, которым его сверлила Наташа, вдруг повернулся – женщина отпрянула, увлекая за собой Сашá. И наткнулась на высокую барную табуретку, которая, пошатнувшись, с грохотом полетела на мраморный пол.

Сашá и Наталья замерли, вцепившись друг в друга. Тетушка помертвевшими губами прошептала:

– Пистолет! Он остался в моей комнате!

И она схватила со стола нож для резки хлеба.

– Что это? – услышала Наталья вопрос наемного убийцы.

Пауза. Вздох. Беспечный голос Маттиаса:

– Кошка. Моя любимая кошка Вероника. Она вечно хозяйничает на кухне, стоит мне оставить ее без присмотра.

Сашá распахнула дверцу кладовки, впихнула туда Наталью, затем влетела туда сама. И вовремя, потому что на кухне появился Маттиас в сопровождении «агента О’Коннора».

– Нет, вам определенно не стоит беспокоиться... – уверял его пианист. Увидев, что на кухне никого нет, Маттиас приободрился: – Могу ли я предложить вам что-либо выпить?

– Вы уверены, что один в доме? – спросил подозрительно Тейлор Найт.

– Ну конечно же, агент О’Коннор! – воскликнул пианист. – И, обещаю: как только увижу этих злобных преступниц, тотчас сообщу в полицию.

– Лучше лично мне, вот моя визитная карточка, – ответил убийца и протянул блондину картонный прямоугольничек. – Звоните в любое время дня и ночи!

Раздался еще один звонок – Маттиас, извинившись, пошел открывать дверь. Оставшись один, киллер подошел к двери в винный погреб и распахнул ее. Затем заглянул под барную стойку, а также в одну из двух кладовок.

Наташа сквозь щель (дверца была прикрыта не до конца) видела, как Тейлор направляется к той кладовке, где находились они. Сашá осторожно подняла руку с ножом, явно приготовившись лишить жизни еще одного наемного убийцу, но в тот момент, когда Найт был уже в полуметре от кладовки, раздался голос Маттиаса:

– Вы что-то ищете, агент О’Коннор?

Убийца замер, Наташа увидела, как в его глазах сверкнула злоба. Обернувшись, он любезным тоном заметил:

– Ваша кошка, я никак не могу найти ее. Мне показалось, что она заперта в кладовке и мяукает.

– Вероника только что была в холле, – возразил Маттиас.

Наташа заметила, что он находится в компании невысокого, броско одетого (клетчатое красное полупальто, зеленые узкие брючки, оранжевый шарф с белыми помпонами) молодого мужчины, который держал в руках, пальцы которых были унизаны серебряными кольцами, большой алюминиевый кофр.

– Мой... близкий друг Себастьян, – объявил Маттиас и, к большому удивлению Натальи, взял похожего на попугая типа под руку и даже смачно поцеловал.

– Маци, милый мой, как же я рад видеть тебя, крошик! – затараторил субъект с кофром. И сам поцеловал Маттиаса, только не в щеку, а в губы.

Пианист отпрянул и слегка ошарашенно произнес:

– Басти, скверный шалунишка, давай-ка прибережем нашу страсть до того момента, когда останемся одни. Ведь агент О’Коннор нас уже покидает?

Намек был более чем прозрачный. Наташа едва сдержала вздох облегчения. Она сейчас вообще даже дышать боялась – вдруг услышит Тейлор, находившийся всего в полуметре от кладовки.

– Я непременно позвоню вам, если увижу бандиток, – сказал Маттиас, протягивая убийце руку. – Всего хорошего!