Антон Леонтьев - Вилла розовых ангелов

– Ну, ты того, твой папка... в общем... ты сам понимаешь... – пролепетала Лорка, обращаясь к парню.

Тот глухо произнес:

– Я тоже хочу его видеть!

Оля взяла его за руку и прошептала:

– Позволь ей попрощаться с доном Раулем.

Пять минут спустя, не выдержав давящей тишины и страшного молчания, он все-таки направился по коридору в операционную. Оля побежала за ним. Молодой человек распахнул двери, и Оля увидела донью Веронику, сидевшую около стола, на котором лежал ее супруг. Она перебирала его волосы, гладила по щеке и что-то говорила. Александр подошел к Веронике Александровне.

– Мама, – мягко произнес он, – мы не можем дольше оставаться здесь...

Донья Вероника посмотрела на сына, и Оля поразилась тому, сколько боли и отчаяния было в ее взгляде.

– Мы не имеем права оставить его одного, – прошептала она. – Рауль этого не заслужил!

– Мама, – настаивал парень, и голос его задрожал, – врачи обязаны сообщать обо всех пациентах с огнестрельными ранениями в полицию. Они наверняка сделали это, значит, и дон Рафаэль будет знать, в какой больнице находятся отец и мы.

Донья Вероника, казалось, не слышала сына. Тот переминался с ноги на ногу. Внезапно женщина сказала:

– Попрощайся с ним, Александр!

Молодой человек приблизился к телу отца. Оля, услышав приглушенные рыдания, вырвавшиеся из его груди, тактично вышла в коридор.

Лорка кинулась к ней и сообщила:

– Здесь только что была полиция! Они спросили меня, имею ли я отношение к сеньору, который умер в результате огнестрельного ранения в грудь. Я соврала, что ничего об этом не знаю. Они отправились на поиски врача, и тот наверняка им все расскажет!

Оля заметила нескольких мужчин в полицейской форме на другом конце коридора. Они беседовали с хирургом, который только что сообщил о смерти дона Рауля. Из операционной вышли Вероника Александровна с сыном.

– Нас ищут! – коротко сообщила им Оля. – Полиция желает побеседовать с вами.

– Мы не можем им доверять, – покачал головой Александр. – Не исключено, что они куплены доном Рафаэлем. Нам нужно покинуть больницу!

– Я не оставлю Рауля одного! – заявила донья Вероника.

Александр беспомощно посмотрел на мать. Оля, обняв женщину, сказала:

– Но вы ведь так нужны своему сыну и мне с Лоркой! Прошу вас, поедемте с нами! Или мы тоже останемся здесь.

Поколебавшись, Вероника Александровна ответила:

– Если вы останетесь здесь, то головорезы Рафаэля убьют и вас. Я не могу этого допустить. Тогда вперед!

Они быстрым шагом направились по коридору к выходу. Обернувшись, Оля заметила хирурга, который, указывая на них рукой, объяснял что-то полицейским. Те ринулись вслед за девушками и семьей Лопес.

Выбежав из здания госпиталя, они вскочили в автомобиль, который тотчас сорвался с места.

– Мало того, что нас преследует мафия, так теперь на хвосте еще и полиция, – вздохнул Саша. – Ну ничего, прорвемся!

– Куда мы поедем? – спросила Оля, и молодой человек ответил:

– У отца имелся старинный друг, дон Пако, он нам не откажет в приюте.

Парень оказался прав: дон Пако, проживавший на окраине Малаги, узнав, что его приятель Рауль скончался, немедленно предложил свою помощь. Приметный автомобиль спрятали у него во дворе, хозяин предоставил неожиданным гостям по комнате в своем большом доме.

Поздно вечером, вернувшись из города, он принес последние новости:

– Дон Рафаэль объявил на вас охоту. Каждый, кто поможет вас найти, получит пятьдесят тысяч. А те, кто доставит вас живыми или мертвыми, – сто. Город гудит, как растревоженный улей, полиция вас тоже ищет. Вашу виллу наводнили полицейские, у них имеется масса вопросов относительно ящиков с оружием и тайного подземного хода. Но не беспокойтесь, у меня вас никто не найдет!

Александр, покачав головой, возразил:

– Дон Пако, спасибо за ваше гостеприимство, но мы не можем подвергать вас и вашу семью опасности. Помогите нам с документами и автомобилем и... и позаботьтесь о погребении отца!

Вечером следующего дня, под покровом темноты, виллу покинул красный «Рено» с затемненными стеклами и барселонскими номерами. Дон Пако раздобыл беглецам новые удостоверения личности.

– Куда мы отправимся? – спросила Оля.

– Легче всего затеряться в большом городе. В Мадриде нас никто не будет искать! – ответил молодой Лопес.

Профессор Фелиппе Торриверда, ведущий специалист Мадридского университета по маринистической истории Нового времени, был высоким и чрезвычайно худым господином с длинной седой бородкой и умными голубыми глазами. Он был одет в вельветовые штаны, белую рубашку и полосатую безрукавку, на шее у него на серебряной цепочке болтались старенькие изогнутые очки. Профессор любезно согласился принять у себя в особняке странную делегацию – двух симпатичных девиц явно неиспанской наружности, темноволосого молодого человека и пожилую даму с печальным выражением лица.

– Прошу вас, сеньоры и сеньор! – приветствовал профессор Торриверда гостей на пороге своего кабинета.

Оля, оказавшись в святая святых маститого ученого, немедленно ощутила к нему симпатию – своей дружеской улыбкой и естественной любезностью профессор Торриверда во многом напоминал ей профессора Милославского из Нерьяновска.

В кабинете профессора, овальном помещении с высокими потолками, вдоль стен тянулись огромные книжные полки, тут же стояла раздвижная лестница. Стол профессора был завален бумагами. Оля обратила внимание на большую гравюру, украшавшую стену за креслом ученого: она изображала морскую баталию при Палермо в апреле 1676 года – несколько парусников, французские и голландские, окруженные клубами дыма, обстреливали друг друга из пушек.

– Замечательная гравюра, не так ли? – перехватив взгляд Оли, спросил сеньор Торриверда. – На ней запечатлено одно из судьбоносных событий в истории Европы.

Саша, поблагодарив ученого за то, что тот нашел для них время, приступил к существу вопроса:

– Сеньор профессор, нам посоветовали обратиться к вам, потому что вы считаетесь самым крупным специалистом во всей Испании по эпохе с шестнадцатого по конец восемнадцатого века.

Профессор Фелиппе Торриверда, польщенно улыбнувшись, кашлянул и произнес:

– О, мне чрезвычайно приятно услышать подобное мнение, но уверен, что мои заслуги перед наукой во многом переоценены. Однако чем могу быть вам полезен?

Оля вынула из пакета старый корабельный журнал и положила его на стол. Профессор, встрепенувшись, нацепил на орлиный нос очки и взял в руки рукопись.

– Мы хотели бы знать ваше мнение как эксперта в подобных вопросах, представляет ли этот журнал какую-либо ценность, и если да, то во сколько он оценивается, – продолжил Александр.