Ольга Тарасевич - Тайна перстня Венеры

И вот, когда я через балконы удирал из номера Сергея-Толстого, перевернув там все с ног на голову, на лестнице меня ждал… Дитрих…

Нет, он не понял, что именно я затеваю. Ослепленный ревностью, он просто следил за мной (идиот! Если мужчина не хочет быть с тобой, это же не значит, что он хочет быть с кем-то другим, его могут в принципе устраивать непостоянный партнер и одиночество!). И был уверен, что я соблазнился тупым, заплывшим куском мяса, что я занимался сексом с Сергеем-Толстым!

В общем, Дитрих начал мне здорово мешать, все больше и больше. Я постоянно чувствовал на себе его взгляд. Пару раз на пляже были очень удобные моменты – интересующая меня семья плавилась на солнце и явно не собиралась шевелиться. И я даже пытался вернуться в гостиницу и забраться в их номер – но моя верная собачка всегда в почтительном отдалении меня сопровождала.

Уникальный человек, вездесущий, все успевал – следить за мной, делать вид, что ухаживает за Наталией. Впрочем, на отдыхе это не так уж и сложно. Обычно моя жена вертит романы с двумя-тремя мужчинами – и каждый из них считает себя единственным.

Я пытался поговорить с немцем, но он ничего не слушал. В его сознании уже расцветал мой роман с Сергеем-Толстым. Я понял, что вместо похищения драгоценности я вот-вот нарвусь на скандал и за мной примутся следить уже все. И под микроскопом всеобщего внимания мне будет еще труднее осуществить задуманное.

Дитрих сам подписал себе смертный приговор…

Про то, что передозировка стимулятора, который я часто принимал для повышения работоспособности, приводит к смерти, я выяснил уже несколько месяцев назад. После увольнения и гибели Димы мне начинало казаться, что есть очень хороший способ решить все мои проблемы одним махом. А способов суицида у всезнающего Интернета всегда было более чем достаточно. Потом мне чуть полегчало, и я решил, что не доставлю уже давно ненавидящей меня Веронике такого удовольствия, как собственная смерть. Девочка заговаривает о разводе. Что ж, я позабочусь о том, чтобы у нее осталось как можно меньше имущества. Это научит ее осмотрительности!

Флакон стимулятора я так и оставил нераспечатанным, он просто валялся в моей борсетке вместе с другими витаминами. Думал через месяц начать прием «в мирных целях» – его нельзя пить постоянно, надо делать перерывы.

И вот нашлось ему применение…

В тот день мне еще казалось, что мы договоримся. Но с экскурсии Дитрих приехал на полном взводе – соскучившийся, взвинченный. И так и засыпал обвинениями: «Ты не прислал мне даже ни одной эсэмэску. Ты больше не любишь меня! Ты разбил мое сердце!» Я говорил, что отправлял. Одну эсэмэску, но отправлял – но он ничего не хотел слышать. Я… понимал, что буду вынужден убить его, но вместе с тем так не хотелось этого делать… Мы занялись сексом – мне казалось, его это успокоит. Но Дитрих как с цепи сорвался – прицепился за обедом к Сергею, чуть не схлопотал по роже. Шепотом я убеждал, что у меня нет никаких отношений с глупым толстяком, но тот не верил. Тогда я предложил ему еще раз переспать. Забежал к себе, взял стимулятор. Дитрих выпил стакан с водой, где я растворил полный флакон таблеток, покорно, доверчиво и даже жадно. Ведь я ему сказал, что это полезно для потенции. И… как ни странно, мне понравились эти ощущения… заниматься сексом с мужчиной, зная, что смерть уже начинает разъедать его внутренности…

Возвращаясь от Дитриха, я увидел возле лифта повязку с Таниного колена. Такой странный смешной пластырь – я обратил на него внимание из-за явной несуразности. И вот он отклеился.

Я не поленился принести его к номеру Дитриха. Полиция быстро выяснит, у кого ссадина на колене. И пусть Таня объясняет, что она делала в номере немца.

Флакон, тщательно протертый, я закопал под пальмой в самом тихом уголке аллеи. Там никогда не бывает туристов…

Потом я занервничал. В Интернете писали: лекарство действует на протяжении нескольких часов, смерть наступает не сразу.

Дитрих уже мертв? А вдруг он догадался обо всем и вызвал врача?

Я сидел в своем номере как на иголках и вдруг услышал, как прямо надо мной хлопает дверь.

То, что Саша сейчас находится с моей женой, я знал. Сам помогал наложить Веронике макияж перед свиданием. Мне нравились наши отношения в плане свободы, которую мы предоставляли друг другу. Но меня бесило ее легкомысленное отношение к жизни, работе и деньгам!

Итак, я знал, что Саши нет в номере.

Я слышу, как хлопает дверь, слышу удаляющиеся шаги. Таня ушла одна или с ребенком? Звоню им в номер, никто не берет трубку.

Хватаю заколку Вероники, мчусь к двери, и через минуту я уже в номере Тани и Саши, возле сейфа. Открыть замок, как я и предполагал, мне удалось без труда. Но перстень оказался таким невероятно красивым, что я окаменел, застыл, любуясь блеском бриллианта, тонкой золотой картинкой и узорами-плетением…

Расстаться с этой вещью, продать ее будет невозможно.

Но я сразу понял, почувствовал, что, до тех пор, пока кольцо находится у меня, я буду невероятно сильным, удачливым, преуспевающим. Через перстень в меня словно хлынул чистый сияющий поток энергии.

Потом я испугался. Мои отпечатки – а что, если они остались на створке шкафа, которую я отодвигал, чтобы добраться до сейфа? Я сбегал в ванную, оторвал кусок туалетной бумаги, аккуратно протер все, к чему прикасался.

Вот вроде бы и все, можно уходить…

Из номера Тани я вышел (убедившись, что в коридоре никого нет) через входную дверь. Решил, что это менее рискованно, чем перебираться через балконы. Впрочем, меня никто не видел, я уверен – только в одном номере, мимо которого я быстро проскочил, горел свет, но его обитатель мирно спал перед работающим телевизором…

Меня переполняло счастье. Я засунул руку, сжимающую перстень, в карман брюк, и вместе с тем мне все время хотелось любоваться завораживающей драгоценностью. Но я отчетливо понимал: нельзя. Перстень надо где-то спрятать.

У себя в номере? Маловероятно, что Таня и Саша заявят в полицию. Но вдруг все-таки номера обыщут? Вдруг полицейские поймут, что смерть Дитриха – не несчастный случай, и станут трясти всех и каждого?

Можно спрятать перстень там же, где и флакон, но… Перстень – уникальная реликвия и очень дорогая вещь. Если найдут упаковку от стимулятора – это полбеды, а потеря кольца станет для меня катастрофой.

И все-таки выход нашелся. Недавно я обратил внимание: пирс, куда причаливают моторные лодки, состоит из пористых плит. В каждой плите есть множество небольших отверстий. Тайнички находятся в том числе и сверху, над металлическими креплениями, придерживающими лежащие на плитах доски. Место выглядит относительно надежным, хотя волны…