Лариса Соболева - Ради большой любви

– Как ты его пересмотришь? – вознегодовал Бомбей. – Грибу нужен труп Князева, Князеву необходимо время, Монтане надо забрать живыми Кешу с Лялькой. Как теперь все соединить?

– Это… – поднялся с места Чемергес. – Я вот что…

– Ты не моешь посуду? – взвился Бомбей.

– Оставь дядю Костю в покое, – осадила его Малика.

– Я уже иду, – сказал Чемергес, уходя. Но у двери задержался и выпалил: – Надо застрелить Князя, а он чтобы не совсем застрелился.

– Стой! – крикнул ему Клим. – Как ты сказал?

– Застрелить, – повторил Чемергес. – А он чтоб это… не совсем умер. И все.

Клим засмеялся и схватился за бок, поморщившись.

– Есть идея! Вернее, дополнение. Рисковать – так рисковать, а? Я излагаю вам суть, за ночь и завтрашний день все ее обдумывают и вносят свои коррективы.

В этот поздний час Ермаков вышел из кабинета, закрыл дверь на ключ и уронил его на пол. В пустом коридоре звук упавшего ключа был неестественно громким и резким, от него в уставшей голове долго стоял звон. Ермаков поднял ключ, пошел по коридору, слушая звуки собственных шагов и ощущая усталость. Внизу постучал костяшками пальцев по стеклу, будя дремавшего вахтера. Тот приподнял голову, потянулся до хруста костей, а Ермаков выложил ключи от кабинетов и вдруг замер – по лестнице спускался…

– О, и ты здесь? – проговорил Колчин устало.

– А ты почему так задержался? – спросил Ермаков, когда Колчин подошел к нему. – Время-то позднее.

– Ай, – махнул тот рукой, – у главного чаи гонял.

– Он тоже здесь? – поднял брови Ермак.

– Здесь, здесь, работает, трудоголик, – закивал Кол, повернув лицо к вахтеру, развешивающему ключи на щите по номерам.

– Одного нет, – сказал вахтер. – От пятнадцатого.

Ермаков зашарил по карманам, нашел недостающий ключ и бросил его на стол. Колчин наблюдал за ним, но ничего не сказал, кроме:

– Ну, я поехал домой?

– Счастливо, – шевельнул плечами Ермаков, мол, мне все равно, куда ты отправишься. Колчин двинул к выходу, один раз оглянулся – начальник безопасности смотрел ему вслед. Когда за Колчиным громко хлопнула входная дверь, главный охранник постоял пару минут, затем взбежал наверх.

– А, это вы… – испуганно произнес Спартак Макарович, надевавший пиджак, когда вошел начальник безопасности. – Я думал, что уже никого нет в здании.

Имя у него мощное, а сам ни то ни се: хлипкий, с желтым лицом, редкими волосами и с постоянным выражением обиды, хотя никакой обиды не было, что подтверждалось при общении с ним. Голова у него – энциклопедия, а специалист он так и вовсе редкий. Пятидесятилетний Спартак Макарович интеллигент в полном смысле слова, всегда исключительно вежлив, со всеми на «вы», при всем при том он излишне суетлив.

– А что вы здесь делаете? – полюбопытствовал Ермаков.

– Да просматриваю наработки за многие годы, не оставлять же все захватчикам. А их собралось… Я давно перестал быть альтруистом, потому что к добру альтруизм не ведет, только развращает бездарных выскочек. Вот, собирался уходить. М-да, печально… Это правда, что в кабинете Князева «жучок» стоял?

– Кто вам сказал?

– Колчин. Он обеспокоен. Признаться, мне это тоже не нравится. И выстрел в Клима не нравится. Как на войне, честное слово. Что вы обо всем этом думаете?

– А что думать? – пожал плечами Ермаков. – Вы же телевизор смотрите? Мы не первые, даже не десятые, кого отфутболивают от дела. И убийства не редкость. Вы часто задерживаетесь здесь допоздна?

– Случается. Во время рабочего дня я не имею возможности привести все в порядок, поэтому задерживаюсь. Вы идете? – Спартак Макарович тактично намекнул, что не намерен продолжать беседу.

– Да, да… – рассеянно ответил Ермаков.

Князев опять спал мало, но Малика встала еще раньше и заняла ванную. Он ринулся вниз, но и там ванная была занята Климом, поднялся наверх, а тут как раз вышла Малика, завернутая в полотенце.

– Почему не взяла халат? В шкафу полно…

– Я не надену вещь твоей жены.

– Ее вещи я выбросил, в шкафу только мои и мамины халаты.

Шествуя к себе, Маля отрицательно качнула головой, мол, мне ничего не нужно, и даже не оглянулась. Князев, естественно, смотрел ей вслед – на голые ноги и плечи, на шею, а главное, на закутанную в полотенце вертлявую попочку. Засмотрелся и чуть не прошляпил ванную, туда хотел тихонько нырнуть Чемергес, который вдруг полюбил воду и мыло. Князев успел сцапать его за шиворот халата и вытащить из ванной:

– В порядке очередности.

Он стал под душ, сунул под мышки ладони и не двигался. Да, Клим подал опасную идею, но остроумную. Вернее, первый, как ни странно, сообразил Чемергес, а Клим его идею усовершенствовал. Вот переполох будет! Но теперь нужен еще один серьезный сообщник, а кто пойдет на такой опасный фокус?

Не вытираясь, Князев надел махровый халат и спустился вниз, где уже пил кофе Клим, он предложил и Павлу Павловичу:

– Попей кофейку, я сам варил. С перцем.

Князев налил себе в чашку, устроился на диване, с его волос стекала вода, но он не обращал на это внимания.

– Мне нравится твой план, – сказал Князев. – Дерзкий. Только не знаю, с кем договориться, а время несется. Человек должен быть надежный.

– С кем бы договориться… – закатил глаза к потолку Клим. – Не каждый рискнет… Попробую с Юговым поговорить.

– А кто такой Югов?

– Мой друг. Хирург. Заведует клиникой… Частная клиника подойдет?

– Пф! Конечно, подойдет, даже очень. Ты не просто побеседуй, а скажи, что услуга будет оплачена. Между прочим, раз он твой друг, должен понять, что нам крышка уготована, если он откажется.

– Стоп, стоп, Паша. Я считаю, надо ехать к нему тебе, мне и Малике. Сегодня же. Времени у нас нет, а сколько его на подготовку уйдет? К тому же троим отказать сложнее.

– Но это же твой друг, – возразил Князев. – Какого черта мы к нему попремся? Я вообще его не знаю…

– Ой-ой-ой… – издевательски произнес Клим. – Мы, господин Князев, гордые, мы не умеем просить. Вот приказывать, пальцы веером распускать, нагонять ужас на всех своим появлением – это да.

– Хватит меня воспитывать. Поздно. Ну, вот такой я плохой.

– Короче, едем втроем. Мне тоже жить хочется. Я сначала был против вашей затеи, но другого пути не вижу. Ой, как бок ноет…

– Ты тоже ноешь.

Клим взял телефон, пальцами потыкал в кнопки, ворча:

– Эх, не знаешь ты, Паша, что такое пуля. Это больно. И страшно, аж жуть… Алло! Люся? Извини, что так рано, мне нужен Денис… Как, уже убежал?.. Бесполезно в клинику звонить, он никогда не отвечает. А скажи, когда он сегодня будет дома?.. И вы никуда не уйдете?.. Спасибо… Нет, все нормально, я живой. Пока. – Клим положил трубку на аппарат и вздохнул: – Ехать в клинику тоже бесполезно, днем он обычно на операциях, а если не оперирует, то носится, как гончая, по этажам и палатам. Решено, едем вечером.