Наталья Борохова - Адвокат под гипнозом

– Ну, это всем известная вещь, – пояснила Ника. – Очень часто пациентки переносят на мужчин-докторов самые нежные чувства. Я не особо сильна в психологии, но, думаю, с этим все просто. Доктор обходителен и вежлив, аккуратно одет и интеллигентен, к тому же интересуется здоровьем так, что в один прекрасный момент дамочка начинает воображать, что она ему не безразлична. А если ко всему еще прибавить все эти его касания, осмотры мягкими, нежными руками, то бедных женщин вполне можно понять!

– Полная нелепица! Ты забываешь, я лечусь не у гинеколога, – отмахнулась Кристина. – Мне нет нужды обнажаться.

– Тело – нет, зато обнажаешь душу, – напомнила ей мачеха. – А это куда сильнее. Подумай, ну какой здоровый мужик будет тебя на протяжении сорока минут выспрашивать о том, что тебя тревожит и что означает розовый слон, который приснился тебе прошлой ночью? В лучшем случае он, набравшись терпения, выслушает твои жалобы, пялясь одним глазом в телевизор. Не думаю, что выдержит больше пяти минут, а потом запустит в тебя пультом или отошлет к маме, лучшей подруге, толкователю снов, к кастрюлям, наконец. Мужское внимание расслабляет и заставляет нас иногда делать глупости. Надеюсь, у тебя с этим доктором все строго?

– Какой странный разговор! – удивилась Кристина. – Ты что, решила заняться моей нравственностью?

– Да. С некоторых пор я несу за тебя ответственность, – заявила Ника с самым серьезным видом. – Я не доверяю этому чертовому доктору и не хочу, чтобы ты с ним связывалась! Тебя не удивляет, что он не берет с тебя денег?

– Некоторые люди могут оказывать помощь, не думая о выгоде, – произнесла Кристина. – Боюсь, тебе этого не понять.

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке! – усмехнулась Ника. – Впрочем, это твое дело. Ты уже давно взрослая девочка.

– Хорошо, что ты это понимаешь!

– Ну вот, как всегда, грубости! – развела руками Ника. – А потом еще жалуется на мачеху. Хочешь еще один анекдот? «Доктор, у меня депрессия!» – жалуется пациент своему аналитику. «В вашем случае самое лучшее – с головой окунуться в работу», – отвечает тот. «Но, доктор, я же замешиваю бетон!»

– Ну, и как это относится ко мне?

– Замешивай бетон, дорогая! – насмешливо произнесла Ника. – И не слушай советы всяких там шарлатанов…

Дубровская выслушала новости без особых эмоций.

– Послушай, Кристина, – произнесла она наконец. – Все, что ты мне рассказала, безумно интересно, но я не знаю, как это касается судьбы профессора. Что имела в виду твоя мачеха? Зная ее, я не удивлюсь, если она проигралась в карты или поспорила с кем-то на деньги, а теперь ищет возможность, чтобы не возвращать долг.

– Но что значат эти шесть месяцев? – вспомнила Кристина. – О чем шла речь?

– Вот с этим как раз все очень просто, – ответила она. – Шесть месяцев дается по закону для того, чтобы принять наследство. Твоя мачеха сможет распоряжаться всем, что оставил профессор, только после того, как получит свидетельство о праве на наследство. Это произойдет где-то в декабре.

– Значит, до этого времени она не может продать нашу дачу?

– Нет, – заверила ее Дубровская. – Можешь быть спокойна. Кстати, адвокат Лещинский – вполне реальный персонаж, и твоя мачеха не лгала, когда говорила о том, что получала у него консультацию. Значит, она действительно нуждается в деньгах, чтобы расплатиться со своим кредитором. Наблюдай, может, она начнет делать глупости, выдаст себя. Но, откровенно говоря, я бы посоветовала тебе выбросить из головы все твои затеи и заняться наконец поисками работы. Это отвлечет тебя.

«Замешивай бетон, дорогая!» – опять прозвучал в ушах голос мачехи, и Кристина упрямо тряхнула головой. Отступать было не в ее характере…

Администратор Марина была озадачена.

– Вы просите рассказать вам, кого не было на последнем сеансе групповой терапии? – спросила она с таким выражением ужаса в голосе, словно Кристина пыталась выяснить у нее характеристики новой подводной лодки. – Я не уверена, можно ли мне об этом говорить. Вы же помните о врачебной тайне?

– Я помню, – кивнула головой девушка. – Но полагаю, для меня это не было бы загадкой, если бы я посетила последний сеанс. К сожалению, я была на консультации в университете.

Конечно, администратор не могла знать, насколько важен для Кристины ответ на поставленный вопрос. Тот, кто отсутствовал на последнем групповом занятии, и был тем таинственным собеседником, с которым ее мачеха пока еще не свела финансовые счеты. Итак, кто же им был? Фиалка, Агент или Супруг?

– Не знаю, не знаю, – хмурилась Мариночка, решая для себя непростую задачу. – Признаться, доктор не всегда доволен мной, а когда сравнивает меня с Вероникой…

– А кто такая Вероника?

– Девушка, которая работала тут до меня, – пояснила Марина. – Признаться, я ее ненавижу. «Вероника делала то! Вероника делала это! У Вероники все папки были в полном порядке! Ее любили пациенты! Она не болтала языком, а все поручения выполняла в срок!» – изобразила она, коверкая назидательный тон психотерапевта Левицкого. – Тьфу ты! Конечно, если бы на моем месте сейчас была Вероника, она определенно знала бы, что вам ответить. А я не знаю! Почему бы вам самой не поинтересоваться у Игоря Всеволодовича?

Действительно, почему?

– Насчет Вероники – все абсолютная правда! – раздался четкий голос, и девушки вздрогнули. Левицкий подошел к ним почти бесшумно. Он выглядел недовольным. – Ваша предшественница сразу ответила бы на вопрос клиента, а не стала городить тень на плетень, – сказал он, обращаясь к Марине. – Тут нет никакой тайны. На моем последнем занятии группа была полной.

– Вы уверены? – воскликнула Кристина с таким огорчением, что Игорь Всеволодович взглянул на нее внимательнее.

– Конечно, уверен. Но, по-моему, вас это не радует?

– Дело не в этом. Просто я надеялась, что…

– Почему бы нам не обсудить это в моем кабинете? – мягко предложил ей доктор Левицкий. – Тем более что время вашего приема уже подошло. – Он повернулся к Марине. – Вероника обязательно спросила бы, не приготовить ли нам чай? Два зеленых с мятой и побыстрее, – распорядился он и направился в кабинет…

Приглушенный свет, который не слепит глаза; удобная кушетка, покрытая мягкой на ощупь тканью; знакомый ковер на полу. В этой комнате время чудесным образом тормозило свой бег и, наконец, останавливалось, умиротворенное мягким тембром голоса умелого психотерапевта.

Левицкий отнесся к рассказу Кристины куда более внимательно, чем это сделала часом раньше Елизавета Дубровская. Он не перебивал ее глупыми замечаниями, не поднимал нервно брови, не искал часы на своем запястье и, что самое главное, не давал ненужных советов.