Леонид Рудницкий - Риелтор неуловимый…

– Ты ничего не путаешь? – Игорь был поражен.

– Имена ваши называли: Игорь Волков и Салим Турсунов. Это ведь вы?

– Да.

Игорь ничего не понимал.

– И что про нас говорили?

– Что поймать вас никак не получается и вы куда-то пропали.

– Кто говорил?

– Какие-то приезжие хмыри нашей службе безопасности.

– И что ваши им ответили?

– Что помогли уже, чем смогли, адрес ваш дали, а те упустили. Теперь у них нет времени на вас, своих неплательщиков надо прессовать. Сказали, что, может, вы уже и так где-то сгинули. Москва – город опасный. Посоветовали им возвращаться.

– А те что?

– Ответили, что подумают. Может, и последуют совету, а то им уже здесь надоело. Попросили у наших бензина, а то у них осталось только на половину дороги, а нужно еще и ваше корыто забрать. В нем совсем бензина не осталось.

– Ваши дадут? – с надеждой спросил Игорь, уже внутренне созревший для налета на бандюков.

– Где ж его взять? Нет у них.

Игорь задумался.

– Я одного не пойму, – сказал он, – почему ваш банк этим уродам помогает?

– Понятия не имею, – ответил Петрух. – А кто они?

– Так, гоняются за мной. Они думают, что я им должен.

– А ты не должен?

– Нет, конечно! Не поверишь, но меня подставили.

– Верю, – сказал Петрух. – Может, у меня и куриные мозги, но худо-бедно в людях я разбираюсь.

Помолчали.

– Как называется твой банк? – спросил Игорь.

– «Наргазбанк». Наш основной акционер – концерн «Народный газ».

– Это который занимается добычей газа из населения?

– Он самый.

Название концерна было у всех на слуху, а вот про его банк Игорь слышал впервые. Он и не спрашивал у Петруха, в какой банк его взяли на работу.

Или все же где-то он о нем слышал? Он достал кошелек. Там в кармашке с пластиковой картой лежал чек из банкомата. Вверху на нем было напечатано: «Наргазбанк». Все встало на свои места. «Наргазбанк» – правопреемник «Бэнк оф кредит». Вот почему его служба безопасности помогает бандюкам.

– Спасибо, сынок! – с чувством поблагодарил он Петруха.

– Не за что! – скромно ответил тот. – Это такая малость по сравнению с тем, что ты для меня сделал.

– Для меня это много, – сказал Игорь. – Держи меня в курсе событий.

Когда Игорь добрался домой, Салим уже спал. Он не стал его будить и тоже вскоре уснул. Сон под листьями чучхе выдался беспокойным. Игорь долго не мог понять, в чем дело, а потом до него дошло – полнолуние! Лунный свет через окно лился свободной широкой струей и почти полностью накрывал его диван. Густые листья чучхе, росшего вплотную к дому, закрывали только часть окна. Игорь некоторые ветки обрезал, чтобы видеть, что творится на Кутузовском проспекте.

Издалека донеслось едва слышное цоканье лошадиных копыт. Игорь выглянул в окно и все понял – обоз! Он много слышал о нем, но еще ни разу не видел. Обоз с бензином для кремлевских звезд появлялся нерегулярно и всегда в разное время суток. Это делалось для безопасности. Хотя на обоз и так вряд ли кто-нибудь решился бы напасть.

И вот он приближается. Надо было использовать момент. Игорь спешно оделся, схватил канистру и направился к выходу.

– Ты куда? – сонно спросил Салим со своего дивана. Он спал под другой стеной, и на него лунный свет не падал.

– Я скоро, – ответил Игорь. – Спи.

Не было времени все объяснять. Он спустился по полуразрушенным ступеням со второго этажа. Дверь подъезда была наполовину открытой, консьержка спала. Собственно, это была и не консьержка вовсе, а так, древняя афромосквичка из Кении, которая здесь бомжевала, а заодно и присматривала за подъездом.

Игорь вышел на улицу и присмотрелся. Три повозки по две лошади в каждой. Спереди каждой сидел возница, а за его спиной возвышалась внушительных размеров деревянная бочка. Всего бочек было три. На боку у передней кто-то вывел неровными буквами белой краской: «Petroleum». Бензин, значит. Последний раз Игорь видел такую странную надпись на АЗС в Самаре, куда ездил в командировку. Еще тогда, в прежней жизни.

На остальных бочках не было никаких надписей, и даже знаки «Огнеопасно» отсутствовали. Зато на первой и на последней бочках висели стеклянные фонари со свечками внутри. Это чтобы на них никто не натолкнулся. Но натыкаться было некому – город спал. Время для проезда обоза было выбрано удачно. Возницы почему-то были в офицерских противогазах и в брезентовых плащах на асбестовой подкладке. Игорь понял, что это у них такая защита на случай пожара.

Игорь подождал, пока обоз проедет мимо, а затем разулся и в одних носках, чтобы не топать, устремился вдогонку. Лошади шли шагом, и он вскоре нагнал бочку и уцепился за нее. Последний раз он так делал еще в детстве, когда жил летом в деревне и цеплялся с приятелями за проезжающие телеги. Ездовые тогда сразу же замечали незваных пассажиров и делали вид, что хотят стегнуть батогом. Они со смехом спрыгивали на землю.

В этот раз возница, кажется, ничего не заметил. Оно и немудрено – бочка была довольно большая, метра полтора в диаметре, и надежно закрывала Игоря. Он сел на длинный шкворень, торчавший из-под бочки, зажал под мышкой канистру и стал на ощупь искать пробку. Он знал, что в такой бочке должно быть две пробки: одна, большая, сверху, через которую наливают бензин, и одна, поменьше, сзади, через которую сливают.

Его удивляли две вещи: почему бочки деревянные и почему обоз со столь ценным грузом следует без охраны? Поразмыслив, он нашел логические ответы на оба. Если бы бочки были железными, тащить их лошадям было бы тяжело, а тем более тормозить при спусках. На каждую повозку потребовалось бы не две лошади, а как минимум шесть. И корма они съели бы гораздо больше. Так что бочки из дерева – самое оно. Дешево и сердито. То, что охраны нет, вполне объяснимо. Кому теперь нужен бензин, если вся техника работает от метеоритного газа? А просто так бензин жечь опасно. Вот и получается, что охрана не нужна.

Вскоре Игорь понял, почему возницы ехали в противогазах. Запах бензина был одуряющим. Деревянные бочки, хоть и проконопаченные основательно и промазанные снаружи герметиком, все же пропускали пары «петролеума». Он понял, что надо действовать скорее, а то надышится бензином и свалится с глюками.

Игорь никак не мог нашарить пробку и полез в карман за спичками, чтобы посветить. Он достал длинную метеоритную спичку, согнул ногу, чтобы чиркнуть по подошве, но вовремя спохватился и понял, что уже надышался парами бензина и стал плохо соображать.

Пробка все не находилась. «Наверное, это от волнения, – подумал Игорь, – надо успокоиться». Он представил себе, что ему абсолютно все равно, добудет он сейчас бензин или нет. «Я не хочу обратно, – мысленно произнес он, – мне и здесь хорошо». Это была неправда, но сердце перестало колотиться, и он стал ощупывать бочку опять. Это была хорошая японская бочка. Самая лучшая из всех – с обручами из нержавеющей стали, на которых было написано «Japan steel», сделанная из мореной лиственницы. Небольшая металлическая табличка с выступающими буквами несла имя мастера. «Харуки Курвояма», – прочитал Игорь пальцами, потому что было темно. Династия Курвояма делала мечи и бочки. Оба товара расходились хорошо.