Лариса Соболева - Адам не женится на Еве

– А кто он?

В это время бармен поставил поднос с напитками, Виталий указал ему на столик с приятелями:

– Отнеси туда. У моего отца известная фамилия: Бабаджанов. Меня рыгать тянет от его славы, он тоже вызывает у меня рвотные позывы.

– Так ты ее знаешь? – Цибаев подвинул к Виталию фотографию.

– Кроме того, что ее зовут Даной, ничего.

– А где ты с ней познакомился?

– У нас дома. Отец согнал гостей, она была среди них.

– Третьего июня? – уточнил Цибаев, Виталий кивнул. – А Туча когда о ней спрашивал?

– После попойки, на рассвете – нашел время. Ворвался ко мне, разбудил и фотографию показал.

– Почему он спрашивал?

– Потому что не знает ее, а должен знать обо всех гостях, как он сказал. Все?

– Да, спасибо.

По Каткову никогда не определишь, насколько ценную информацию принесли ему опера. Он отхлебывал чай из кружки, слушал так, будто мысли его заняты были другими неотложными проблемами. Чай Катков допил, оперативники с Олегом ждали, что скажет, а он молчал.

– Глеб Аркадьевич, – не хватило выдержки у Олега, – значит, этот Туча солгал нам, что не знает девушку? А я это сразу понял.

– Итак, – будто не услышал его Катков, – мы уточнили, что подозреваемая была на вечере у Бабаджанова, зовут девушку Даной, точно так же зовут и внучку Гуйвы Игната Ефимовича…

– Ее и сдирал дед со щитов, – вывел Цибаев.

– А звонил дед после нас Неле Зверевой, – напомнил Олег. – Я думаю, Дана прячется у нее.

– Точно! – подхватил весельчак Санин. – Дед в доле с внучкой и Зверевой. Между прочим, городские щиты практически все ободраны, считаю, это работа дедушки. Он и соседей подговорил не узнавать внучку на фото. Что меня поражает – ни одного штрейкбрехера! А вы, Глеб Аркадьевич, говорили, стукачество у нас в крови.

– Значит, ошибся, – пожал плечами Катков. – Что по Зверевой?

– Пока пусто, – сказал Санин. – В «Справке» Зверевых много, Нель нет.

– А надо отыскать ее. Идем дальше. Следует выяснить, как и где случилась автокатастрофа с Астрахановой, в чем причина.

– Это еще зачем? – вырвалось у Олега. – Она умерла год назад.

– Астраханов обмолвился, будто аварию подстроила Зося. Она же возила Аду в Питер… – Катков прервал фразу, замер. Потом бросил два пакетика в кружку, налил кипятку. – Кто еще хочет чаю? У меня самообслуживание.

Санин заварил чай себе и Цибаеву, опять ждали, когда же Катков что-то там сообразит, а он курил и отхлебывал из кружки, тупо глядя в одну точку. Вдруг встрепенулся, словно от спячки:

– Свяжемся с Питером, там выяснят причины смерти Астрахановой.

– Мы не знаем, в какой клинике она лечилась, – произнес Олег.

– Узнаем у мужа, если он не в курсе, то в Питере выяснят без нас, где лежала Ада. Мне нужны точные причины смерти.

– Думаете, Зося ей помогла? – недоверчиво спросил Олег.

– Не исключаю. Если Ада умерла из-за полученных травм – это одно, а если она случайно упала с лестницы и скончалась – совсем другое. Свободны.

На «до свидания» Катков не ответил, он имеет свойство быстро переключаться на свои мысли, поэтому перестает видеть и слышать. Было уже поздно. Выйдя на улицу, Олег посетовал:

– По-моему, Глеб Аркадьевич много лишней работы заставляет нас делать. Мы расследуем убийство Галдина, а он вдруг поверил Астраханову, ненавидящему Зосю, и собрался выяснить, не убила ли она Аду. Это уводит от дела, все расползается.

– Кака всегда так, – открывая дверцу машины, хихикнул Санин. – Что бы ни услышало его всеслышащее ухо, он будет копаться в каждой мелочи. Зануда, что с него взять.

– Случалось, – подал голос Цибаев, садясь в машину, – его занудство помогало попутно раскрыть еще парочку преступлений, не связанных с главным. У него это лихо получается, методы, правда, не очень. Как хочет, так и поступает, невзирая на законность, жалобы на него строчат, но начальство всегда все улаживает. Поехали?

– Постойте! Меня забыли!

– Вот и он, – вздохнул Санин. – Придется делать крюк.

Последнее время стало модным устраивать ужины не в ресторанах, а дома, но приглашать поваров с официантами, а то и узких специалистов, например китайской или французской кухни. Чем объяснить подобную причуду, никто не мог сказать, очевидно, это своего рода соревнование между знакомыми, которое, в общем-то, и не выпячивалось. Не исключено, что всех тянет к домашности, непринужденности, удобству – а его не даст ни один ресторан в мире, – тянет к искреннему веселью, которое было в юности. Искреннего веселья как раз не случается, потому что прошли годы, изменилось время, изменились люди и их положение, юность не возвратишь, она так же далека, как внеземные миры.

У новоявленного дворянина Метлова распорядок был неизменный: обильное застолье с задушевными тостами и восхвалением хозяина, потом перерыв, никаких скрипок и голых девиц, никакой ненужной мишуры, отвлекающей от истинной цели собрания – расслабиться. Метлов человек старых традиций, хотя ему всего сорок пять, но он считает, что люди прежде должны хорошо поесть, пообщаться, вспомнить прошлое, посмеяться над юношескими мечтаниями, рассказать о достижениях. Собрались гости, нашедшие свое место под небесной сферой – огромной и в то же время тесной, ведь не каждому удалось сделать скачок вверх. И нет гарантии, что когда-то близкие друзья сейчас не стали тайными врагами, ведь всем тесно под небом голубым.

Зося трудно привыкала к непредсказуемым людям типа Метлова, которые вчера вились вокруг тебя, а сегодня без видимых причин отворачиваются. Она так и не адаптировалась в этой среде, что по ней незаметно, но внутри постоянно ощущала дискомфорт. Зося старалась украдкой поймать на себе взгляды во время застолья, дабы определить по ним – злобным и беспощадным, – кто знает о ней правду. Расчет был прост: раз Семена раскусили, то должны знать хотя бы мизерную часть о ее участии тоже, ради этого она и притащилась сюда. Одно было нелогично: почему Семена убили у Бабаджанова? Этого не должно было произойти, но произошло, значит, что-то оба упустили. Она ловила на себе взгляды, да только как ни старалась прочесть по мимике и глазам мысли, ей это не удавалось, даже в Астраханове она не заметила обычной враждебности, впрочем, он в ее сторону и не смотрел.

Ужинали в доме, перед сменой блюд вышли прогуляться в сад, который по площади и устройству значительно уступал владениям Бабаджанова. Однако и здесь ландшафтный дизайнер постарался оживить скучный огородный пейзаж, соорудив альпийские горки, расставив беседки и засадив пространство причудливыми растениями. Зося не рискнула остаться в доме, где было неизвестно чего ждать, она вышла на воздух, поболтала с женщинами о том о сем и побрела по аллее в одиночестве.