Мария Жукова-Гладкова - Царское наследство

Я сказала, что вообще буду звонить Бодряну только после встречи с дядей Ричардом, которая, вероятно, плавно перетечет во встречу с русскими правоохранительными органами, и завтра мне будет точно не до ночных вылазок. А там видно будет…

Ночью писала статью, даже целых две, утром спала долго и выспалась. Завтрак был скорее обедом. Дядя Ричард прилетал во второй половине дня и позвонил, как только разместился в гостинице. По его словам, чиновник Игорь Прохоров и представители ФСБ сидели внизу в холле. Вскоре должен был подъехать прокурорский следователь. Дядя Ричард просил и меня прибыть поскорее.

Я заехала за Клавдией Степановной, которая уже наполнила контейнеры питанием для голодающего Юрочки, и мы отправились в гостиницу. В холле я знакомых лиц не заметила. Также не заметила лиц вполне определенного типа, по которым сразу же можно определить принадлежность к органам. Вероятно, все были уже в номере у дяди Ричарда.

Вначале мы поднялись к Юрочке, который встретил нас объятиями и лобызаниями. Он также вручил Клавдии Степановне несколько купюр с портретом так горячо любимого русскими гражданами американского президента.

– Возьмите, возьмите, – сказал Юрочка. – Вы на меня тратитесь. Вы оказали мне столько любезностей.

Мне ничего не предлагал. Вероятно, понимал, что я не возьму и мне нужна информация.

Я тем временем набрала номер дяди Ричарда с гостиничного телефона и сообщила, что сейчас буду у него.

– Ты где? – уточнил дядя Ричард.

Я пояснила.

В это мгновение в дверь громко постучали.

Юрочка попросил Клавдию Степановну открыть дверь, так как сам не мог оторваться от ее стряпни, я же сказала дяде Ричарду, что к нам кто-то пришел и, не исключено, я немного задержусь.

– Who are you? [4]– заорала с порога Вики Фостер – и ураганом ворвалась в комнату.

Ворвалась она, потому что Клавдия Степановна ее впустила. Эту русскую даму никаким английским ураганом не сшибить. Она сама кого угодно повалит и в бараний рог скрутит. Я помню, как она однажды собиралась кастрировать потенциального зятя, и ведь кастрировала бы, если бы ситуация не разрешилась.

– И ты здесь? – наконец заметила меня Вики Фостер. – Что вы здесь обе делаете?

– Для начала здравствуй, дорогая родственница, – ответила я и уточнила, говорит ли Вики по-немецки.

– Говорю. А какое это имеет отношение к делу?

– Клавдия Степановна не говорит по-английски. А ты, насколько я знаю, не говоришь по-русски. По крайней мере, свободно. Поэтому давай перейдем на немецкий.

– Я не знаю немецкого! – встрял Юрочка.

– Тебя кто-то спрашивал? – гаркнула Вики на манер русской бабы, наставляющей мужа-подкаблучника. – Тебе кто-то позволил раскрыть пасть? С тобой кто-то разговаривать собирается?

Юрочка сразу же сник.

– Ты кушай, дорогой, а мы с твоей бабой сами разберемся, – мягко сказала по-русски Клавдия Степановна. Она явно поняла суть речи Вики, хотя по-английски знала всего несколько слов. – В крайнем случае я тебе хорошую русскую девушку найду. Или тетеньку. Или бабушку.

– Что она говорит? – спросила у меня Вики.

– Она – сваха. Предлагает твоему мужу новую жену.

Вики расхохоталась – и хохотала так, что у нее на глазах даже выступили слезы. Отсмеявшись, она перешла на немецкий.

Мы втроем устроились за столиком в гостиной, а Юрочку с контейнерами отправили в спальню (номер состоял из двух комнат). Вики достала из бара спиртные напитки и сок для меня, потому что я за рулем не пью никогда.

– Я так поняла, что вы обе занимаетесь поисками коллекции, – сразу же перешла к делу моя дальняя родственница.

– С чего ты взяла?

– На меня постоянно работают частные детективы. Я пользуюсь услугами одной очень серьезной конторы, которая имеет филиалы в разных странах и во всех этих странах нанимает толковых людей. Тобой я интересуюсь давно, Бонни. Я не исключала, что наши пути когда-нибудь пересекутся. Вами я заинтересовалась недавно, – посмотрела Вики на Клавдию Степановну. – Но теперь имею достаточно информации, чтобы понять: вы обе способны найти коллекцию. Если это вообще возможно.

– Вы считаете, что ее уже может не быть в России? – уточнила Клавдия Степановна.

– Нет, я как раз думаю, что она здесь. Русские должны были усилить бдительность на границах – и на самом деле сделали это, если судить по задержанным финнам.

– Но на русско-финской границе далеко не везде есть посты, – заметила я. – Можно перейти нелегально. Можно добраться по воде. Известны случаи, когда в Финляндию заходили русские грибники, и пьяницы попадали на финские корабли, а потом не могли ничего объяснить, так как на самом деле ничего не помнили из «рыбной ловли». Особенности национальной рыбалки, понимаешь.

– Границу должны сейчас патрулировать в усиленном режиме, – заявила Вики. – Да и воры не должны бы рисковать. Не стоит вывозить украденное сразу после кражи. То есть коллекция пока здесь. И, думаю, даже в Петербурге.

– Вики, тебе нужна сама коллекция? – уточнила я.

– Ну а что же еще?!

– Зачем? – спросила Клавдия Степановна.

– Дома у себя выставлю. В шкафу. Гостям буду показывать.

– Вики… – открыла рот русская дама.

– Вам, как я понимаю, нужны деньги, а Бонни – слава, – уверенно продолжала моя английская родственница.

– Мне нужно дочь удачно выдать замуж, – тут же вставила Клавдия Степановна, ни на минуту не забывавшая о своей материнской обязанности.

Вики только отмахнулась от этого заявления и сказала, что она имеет права на украденную коллекцию и ее юристами уже подготовлен иск к государству Российская Федерация.

– На каком основании? – спросила я, понимая, что это тема для очередной моей статьи в «Зарубежный репортер».

– Ричард должен был отдать мне двадцать пять процентов, причем по моему выбору – вещами или деньгами. Мой выбор – крестами. Но Ричард мне ничего не предлагал. Более того, он умолчал о существовании коллекции.

«А Ричард говорил, что Вики знала о коллекции и неоднократно ее видела», – вспомнила я. Почему Вики врет?

– Ничего не поняла, – призналась Клавдия Степановна.

Вики пояснила, что по завещанию отца Ричарда, который являлся ее отчимом, Вики должна получить двадцать пять процентов со всего его имущества – или имуществом, или деньгами. По ее выбору. Естественно, она не могла получить двадцать пять процентов дома, в котором живет Ричард, и он отдал ей долю деньгами. Коллекцию он скрывал. То есть не отдал ей положенные по завещанию двадцать пять процентов.

– Но ведь Ричард уже передал коллекцию государству Российская Федерация, – заметила Клавдия Степановна. – Даже если ее найдут…

– Сделка вообще может быть отменена, и Ричарду придется вернуть России полученные деньги.