Лариса Соболева - Луна за решеткой

Людмила Владимировна поднялась с пуфика, открыла гардероб и задумалась, во что же облачить свое роскошное тело. Гардероб занимал половину спальни, его строили по спецзаказу. Да и какой шкаф вместил бы в себя тридцать летних платьев, сорок осенне-зимних костюмов, пятьдесят пар обуви, шесть плащей, восемь шуб, прочую мелочовку – юбки, брючки, кофточки?

Мила выбрала синее облегающее платье с оголенными плечами, сверху набросила палантин из голубой норки. Элегантно, со вкусом. Глядя на свои округлые плечи, утопающие в нежном мехе, Людмила прикидывала, что надеть из украшений. Бриллианты? Несколько броско. Сапфиры? Слишком много будет синего. Изумруды отпадают сами собой, хотя изумруды могут дать дополнительный эффект при электрическом освещении. А если жемчуг? Скромно, изящно. Но какой же цвет выбрать? Белый не годится. Черный даст глубину, однако отвлечет от самой Милы. А серый? Попадет в тон норке и матовым сиянием придаст загадочности. Пожалуй, серый. Людмила надела ожерелье из серого жемчуга, вдела в уши серьги с вытянутыми капельками. Достаточно. Или еще надеть кольцо? А ведь теперь неплохо будет смотреться крупный бриллиант. Камень, вспыхивая и сразу пряча блеск, стоит повернуть руку, привлечет внимание, заинтригует. Да, идея неплохая. И губы должны быть непременно блестящими. А белокурые волосы она собрала в строгий узел – получилось пикантно и необычно, не в духе Милы. Если б кто-нибудь случайно увидел эти сборы, он бы спросил:

– Мила, для кого ты так стараешься? Кого жаждешь соблазнить?

В ответ он услышал бы смех, отработанный до филигранности. Людмила никогда никого не соблазняла. Она находила упоение в самой себе, в том, что сумела создать из бывшей простушки. А мужики липли к ней и так, для этого не надо было напрягаться.

Надев туфли в тон платью и взяв маленькую сумочку в тон норке и жемчугу, Людмила последний раз осмотрела себя со всех сторон и вышла из квартиры. Дом был элитный, строился по особому проекту, квартиры в нем были очень дорогие. Спустившись в цокольный этаж, в гараж, Людмила села в скромную машину – «Ситроен» и мягко тронула авто с места. Она не мыслила себя без банкетов, раутов, концертов, презентаций. Все эти мероприятия снимали напряжение, позволяли расширить круг полезных знакомств и вообще, где-то же надо было демонстрировать наряды. Потому спешила на банкет по случаю вступления в должность своего давнишнего знакомого – редчайшей сволочи. Но теперь он займет ответственный пост – почему-то негодяям всегда везет, – а связи никогда не помешают. Одно немного вносило дискомфорт – привкус на губах, неестественный, пугающий. С этим привкусом страха Людмила Владимировна была прекрасно знакома с юности, но он одновременно давал неповторимое ощущение опасности, которую безумно хотелось преодолеть.

С трудом поставив «Ситроен» между «Фордом» и «Фиатом», Людмила похвалила себя за великолепный маневр. Теперь если поблизости окажется угонщик, он скорее позарится на машины по краям, их удобнее свистнуть. Выйти из автомобиля, открыв полностью дверцу, Миле не удалось, пришлось протискиваться, стараясь не задеть соседнюю машину. Задела. Раздался звук сигнализации, но Мила только хихикнула, представляя панику хозяина машины, и поторопилась в ресторан.

Ресторан был не самый крутой, новый функционер оказался жадюгой, однако простому смертному он все равно был недоступен, потому что простому смертному за чашку чая в этом ресторане пришлось бы выложить месячную зарплату. У Милы с функционером были деловые отношения. Он иногда помогал избежать неприятностей, поэтому регулярно занимался в ее спортивном клубе. Сейчас всякий выскочка о здоровье печется, впрочем, это еще и мода – обливаться потом на тренажерах или прыгать с ракеткой в руке.

В ресторане на лестнице, ведущей на второй этаж, гостей встречал сам с женой – миленькой и пресненькой, как лапша без специй, блондиночкой. Разумеется, крашеной, да еще и дешевой краской. Уж кто-то, а Мила в этом разбиралась.

– О! – воскликнул он. – Людмила Владимировна! Вы божественно выглядите, божественно. Поделитесь секретом вечной молодости.

Она нагло протянула руку для поцелуя, краем глаза заметив нехороший блеск в глазах его половины. А платье на драгоценной жене – это что-то! Где она приобрела цыганское одеяние? На сезонной распродаже подержанных товаров? Одним словом, Манька. Зато как великолепно она оттеняет изысканный, безупречный наряд Милы! Кстати, надо бы порекомендовать ей свой магазин.

– Какой уж секрет, – очаровательно улыбнулась Людмила, когда он прикоснулся слюнявыми губами к ее холеной ручке. – Куча денег и титанический труд.

– Пчелка вы наша, – оторвался от ручки он. – И где столько денег берете, чтобы так убийственно выглядеть?

– Вы же знаете, сколько приходится работать одинокой женщине. Но я, к сожалению, небогата, все мои доходы съедают косметологи и бутики. Не удается отложить на черный день.

– Прошу вас, проходите.

Мила двинулась в гущу толпы, которая фланировала по залу. Она незаметно вытерла руку о платье, подумав: «Обслюнявил всю. Завтра отдам платье горничной, чтоб постирала. Нет, лучше подарю его ей». Окинув зал взглядом, заметила Родиона. Он-то и был неизменным, постоянным любовником. Его пригласили сюда поработать, то есть пахать будет не он, а девочки, кстати, очень даже неплохие девочки в смысле танцев, с хорошей подготовкой. Не однажды Родион предлагал ей поставить штамп в паспорте, но свобода… нет, только не замуж. Людмила направилась к нему, он был потрясен ее новым обликом:

– Мила, ты ли это? Волосы зачесаны, элегантная и строгая, сама неприступность. Твои метаморфозы с ног валят. Как тебе удается быть такой разной?

– Давай отойдем, где нет шума, – не отреагировала она на комплименты.

– Тогда выйдем на балкон.

На балконе не было ни души, поэтому Родион сразу привлек к себе Милу, но она отстранилась с недовольством:

– Погоди, потом. Кажется, дело не клеится.

Он сразу потух, между бровей обозначилась глубокая складка. Родион был мужчина хоть куда, с привлекательной внешностью, в свои сорок он был способен на многое. Он был прекрасный помощник. Однако помощник сильно занервничал. Людмила вынула длинную сигарету, щелкнула зажигалкой и закурила, глубоко затягиваясь.

– Что-нибудь случилось? – спросил он, подавляя панику.

Мила тут же панику угадала по остановившимся глазам, по напряжению в лице. Да, Родя запаниковал. Впрочем, она тоже.

– Я не хотела тебя раньше времени пугать, – произнесла она медленно, обдумывая слова, ведь неосторожно брошенная фраза может потом дорого стоить. Честно говоря, она ужасно боялась, что в ответственный момент отдуваться придется ей, а Родик попросту смоется. Да, такие неприятные мысли иногда посещали ее. Возможно, потому, что Мила сама никогда не стала бы бросаться на амбразуру, выручая друга. – Был странный звонок… нас прервали, я ждала, что опять позвонят, но не дождалась. Вот, собственно, и все.