Мила Серебрякова - Бойтесь своих желаний

Понимая, что сопротивляться в данной ситуации бессмысленно, Ката, стараясь сохранить внешнее спокойствие, медленно шествовала за первым мужиком.

В здании, куда ее привели, пахло керосином. На полу валялись покореженные бочки, металлические прутья и какие-то бандуры, отдаленно походившие на трансформаторы. У противоположной от входа стены высилась вмонтированная в пол свая. Катку подвели к ней.

– Вставай сюда!

– Нет, – Копейкина затрясла головой. – Пожалуйста, не надо. Берите, что хотите, только отпустите меня.

– Держи ее, – обратился второй к первому.

Оттолкнув мужика, Ката бросилась бежать, но уже метров через пятнадцать, спотыкнувшись о валяющуюся на пути железяку, растянулась на грязном полу.

– Ну что? – с усмешкой спросил мужик в маске. – Затея с побегом не удалась? То-то же. А ну вставай, хватит здесь валяться.

– У меня болит колено.

– Плевать! Поднимайся, или хуже будет.

Скривившись от боли, Ката встала на ноги и уже через пару минут была привязана к свае.

– Рот заклеить скотчем? – спросил один мужик у второго.

– Не сейчас. Для начала нам необходимо поговорить с нашей пленницей по душам. Ты ведь согласна на дружескую беседу, а?

– Согласна, – едва слышно молвила Катка.

– Вот и хорошо. Чем быстрее договоримся, тем быстрее ты окажешься дома, примешь горячую ванну, а потом устроишься у телека и будешь смотреть мультики.

– Что вам от меня нужно?

– А сама не догадываешься?

– Нет.

– Это плохо. Вообще-то ты тетка не глупая, а сейчас чего-то тормозишь. Ну ладно, придется объяснить. Мешаешь ты нам очень своим присутствием. Лезешь в дела, тебя не касающиеся, разнюхиваешь, пристаешь к людям с вопросами и тем самым доставляешь нам массу ненужных хлопот.

– Я не понимаю, о чем вы.

– Все ты понимаешь, и мой тебе совет, забудь ее и продолжай жить, как жила.

– Забыть кого?

– Татьяну Жучковскую. Не смей ворошить прошлое, оставь человека в покое. Она мертва, так пусть покоится с миром.

– Вы в этом уверены? – Ката смотрела на прорези для глаз, видя расширенные зрачки неизвестного.

– Уверен в чем?

– Таня жива, я это точно знаю.

– Она погибла! И если ты не горишь желанием отправиться к ней на небеса, советую быстренько свернуть свою деятельность.

– Подумай о родственниках, – прохрипел второй. – Вы все у нас под колпаком. Мы осведомлены о каждом вашем шаге, и в случае неповиновения может произойти страшное.

– Да она уже это поняла, – засмеялся первый. – Ты ведь поняла нас, красавица?

Ката молчала.

– Видно, я в тебе ошибся, ты не так умна, как кажется. Что ж, придется прибегнуть к более радикальным мерам. – Он прошествовал к окну, постоял там минуты полторы, затем приблизился к торчавшему из пола рычагу и, положив на него ладонь, произнес: – Будем ждать твоего ответа ровно шестьдесят секунд. Если его не услышим, нам не останется ничего другого, как включить этот рычажок. Посмотри наверх.

Катарина задрала голову и ахнула. Под самым потолком находился круглый пресс или что-то вроде того. Она поняла главное, что стоит мужику нажать на рычаг, и эта металлическая махина в мгновение ока расплющит Кату Копейкину, словно орех.

– Время пошло, – оповестил мужчина в маске. – Помни, у тебя шестьдесят секунд.

– Уже осталось пятьдесят, – подал голос второй.

Катарина начала дергаться.

– Это не поможет, мы крепко тебя связали, не трать зря силенки.

– Хорошо, я обещаю вам, что больше никогда не стану интересоваться жизнью Татьяны Жучковской.

Мужик отошел от рычага.

– Так, так, так, прогресс налицо. Мне это нравится, только вот я не до конца тебе верю.

– Хотите, чтобы я поклялась на крови?

– Неплохая идея. Но думаю, мы прибережем ее до следующего раза. А? Что скажешь, состоится еще наша встреча или нет? Только учти, второй раз мы будем разговаривать на повышенных тонах, и тебе вряд ли понравится наш разговор.

– Я же пообещала, дала слово. Развяжите меня.

Мужики засмеялись.

– Ты слишком многого просишь.

– Вы обещали.

– Мы обещали даровать тебе жизнь, и ты ее получила.

– А как отсюда выберешься, это уже не наши проблемы. Ты ж девочка умная, сообразительная, пораскинь мозгами, может, и придумаешь чего дельного.

У первого мужика ожил сотовый. Прежде чем ответить, он отошел на значительное расстояние от Копейкиной и лишь потом пробасил «алло».

Вернувшись, он похлопал по плечу напарника, и тот, выудив из-за бочки веревку, начал привязывать один конец к ноге Катарины.

– Эй, что вы делаете? Мы так не договаривались.

Затянув третий узел, мужик потопал вперед и накинул второй конец веревки на рычаг.

– Не надо! – завопила Ката.

– Согласись, так намного прикольней. Ты наверняка любишь экстрим, а здесь его хоть отбавляй. Сможешь высвободиться – флаг тебе в руки, значит, в рубашке родилась, ну, а нет… Извини, таковы наши правила.

– Хорош с ней возиться, – прикрикнул первый. – Уходим.

– Погодь, а как же рот?

– Действуй.

Вооружившись скотчем, мужик заклеил Копейкиной рот, посмотрел на нее сверху вниз и, обнажив крупные зубы в улыбке, проговорил:

– Не скучай, рыжая, удачи тебе.

И они ушли.

Катка с ужасом взирала на рычаг, понимая, что одно движение ногой – и от нее останутся лишь воспоминания.

В неподвижном состоянии она простояла часа полтора. Руки затекли, каждый удар сердца отдавался в затылке тупой болью, а от осознания того, что в любой момент пресс может прийти в действие, ей делалось не по себе.

Ноющее колено предательски дрожало. Держась из последних сил, Катарина вспомнила американские боевики, в которых герои, находясь в сантиметре от неминуемой гибели, всегда ухитрялись выйти сухими из воды.

Но то было кино, а она стоит перед лицом реальности. Что, что она может сделать, дабы высвободиться из плена?

Пытаясь присесть, Катка осторожно начала опускаться вниз. Колено пронзило острой болью. Вскрикнув, Копейкина дернула левой ногой, веревка натянулась, и рычаг опустился.

Зажмурившись, Ката приготовилась к самому страшному.

Но ничего не произошло. Пресс, или что там крепилось к свае, оставался неподвижным.

Слезы радости покатились по щекам. Они обманули, они ее обманули, рычаг давным-давно неисправен. Боже, какое счастье. Она жива! И пусть она не может ходить, бежать, говорить, но ведь это все такие пустяки. Главное, она может дышать, слышать, чувствовать.

Пот лился градом по спине, ноги дрожали, но основной страх отступил. Он испарился сразу, как только Катка поняла, что ее жизни не угрожает опасность.

К Витьке Столярову Копейкина приехала во втором часу ночи. Ворвавшись в прихожку, она заголосила:

– Тебе звонила Розалия?