Антон Леонтьев - Трудно быть солнцем

Инна Станиславовна бегло просмотрела стихотворение, ее лицо приняло пепельный оттенок. Супруга мэра явно чего-то испугалась. Мадам Белякина, резво вскочив на ноги, сказала:

– Милые мои, была чрезвычайно рада поболтать с вами, но вы меня поймите… Я совершенно забыла, что через двадцать минут у меня важная встреча…

– Да-да, – ответила Виктория Карловна. – Нам тоже пора. Спасибо за гостеприимство и за дивный кекс. И разрешите Юленьке получить обратно подарок вашего сына. Это занимательное стихотворение.

Однако Инна Станиславовна никак не хотела расставаться с листом. Наоборот, она прижала его к груди и ответила:

– О, это такие пустяки. Я уверена, в следующий раз, когда вы нас навестите, Стасик нарисует что-нибудь. Я знаю своего мальчика.

– И все же, дорогая Инна Станиславовна, отдайте нам рисунок, – настойчиво повторила Виктория Карловна.

Белякина, сделав вид, что ничего не понимает, проводила их к двери.

– Было чрезвычайно приятно с вами познакомиться, – сказала она на прощание Юлии.

Дверь за ними захлопнулась, щелкнуло несколько замков. Юлия с Викторией Карловной оказались на лестничной клетке.

– Она не захотела отдать нам рисунок со стихотворением, – сказала Юлия. – Она почему-то разволновалась…

– А не потому ли, деточка, что уважаемой Инне Станиславовне есть, что скрывать? – ответила директриса. – Это стихотворение она уже видела, вы же слышали, об этом сказал Стасик. Это значит, что Инна Станиславовна вполне может быть замешана во всей цветочной истории.

Юлия вдруг подумала – а что, если убийцей является ее супруг, дражайший мэр Петр Георгиевич? Тогда мадам Белякиной есть за что опасаться. Их тайна могла стать всеобщим достоянием.

– Но что мы будем делать, нам ведь необходимо поговорить со Стасиком, а Инна Станиславовна не хочет этого и будет всячески препятствовать, – произнесла Юлия.

Они оказались на улице. День, который начинался с яркого солнца, испортился. Черные тучи затянули небо, в воздухе разлилось предгрозовое напряжение.

– Мы с ним обязательно поговорим. И сделать это нужно как можно быстрее. Но почему-то, деточка, у меня плохое предчувствие…

Директриса замолчала, а затем продолжила:

– Мальчик, я имею в виду Стасика, явно находится в опасности. Он же практически единственный свидетель, он общался с убийцей. То, что этот человек и есть тот самый Садовник, на счету которого три жертвы, я не сомневаюсь.

– Нужно сообщить обо всем Роману, – сказала Юлия, но Виктория Карловна отрицательно покачала головой:

– Чем больше людей знает, тем хуже. Все равно Белякин запретит вовлекать в это дело его сына. С мэром никто не осмелится спорить. Я думаю, нам нужно выждать и самим попытаться выйти на след Садовника. Вы согласны?

Дождь обрушился на город во второй половине дня. Тучи закрыли небосвод, тяжелые свинцовые капли, распугивая немногочисленных прохожих, забарабанили по асфальту.

Стасик Белякин в одиночестве сидел на лавочке в парке. После того, как две гостьи ушли, Инна Станиславовна лично уничтожила все рисунки сына, разорвала наброски стихотворений, которые он сделал по памяти, и запретила ему говорить с кем-нибудь о произошедшем. Затем, заявив, что у нее жутко болит голова, она велела ему, как обычно, отправиться гулять в парк.

– Ты меня очень расстроил, – сказала она Стасику. – За это я даже не буду тебя целовать сегодня!

Стасик не понимал, чем он разгневал маму. Ей всегда нравились его рисунки, но стихотворения, которые диктовал ему его друг в парке, испортили ей настроение. Почему?

– Здравствуй, дурачок, – прошелестел около Стасика тихий голос.

Он обернулся и заметил своего «незнакомца», облаченного, как всегда, в черный плащ-дождевик. Лицо его было закрыто темными очками, руки затянуты в перчатки. Капли дождя стекали с плаща на землю. Стасик поднялся и собрался идти домой. Мама сказала, что он должен быть дома до того, как начнется дождь. Но он замечтался, глядя на тучи и голубей, и остался в парке совершенно один.

– Я сегодня не могу, мне надо домой, – сказал Стасик. Он впервые почувствовал зло, которое исходило от человека, облаченного в плащ. Ему стало страшно.

– Ты уже уходишь? – прошипел Садовник. – Жаль, мой маленький друг, очень жаль… Ну что же, позволь мне на прощанье сделать тебе сюрприз. Ты ведь не возражаешь?

Стасик любил сюрпризы. Каждый раз, когда мама или папа говорили о сюрпризах, он получал в подарок коробку конфет, игрушку или живую зверушку.

– Подойди ко мне, – поманил Стасика к себе Садовник. – Скажи, ты кому-нибудь говорил о том, что мы встречаемся с тобой в парке? Кто-нибудь знает, что ты писал для меня стихи? Отвечай правду!

Стасик замотал головой и ответил:

– Никто, я клянусь!

– Врешь, – рука Садовника, затянутая в черную кожу, легла на локоть Стасика. – Ты меня обманываешь, маленький тупой лгунишка! Тебе нельзя доверять, ты ненадежен! А ты знаешь, что бывает с плохими мальчиками, которые обманывают взрослых? Они умирают!

Стасик почувствовал легкий укол в руку. Он дернулся и попробовал отбежать, но ноги его не слушались. По всему телу разлилась непонятная тяжесть. Садовник спрятал в карман плаща шприц и с удовлетворением взглянул на Стасика, который беспомощно повалился на землю, заливаемую дождевыми потоками. С самого начала было ошибкой использовать Стасика для этой цели. Письма следовало писать собственноручно. Но что теперь поделаешь…

– Прощай, лгунишка! – сказал убийца и, развернувшись, скрылся в дожде.

Стасик закрыл глаза и погрузился в бесконечную и абсолютно ледяную тьму…

Ясновидящая Бронислава оторвалась от зеркала, в которое разглядывала себя. У нее совершенно не было настроения. На город налетели дожди, но и без этого Староникольск уже давно оказался во власти темных сил.

Она не могла отменить вечеринку, которая планировалась едва ли не за полгода. Сегодня Бронислава отмечала тридцатилетие творческой деятельности, как в шутку именовала это ее верная компаньонка Людочка.

– Броня, ты готова? – спросила Людочка, заглядывая в комнату к ясновидящей сквозь колыхающуюся цветную занавеску. Бронислава, прижав к вискам тонкие белые пальцы, попыталась успокоить себя. В чем дело, почему она так разволновалась?

Скорее всего, из-за того, что уже в течение нескольких дней выдавали ей карты. Смерть, смерть идет по пятам… Бронислава могла предсказывать чужую судьбу, однако она никогда не рисковала узнать собственную. Видимо, как и множеству прорицателей и магов, ей было отказано в возможности знать то, что ее ожидает.

Карты в последние дни как взбесились. Они выдавали одно – смерть, несчастья, катастрофы. Или это сказываются всеобщее напряжение и страх, которые охватили Староникольск? Бронислава подумала о бедной девочке, студентке, которая, не послушавшись ее слов, ринулась во тьму – и стала первой жертвой цветочного маньяка. Но если бы все на этом закончилось…