Екатерина Гринева - Рождество с привкусом нирваны

– И что теперь? – истерично рассмеялась я. – Так мы тут и просидим всю жизнь?

– Что-нибудь придумаем, – спокойно ответил Герман. И от его слов в меня вселилась уверенность. Я вдруг поняла, что все на самом деле будет хорошо . Есть мужчины, рядом с которыми невозможно почувствовать себя глупой курицей, паникершей или растеряхой.

– Я тебе верю, – сказала я и улыбнулась.

– Вот и хорошо. – Он подошел ко мне и крепко поцеловал в губы. Да так, что у меня захватило дыхание. Я вернула ему поцелуй.

– Теперь я вижу, что ты действительно пришла в себя. – Он провел рукой по моим волосам. И внутри меня зазвенели колокольчики. Так нежно, так бережно еще никто и никогда меня не гладил. – Яночка!

Какое-то время мы стояли, прижавшись друг к другу, и слушали удары собственных сердец. Герман провел пальцем по моему лицу.

– Какая ты красивая! – прошептал он.

Я перехватила его руку и прижалась к ней щекой. Мне было с ним так хорошо, несмотря на весь ужас нашего положения.

– Давай попробуем найти место, где можно посидеть, – предложил Герман, – а там что-нибудь сообразим. Разработаем план действий.

В подвале было почти темно. Я говорю «почти», потому что слабый свет просачивался откуда-то сверху. Мои глаза уже немного привыкли к темноте, и я разглядела гладкие серые стены, деревянные ящики, поставленные один на другой, стол у стены, пару стульев, подальше другой стол с телевизором и DVD-плеером.

Мы одновременно рванули к нему.

– Телевизор, – с недоумением сказала я. – Зачем он здесь?

– Похоже, тут у него была мастерская, – протянул Герман. – Какие-то инструменты, аппарат для выжигания по дереву, станок, верстак. Он что, был мастером по дереву? Изготавливал поделки и сувениры?

– Нет, – с удивлением сказала я. – Мне ничего об этом не известно.

Герман хмыкнул.

– Хорошо же ты знаешь своего жениха.

– Я познакомилась с ним недавно – три месяца назад, – вспыхнула я. – А ты что? Об увлечении своего бывшего одноклассника не знал?

– Пардон! Зачем мы будем спорить, – тихо сказал Герман. – Тем более говорить о… нем.

Мы оба замолчали.

– Я нашел коробки с барахлом, – услышала я через некоторое время. – Какое-то женское тряпье. Кофточки, женское белье. Блин! Что это такое? Бутылки вина… Зачем он хранил их здесь?

Я стояла на месте, ощущая, что постепенно замерзаю.

– Нашел фонарик. – Герман подошел ко мне. Золотое пятно света прыгало по стенам и потолку. Герман посветил рядом с телевизором, и я увидела полку с дисками. – Похоже, он в подвале работал, а потом отдыхал. Не сходя с места. Два в одном флаконе. И рабочий уголок, и комната отдыха.

– Телевизор работает? – спросила я.

Вместо ответа Герман нажал на кнопку включения. Возникло изображение. Шел какой-то сериал.

– Сделай потише, – попросила я.

– Сейчас. – Герман уменьшил звук.

Мы пощелкали по каналам. Просмотрели кусок новостей.

– Интересно, чем Паша развлекался?

Герман включил DVD-плеер и вставил в него диск, который снял с полки.

– Садимся и смотрим кино.

Мы взяли стулья и придвинули их ближе к телику.

На экране возник Паша.

– Кино про себя, любимого, – хмыкнул Герман.

Я смотрела на Пашу и не узнавала его. На экране он был уверенный и развязный, не такой, каким я привыкла видеть его в жизни.

– Привет! – услышала я. – Снимаем кино. Дубль первый. Это я – режиссер фильма, а это – моя модель и актриса.

Камера скользнула вбок и остановилась на девушке, сидевшей на стуле. Ее руки и ноги были плотно к нему привязаны, а во рту торчал кляп. Она была полностью обнажена. Длинные белокурые волосы свисали спереди, закрывая половину лица.

Я инстинктивно прижала руки к горлу, словно удерживая в себе крик.

– Это – Лена. Красивая девушка. – Паша подошел к ней и отвел волосы назад. В глазах его жертвы мелькнуло выражение дикого ужаса. – Лена любит меня, правда? Она поссорилась со своим женихом и приехала сюда. Хотела найти утешение. Правда, моя хорошая? – Он потрепал ее по щеке. Лена дернулась изо всей силы назад, и если бы Паша не удержал стул, то девушка упала бы навзничь на пол.

– С-сука! Б…ь! – Паша изо всей силы ударил ее по лицу, из носа девушки струйкой потекла кровь. Камера скользнула по стенам.

– Это здесь… в подвале… – прошептала я. – Они были тут.

И в ту же минуту я вскочила со стула. Мне пришла в голову мысль, что, возможно, Лена сидела связанной именно на этом стуле.

Герман обхватил меня руками.

– Ну что, попалась? – издевательски прозвучал голос Паши с экрана. – Не рассчитывай на мое снисхождение, крошка! Ты умрешь, как и другие. Все вы, бабы, б…и и шлюхи. Вам бы только ноги раздвигать перед каждым мужиком, как моя мамочка! Вертела перед всеми задом, думала, я ничего не вижу. Ничего… я помог ей сдохнуть. Опустил фен в ванну, когда она там сидела, и все! Тю-тю, маман! Туда ей и дорога!

– Не смотри! – прошептал мне Герман. – Все!

Он схватил пульт и с силой нажал на него. Изображение исчезло. Меня била дрожь.

– Герман… я… я должна была оказаться на ее месте. Он все хорошо продумал. Он хотел сделать мне сюрприз – привезти сюда. Он специально не говорил, как ехать, чтобы я не могла никому об этом сказать. Поэтому он и тебе ничего не сообщил обо мне. Он думал уже разделаться со мной к твоему приезду. Вы бы сидели за рождественским ужином, в то время как я… здесь… в подвале…

– Прекрати! – Герман прижал меня к себе. – Ты со мной рядом… я тебя защищу. Он маньяк, Павел сошел с ума еще в подростковом возрасте. Он убил мать и чокнулся от этого. А потом стал убивать других. Лена – не первая в списке его жертв. Он сам в этом признался.

– Я, я…

– Ты со мной, и точка, – припечатал Герман. – И Паша тебя уже не достанет. Он – мертв.

– Но кто же его убил? – прошептала я, cмотря Герману в глаза.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Может, у него был сообщник, и они что-то не поделили.

– Все равно мы отсюда не выберемся, – заплакала я.

– Я что-нибудь придумаю. Обязательно. Только не вешай нос.

– Не повешу, – пообещала я, и мы рассмеялись.

– Кстати, что убийца сейчас делает? – спросила я.

– Лучше об этом не думать. Здесь он нас не достанет.

– Ты уверен? – шепотом спросила я. Мне вдруг стало очень тревожно.

– Уверен.

Звук, который раздался в ту же минуту, словно хотел доказать мне обратное. Наш преследователь с такой силой колотил по крышке подвала, что грохот отдавался болью у меня в голове. Я заткнула уши руками и сжалась в комок. Герман присел на корточки и заглянул мне в лицо. Потом погладил по щеке и что-то сказал. Я отняла руки от ушей и переспросила:

– Что?

– Надо попробовать еще одну возможность. – Он показал вверх. – Оттуда идет свет – значит, есть выход на улицу. Возможно, там заработает сотовый.