Мария Жукова-Гладкова - Три билета в Париж

Он утверждал, что совершенно не представляет, кто мог убить полковника Генералова, кристально честного человека, офицера и так далее, и тому подобное. Можно подумать, что банкир заранее репетировал речь над гробом покойного.

Потом банкир Пьянчугин признался, что давал своему другу Емельяну ключи от дачи для встреч с подружками. Мужчина, по словам Пьянчугина, Емельян был хоть куда, а вот супруга-ровесница уже не могла удовлетворить его запросов. Генералов, как хороший семьянин, не хотел с ней разводиться (столько лет прожили, трое детей) и травмировать ее не хотел – не станешь же девочек домой водить, да и для быстрого перепиха в подъезде или машине он уже был староват. Друг Пьянчугин проблемы Генералова понимал и пускал его на дачу. Насколько известно Пьянчугину, никакой постоянной любовницы у Генералова не было, только временные подружки. Никого из них Пьянчугин, по его словам, не знал.

– Мне жену Генералова жалко, то есть вдову, – сказала Александра, после того как они несколько раз просмотрели выступление Пьянчугина, которое показывали даже по московским каналам. – Узнать такое после смерти мужа… И ладно бы просто узнать, так Пьянчугин по всем каналам рассказывает, чем убитый муж занимался… Как потом людям в глаза смотреть?

– Отвергнутая жена – это то, что нам надо, – вдруг объявила Ольга. – Или опозоренная.

– В смысле? – повернулись к ней Александра со Светланой.

– Она нам все расскажет.

– Что – все?

– Ну… про этих. Трех друзей. Чем они занимались и все такое.

Светлана вполне резонно заметила, что они и так знают, чем трое мужчин, с которыми они познакомились в субботу вечером при весьма странных обстоятельствах, занимались и занимаются. Зачем знать больше?

– Чтобы разбогатеть. Я денег хочу, – честно призналась Ольга и перечислила все, что ей нужно: шубу норковую, сапоги зимние, сапоги осенние, пальто демисезонное, платьев штук пять, туфли – пар пять, костюм деловой, чтобы в школу ходить, лучше парочку, новую машину папе, новое пальто маме…

– Хватит, хватит! – заорали на нее Светлана с Александрой. Они сами вполне могли составить аналогичный список, и даже длиннее. Ольга почему-то совсем забыла про драгоценности и бытовую технику.

Ольга тем временем продолжала развивать свою мысль. Увидев богатство в пределах реальной досягаемости и даже попробовав его руками (например, рыцарские доспехи и продукты из шкафа-холодильника, а также бабу с луком на стене у драгоценного Славы), Ольга уже успокоиться не могла. Хотелось экспроприировать у экспроприаторов.

– Ты что, дом предлагаешь обнести? Пьянчугинский? – устало спросила Светлана. – Так раньше надо было думать. Когда туда ездили.

– Вообще-то тогда Славка мог бы все отобрать… – заметила Александра.

– Но ведь вино тебе оставили? И другое бы оставили. Славке ничего из этого не нужно. У него самого добра завались. Сашка, тебе обязательно нужно содрать с него алименты.

Александра заметила, что дочь записана на нее саму, а отец – со слов матери. Никакой Вячеслав Кабанчиков в свидетельстве о рождении Анечки не фигурирует.

– Так теперь же устанавливают отцовство! – закричала Ольга. – Подашь в суд, потребуешь принудительную экспертизу.

– Ага, разбежалась! Мне моя жизнь дорога и Анечкина тоже. Нужно как-то дело миром решать.

– Мы должны оказать Славке какую-то неоценимую услугу, заявила Светлана. – Только надо придумать какую. Какую никто другой не может оказать.

– И тогда Саша в награду потребует алименты. Например, единовременно. Ты, Света, новую квартиру. А я… Я скажу, чтобы он на мне женился!

Александра со Светланой покатились со смеху.

– Вы не понимаете! – воскликнула Ольга. – Это же так поднимет меня в глазах учеников! Да они всем хвастаться будут, что у них биологию ведет жена такого человека! Они у меня на уроках будут сидеть, затаив дыхание! Пошевелиться не посмеют!

– Кто о чем, а вшивый о бане, – буркнула себе под нос Александра, у которой, как уже говорилось, проблем с дисциплиной не возникало.

Александра открыла очередную бутылку коллекционного французского вина. Это оказалось какого-то странного сорта – в нем совершенно не было сахара. Александра всегда считала, что какое-то количество сахара все равно должно быть, оказалось – нет. Организм вино принимал очень странно. Его было сложно проглотить, но потом Саша откровенно наслаждалась послевкусием. В конце концов она решила, что вино ей понравилось. К сожалению, среди прихваченных в банкирском доме бутылок такой больше не наблюдалось. Конечно, если бы Александра знала, сколько это вино стоило…

– Но что такого мы можем предложить Славе? – спросила Александра у Светланы. – Все, что мы знали, он из нас вытянул. И даже клещами не пришлось тянуть. Мы сами рассказали. Если случайно узнаем что-то еще – Слава опять все вытянет. И что и где мы можем узнать?

Тут Ольга встала, залезла в потайной карман (у нее на всей одежде имелись такие, она в них обычно деньги носила) и извлекла оттуда два сложенных листка.

– Вот!

– Что это? – одновременно спросили Светлана и Александра.

– А вы посмотрите!

Подруги переглянулись, протянули руки к бумажкам и развернули. Внутри оказались два грубо начерченных плана.

На первом листке, который изучала Александра, сверху значилось: «Солнечное». Поселок под Петербургом? Стрелки шли вдоль линии, под которой было написано: «Примор. шоссе», и вели к какому-то дому, потом наметками показывалось внутреннее расположение комнат. В углу одной из них стоял крест.

На втором листке, который первой изучала Светлана, значилось: «Волков. кладб.». Следующая фраза гласила: «Комм. площ.». Это еще что такое? Грубо были нарисованы квадраты, как поняла Светлана, обозначавшие надгробия, двумя параллельными линиями показывалась какая-то речка. На одном из надгробий тоже стоял крест. Больше никаких пояснений не было.

Потом Александра со Светланой обменялись планами и снова принялись за изучение. Оба были нарисованы одним почерком.

– Где ты это взяла? – наконец поинтересовалась Светлана. Александра молча вопросительно смотрела на Пуделя.

Ольга гордо тряхнула кудряшками и спросила:

– Ну не молодец ли я? Там ведь явно какие-то клады? Может, деньги. Тогда нам и Слава не нужен. А если не деньги – кто же хранит деньги на кладбище? – то мы можем… например, продать Славе информацию. Это мы уже позже придумаем. Тут со Славой, наверное, лучше разговаривать тебе, Саша. У тебя лучше получится.

– Где ты это взяла? – теперь уже спросила Александра.

– Это у полковника выпало… – потупилась Ольга.

– У какого еще полковника?! – взревели подруги.

– Ну у Генералова же! Мы с ним на кухню пошли, помните? Я же сказала, что есть хочу и водку не пью. И коньяк, и виски. Поэтому он и повел меня вино выбирать. Наверху же были только крепкие напитки. Он и сказал – пошли в погреб. Так мы в нем тогда и оказались – когда налет был.