Леонид Рудницкий - Риелтор неуловимый…

– Если и в Москве, то не в той, – мрачно сказал Салим.

Было в его голосе что-то такое, что заставило Игоря этому поверить, хотя он и не знал, какая еще бывает Москва. Но все равно ему стало немного не по себе.

– Слушай, – сказал он нарочито грубо, – шел бы ты в задницу со своими загадками! Давай, колись уже, что это за аппарат, и расскажи по-человечески, что случилось.

Салим некоторое время смотрел на него, потом открыл дверь и молча вышел наружу.

– Ты куда?

Он не ответил. Было слышно, как он открывает какие-то дверки в обшивке, заглядывает туда и тихо матерится. Потом он вернулся. Игорю показалось, что он расстроен еще больше, чем прежде, и одновременно напуган. Он ждал.

– Вообще-то, мне запрещено рассказывать посторонним об этом устройстве, – наконец выдавил из себя Салим, – но теперь уже деваться некуда.

Из его путаного и сбивчивого рассказа Игорь узнал, что после окончания института Салима распределили не в Душанбинский аэропорт, как тот ему сказал, а в закрытый НИИ при урановом комбинате. НИИ работал над проектом ускоренной транспортировки уранового концентрата. Он сотрудничал еще с двумя десятками закрытых контор, разбросанных по всему Союзу. Как водится в таких случаях, каждый из них выполнял только свою узкую часть работы и общей картины не было ни у кого. Все нити сходились к куратору – засекреченному академику Петру Ильичу Шаповалову, крупнейшему авторитету в этой области, который и был главным конструктором.

Под его начало и попал работать Салим, молодой подающий надежды инженер, которому все преподаватели в институте прочили большое будущее в науке.

Работа над проектом продвигалась успешно, и он был уже близок к завершению, но тут Союз вдруг развалился или же его развалили – кто теперь разберет? – и все встало намертво. Финансирование прекратилось, связи оборвались, оказалось, что никому ничего не нужно. Все стали торговать китайским барахлом. Потом у них началась гражданская война.

Казалось, проект не будет завершен никогда. Академик Шаповалов, бывший уже в весьма преклонном возрасте, не пережил краха дела всей своей жизни и вскоре умер. Его сотрудники вернулись в Россию и разбрелись кто куда, от Тюмени до Кавказа.

Салим остался, потому что был местным. Отличавшийся врожденным упрямством, он продолжал ходить на работу в почти безлюдный НИИ, получал символическую зарплату и ковырялся в аппарате. За несколько лет ценой напряженного упорного труда ему удалось довести дело до конца. Многого он не понимал, потому что академик Шаповалов унес главные ноу-хау в могилу. Не по злому умыслу, а просто в силу царившего в то время всеобщего бардака и разброда. Поэтому аппарат получился не таким, каким его задумал главный конструктор, а сильно упрощенным, с урезанными возможностями. Он мог перемещаться только до Москвы и обратно. Попросту говоря, он разбирал на молекулы все, что находилось у него внутри в одном месте и собирал в другом. Перемещение длилось не более десяти минут. Это было сопоставимо со скоростью движения письма по электронной почте.

Салим торжествовал. Он сгонял на аппарате в Москву и обратно и убедился, что тот действует. Многолетний труд был завершен. Он доказал, что кое-чего стоит в науке. Но отчитываться о завершении работ не спешил, логично полагая, что заплатят ему совсем немного, а аппарат заберут. Надо было обдумать, как его использовать с максимальной эффективностью.

Применение аппарату нашлось неожиданно. Племянник засобирался в Москву, где ему пообещали работу дворника. Денег на билет не хватало, и он пришел одолжить у Салима. У того с деньгами тоже было не очень, и он решил отвезти племянника на аппарате бесплатно, пусть только он купит бензин в оба конца. Племянник спросил, а не возьмет ли он еще и его приятелей. Салим подумал и согласился. Но с них он уже взял половину цены билета на поезд.

– Так с тех пор я и вожу дворников в Москву, – сказал он, вздохнув. – Туда и обратно. Только уже за полную цену железной дороги. Но со скоростью самолета.

Игорь был поражен услышанным.

– Как называется аппарат? – спросил он.

– УТ «Сигма-1»

– Что значит УТ?

– Устройство транспортировочное.

– Давно ты этим занимаешься?

– Уже несколько лет, – признался тот.

– Много рейсов в неделю?

– Пара как минимум.

– Ты, наверное, преуспеваешь?

Салим скромно потупился.

– Не жалуюсь пока. Дом новый построил.

Игорь все еще не мог поверить в его рассказ.

– Так все эти дворники-азиаты в Москве – твоя работа?

– Не все, – возразил Салим, – их тысяч сто или больше. Я при всем своем желании не смог бы столько перевезти. Но мой вклад в этом есть.

Игорь уставился на него осуждающе.

– Ты нарушаешь иммиграционные законы моей страны! – заявил он.

Салим пожал плечами.

– Есть немного. Но они и без меня приехали бы – пойди останови молодого здорового парня, у которого есть желание работать, да вдобавок еще при безвизовом режиме въезда в Россию.

Игорь решил юридическую дискуссию пока отложить.

– Ну а сейчас-то мы где?

Салим долго молчал, не решаясь посвятить его в главную тайну.

– У аппарата есть еще одна функция, – неохотно сказал он.

– Какая? – нетерпеливо спросил Игорь.

– Он может перемещаться не только в пространстве, но и во времени. Таким его запланировал академик Шаповалов.

– Для чего? – глуповато спросил Игорь.

– Для ответного удара. Чтобы вероятный противник знал, если он ухитрится нанести удар первым, то все равно от возмездия не уйдет. Ответ придет из будущего.

– Кровожадный был профессор, – сказал Игорь.

– Вовсе нет, – возразил Салим, – тогда время было такое. Рейган сам нас спровоцировал своей дурацкой СОИ. Нужно было что-то противопоставить. Только у них с СОИ ничего не получилось, а у нас, – он едва не сказал «у меня», – как видишь. Фразу про асимметричный ответ помнишь? Это он и есть.

Игорь молчал, пораженный открывшейся перед ним тайной.

– А власти про это знают? Про будущее в смысле?

– Не знаю, – неуверенно ответил Салим. – Похоже, что не знают или забыли. Ведь Петр Ильич запланировал это как опцию, хотел всех удивить. Цели такой тогда не ставилось. Да и я этой возможностью до сих пор не пользовался. Пока тебя черт не угораздил.

– Да уж, – согласился Игорь.

– А ведь я этот рычаг проволокой привязал, чтобы не задеть случайно. Как же ты смог ее оторвать?

– Когда в дверь суют лом, чтобы с тобой поздороваться, и не такое оторвешь. А может, проволока была гнилая?

Салим пожал плечами.

– Так ты у нас, выходит, гений? – спросил Игорь, чтобы сменить тему. – Типа Эйнштейна, да?

Тот покачал головой.

– Нет, я всего лишь ученик, который довел до конца дело учителя. Косо, криво, но довел.