Ольга Тарасевич - Без чайных церемоний

«Ничего, пусть повыше заберется – падать больнее будет», – мрачно думал Слава.

Как-то он все же упустил тот момент, когда с ним разделаться можно было. Потом у него бабок, наверное, немерено стало. Без охраны он уже не ходил. Особняк себе отгрохал, за забором, хрен туда пролезешь, Славка пробовал – собаки чуть насмерть не загрызли.

Он уже и институт физкультуры закончить успел, на работу устроился – а Макаров все коптил белый свет. Но ему нравилось выжидать, нравилось просчитывать разные варианты, как его порешить. Правду говорят: месть – это блюдо, которое подается холодным.

Лет семь назад он все же решился. Пистолет купил. В Москве это не проблема, через пару дней все доставили в лучшем виде, только плати… Дела у Макарова тогда как раз в упадок пришли, охраны при нем больше не состояло, машинку он себе поскромнее завел.

«Пора», – решил Слава.

Он смотрел на него сквозь прицел и все думал: а вот никакого желания нет ему что-либо объяснять ни про мать, ни про себя. Чего на это время тратить. Собаке собачья смерть, быстрая и внезапная. В этом тоже был особый кайф. Макаров ему никогда ничего не объяснял. Вот и он не будет. Пальнет между глаз – и все одним махом закончится.

Его палец уже почти нажал на спусковой крючок, когда на него сверху обрушилась какая-то тяжесть. В глазах потемнело, пистолет выскользнул из рук.

– Кто? Кто тебе его заказал? Говори, если жить хочешь, – тряс его за ворот рубашки человек.

– Я сам его заказал, – прохрипел Слава. – Батяня это мой, так сказать. Кобель недоделанный…

…Перед ними пронесся указатель, возвещающий, что через пять километров пути они уже будут в городе N.

– Ладно, котенок, я тебе потом расскажу, чем вся эта петрушка закончилась, – сказал Вячеслав, нажимая на кнопку подачи стеклоомывателя. Как некстати он закончился. Удастся ли купить его среди ночи в городе N? – Это еще была, как говорится, присказка…

– Бедный ты мой, – вырвалось у Маши. По ее щекам то и дело скатывались слезинки.

– Я не бедный, Маша. У меня есть ты. И все у нас получится.

Маша поспешила его заверить:

– Конечно, милый. Все будет хорошо. Я уверена.

Она положила голову на плечо Вячеславу и закрыла глаза. Решено: она останется с ним до конца. Что бы ни случилось. Его уже так сильно предали в этой жизни, что новое предательство – это слишком жестоко. У него действительно имелась веская причина расправиться с Макаровым. А остальные люди?.. А Лика? Но ведь Слава же говорил, что она излишне любопытна. А любопытной Варваре, как водится, надо оторвать вездесущий носик…

Пелевин в рюкзаке оказался весьма кстати. Лика Вронская отъехала от родильного дома, свернула в располагавшийся по соседству парк, заглушила мотор и погрузилась в чтение.

«Замечательная книга, – подумала она, переворачивая последнюю страницу. – Только финал грустный. Но жизнь вообще штука невеселая. Моя в последнее время – уж точно».

Ей стало жаль себя, голодную, продрогшую, одну в этой ночи, накрывшую небольшой город N ватным одеялом тишины. Но стрелки на часах уже перебрались за полночь. Самое время отправиться в роддом и спуститься в подвал, воспользовавшись ключом, который ей украдкой всучила душевная Тамара Алексеевна.

Во всем здании светилось лишь одно окно. Да и то свет был слабый, приглушенный, исходящий, скорее всего от настольной лампы, рисующей на стене тень головы задремавшей над книгой медсестры. Подъехав ко входу в подвал, Лика еще какое-то время выжидала, не привлечет ли шум машины любопытных взоров. Рядом сверкнул фарами автомобиль, зашуршал шинами по скрипучему снегу, и снова все стихло.

Замок, несмотря на усиливающийся мороз, открылся легко. Лика прошла внутрь, вдыхая затхлый запах лекарств и пыли, и включила фонарик. Небольшая лестница вела в одну-единственную просторную комнату, вдоль стен которой размещались высокие шкафы со множеством выдвижных ящиков. Желтый луч света скользнул по сделанным пометкам.

Слева, поняла Лика, размещается алфавитный каталог, справа классификация карт ведется в соответствии с годами родов.

Затаив дыхание, она открыла ящик с вожделенной цифрой 1973 и принялась быстро перебирать карточки.

Разочарование оказалось так велико, что Лика даже опустилась на пол, прижавшись спиной к шкафу. Карты роженицы по фамилии Кулакова в ящике не нашлось. Но вдруг, вдруг она ее просмотрела? Может, старые медицинские карты просто слиплись, а она тут расселась, нюни распускает…

Лика вскочила на ноги и принялась вновь перебирать карточки – уже без спешки, внимательно читая указанные на картах фамилии. Напрасно. Не было среди них карты Кулаковой, не было и все тут. И все же Лика больше не грустила, так как заметила одну любопытную деталь. За картой номер 3204 следовала карта 3206! Из этого ящика пропала одна карта, и Лика была готова поклясться, что знает, кому она принадлежала.

Похожую картину она ожидала обнаружить и в алфавитном каталоге. Наверняка в ящике с пометкой «К» тоже не хватает одной карты.

– Странно, – пробормотала Лика, по второму разу пересматривая содержимое ящика. – Здесь с номерами на букву «К» все в порядке. Хотя, возможно, этот каталог составлялся совсем недавно, и на пропавшую карту 1973 года просто не обратили внимания… Кто знает, когда она исчезла? Может…

Закончить свои рассуждения Вронская не успела. Наверху явственно послышались чьи-то шаги. Потушив фонарик, Лика забралась под стол – единственное место в этом помещении, где можно было хоть как-то укрыться – и начала лихорадочно соображать, что она соврет проснувшейся медсестре. Надо врать что-нибудь душевное, думала Вронская, чтобы медсестра растрогалась и не вздумала вызывать милицию…

Но ей не понадобились никакие объяснения. Из темноты раздался голос, так хорошо знакомый, что по спине побежали мурашки…

– Лика, звезда моя, я знаю, что ты здесь. Давай не будем играть в прятки. Выходи…

Лика с тоской посмотрела на окна. Слишком узкие, слишком высоко, слишком мало времени, чтобы разбить стекло и скрыться в находящейся за ним спасительной темноте.

– Лика, звезда моя, у меня пистолет, – предупредил Вячеслав. – Не стоит устраивать здесь стрельбу…

– Слава, я все знаю, – идя на слабый свет, очерчивающий контур мощной фигуры, затараторила Лика. – Я вскрыла твою ячейку на вокзале, нашла дневник твоей мамы и обо всем догадалась. Сергей Макаров был твоим отцом. Уж не знаю, зачем ты убил Виктора и Андрея, но мотив расправиться с Сергеем у тебя имелся. И не надо направлять на меня пушку! Если ты думаешь, что, украв карту из роддома, ты спрятал концы в воду, то ты заблуждаешься. Я успела разослать друзьям письма по электронной почте….