Мария Жукова-Гладкова - Жизнь после брака

Все остались довольны сделкой.

Третий ребенок тоже был рожден на заказ – для того, чтобы появились деньги для открытия собственной фирмы.

Личная жизнь не сложилась. Людмила была слишком занята работой, да и характер у нее жесткий, мужской, неуступчивый. Баба в строительстве – одно это говорит само за себя. Мужчины не любят таких женщин. А когда Людмила наконец захотела родить ребенка для себя, то узнала, что больше детей у нее быть не может. Где она только не обследовалась, где только не лечилась…

– Наверное, это божья кара, – сказала она нам. У меня в глазах стояли слезы. Лариса слушала с непонятным мне выражением лица.

– Эти дети – усыновленные? – я кивнула в сторону, откуда доносился смех троих Людмилиных и моей Ольги.

– Да, я решила взять детей из детдома. Обеспечить им семью, нормальный быт, родительскую любовь… Я могу их прокормить, могу дать хорошее образование. Я их вылечила! Я специально брала не совсем здоровых. Может, возьму еще одного. Мои трое не против. – Она искренне улыбнулась.

Лариса спросила, не пыталась ли хозяйка дома разыскивать рожденных ею детей. Людмила ответила, что в первом случае это нереально, а в двух других она знает, что там все сложилось хорошо. Одной семье она даже коттедж строила. Про другую регулярно доходят сведения – деловой мир Петербурга не так уж велик.

– Но я никогда не стала бы их выкрадывать. Это была бы колоссальная травма для ребенка. Узнать, что тебя продали и купили! Узнать, что твои родители – это не родители, а какая-то тетка, свалившаяся на голову, – родная мать. Нет, я точно не хочу ломать им жизнь. Я не хочу, чтобы они когда-либо узнали, как появились на свет. Те двое, про которых я знаю, живут в любящих семьях. Они очень желанные дети. Родители счастливы, что они у них есть.

– Ты сделала счастливыми нескольких человек, – мягко сказала я. – Не кори себя. И у тебя есть оправдание. Ты была бедна, хотела нормальной жизни, причем и для себя, и для своих детей. Это понятно. И ты не занялась проституцией! Не продавала детей за рубеж на органы. И усыновила троих. По-моему, это подвиг.

Я заревела. Людмила тоже заревела. Лариса странно смотрела на нас. Мы же с Людмилой, с которой в свое время были влюблены в одного мужчину, обнимались и долго орошали друг друга слезами.

– Варвара, ты считаешь, что мне будет прощение? – спросила Людмила.

– Ну конечно! – сказала я. – Знаешь, я бы, наверное, тоже убедила Родионова купить ребенка, если бы не могла родить. Мне понятны мотивы этих людей. И твои мне тоже понятны.

– Людмила, скажите, а сейчас вы сможете выйти на тех врачей, через которых… с которыми имели дело? – спросила Лариса, возвращая нас к действительности.

– Ты хочешь таким образом найти настоящую мать Андрюши? – посмотрела я на дочь.

– Другого способа нет. А они должны были вести какой-то учет.

– Центра давно не существует, – сказала Людмила. – Вероятно, как-то преобразился. Перебазировался в другое здание. Наверное, теперь законным образом предоставляют всевозможные медицинские услуги. Там на самом деле были хорошие врачи. Я как-то упустила их из виду, мне было неприятно вспоминать те времена. Но в том здании их точно нет.

Людмила предложила заглянуть в две квартиры, в которых она жила в период беременности. То есть весь период первой беременности она жила на одной съемной квартире, а во время второй, на заказ, вначале жила на съемной, а потом переехала в собственную квартиру, которую ей купили «родители» в виде выполнения своих условий контракта. Но адреса квартир она помнила. Не исключено, что там до сих пор проживают девчонки.

– А имя, фамилию, отчество кого-то из врачей вы помните? – спросила Лариса. – Тогда можно попытаться найти их по базе данных.

Но Людмила не знала фамилий, только имена и отчества. Этого явно будет недостаточно.

Ну что ж, начнем с квартир.

– А поехали прямо сейчас, – сказала Людмила. – Надо действовать немедленно. Ведь эта мамочка вполне могла уже вывезти ребенка за границу.

– Но для вывоза ребенка за границу… – открыла рот я.

– Варвара, ты помнишь, в какой стране живешь? – оборвала меня Людмила. – У нас покупаются и продаются любые справки. А она явно приготовила для Андрюши новые документы. Могла как-то изменить его внешность, раз его фотографию по телевизору показывают и в газетах публикуют. Я думаю, что она долго готовилась к похищению. И каким-то образом близко подошла к семье… Она знала, когда и где его встречать. Подумай, кто это может быть. Спроси у Игоря.

– Может, у него есть любовница, – высказала предположение Лариса. – Мама, не обижайся, но ведь он явно с кем-то спал до встречи с тобой. Да и с тобой у него ведь почти платонические отношения, если не ошибаюсь? Ты вообще о чем думала?

Я над этим вопросом как-то не задумывалась… А ведь мужик-то не старый. Не может он жить без женщины… Предположим, сейчас стрессы, не до секса. У меня-то он ночевал после покушения (на матрасике), потом после убийства жены шурина, кражи Андрюши, после убийства шурина – то есть в трудных жизненных ситуациях, когда ему было плохо, когда ему, одинокому мужику, нужна была женщина для утешения, для поддержки, а не для секса. Мы просто лежали рядом, в обнимку. Мы оба понимали, что любовью нужно заниматься, когда думаешь о любви, а не о том, как найти убийцу и похитительницу твоего ребенка. Я сама в те ночи не смогла бы расслабиться. Я просто была рядом с ним. Хотела ему помочь, поддержать, успокоить. Нам не по восемнадцать лет. Но тем не менее должна быть у Игоря какая-то женщина для удовлетворения соответствующих потребностей! Или он пользовался покупной любовью? И, может, мы зря порем горячку и не нужно нестись по этим квартирам?

– Звони Игорю, – сказала Лариса. – Пусть сюда приезжает. Вы не возражаете, Людмила?

– Три головы – хорошо, четыре – лучше. Тем более нам не помешает мужской взгляд на вещи.

Пока Игорь ехал, мы пообедали вместе с детьми, которые вскоре опять удалились к компьютерам. Вообще Игорь сразу согласился приехать, как только я сказала, что у нас есть идеи насчет поиска Андрюши.

Мы познакомили его с Людмилой и вкратце ввели в курс дела.

– Так, значит, эта сука еще и убила всех моих родственников! – Игорь сжал кулаки.

Мы с Ларисой переглянулись.

– Вы что, не поняли?! У моей жены, усыновившей Андрюшу, вдруг возникли какие-то проблемы с сердцем. Ни с того ни с сего. Как это было сделано, я пока не знаю, но у меня с самого начала имелись подозрения насчет ее смерти… Потом убили ее первого мужа, с которым вместе они обзавелись ребенком. Варвара, ты понимаешь, что убивали не Родионова, а Петра, шофера? Родионов погиб заодно. Все было наоборот! Потом покушения на меня, на жену брата моей первой жены, его самого «вешают». Да и с твоими тормозами «поиграли», возможно, из-за того, что ты оказалась рядом со мной.