Михаил Климман - Затерявшийся в кольце бульваров

– Знаю, – невпопад подтвердил второй старик.

«За Олежку…» – сказал сам себе Дорин и выпил коньяк. Противно липкая рука раздражала его, и он, не дождавшись закуски, отправился в туалет.

Когда вернулся, мидии с сыром стояли рядом с коньяком, а длинноногая девчушка от стойки перекочевала к его столу. Она сидела на другом конце, не обращая никакого внимания на Андрея, и пила коктейль.

– Привет, – сказал Дорин. – Я не помешаю?

Девица отрицательно покачала головой. Андрей опять налил себе коньяку, выпил и приступил к мидиям. «Ах, Элен, без тебя вся моя жизнь лишь прах и тлен…» – стучало у него в голове. Девушка встала, пошла к стойке. Брючки у нее были приспущены так, что Дорин видел над верхним краем татуированный кобчик. «Сейчас свалятся…» – подумал Андрей, но девица стянула их еще ниже.

Она забрала со стойки свои сигареты и зажигалку и вернулась за столик. Показалось или нет, что у нее над верхней кромкой джинсов виднеется несколько черных волосков?

Андрей плеснул еще коньяку. Боль понемногу отпускала, плакать расхотелось, хотелось разбежаться и удариться головой об стенку. На столе прямо перед ним появилась тарелка с мясом. Вид, запах и название, которое произнес бармен, ставя блюдо на стол, были весьма аппетитными. Дорин приступил к трапезе.

– Слышь, мужчина…

Андрей поднял голову. Девица смотрела на него выжидающе.

– У тебя мобильник есть?

Он кивнул, не отрываясь от тарелки.

– Дай позвонить, а то у меня батарейки сели. – Она секунду подумала и улыбнулась: – Пожалуйста.

Он протянул ей телефон, добавил себе коньяку, жестом предложил девице. Она так же жестом отказалась, что-то защебетала по телефону. Коньяк уже почти не обжигал небо, в голове прилично гудело. «Надо бы остановиться…» – сказал сам себе Дорин и налил еще.

– Там героин по десять долларов, ты понял? – вдруг очень отчетливо прозвучал в паузе между двумя мелодиями голос девчушки.

Но она даже не заметила своего прокола. Дорин тяжело поднял голову. Влюбленная парочка куда-то делась, оставив после себя заляпанный грязью стол, да он про них уже и забыл. Один из стариков спал, уткнувшись лицом в стол, второй, рассказчик, макая палец в лужицу пива, пытался что-то написать на спинке кресла. Бармен за стойкой протирал стаканы и поглядывал на часы. В динамике опять уговаривали Натали насчет печалей. Мир покачивался, как кораблик на волне.

– Эй, на барже! – крикнул Андрей бармену. – Лом не проплывал?

– Кончай бузу, – спокойно сказал парень, выходя из-за стойки. – Ну что ты выступаешь?

– Хоть ты-то счастлив? – не унимался Дорин. – Должен же быть хоть кто-то счастлив в этом самом лучшем из миров?

Перед глазами, когда он открыл их, было что-то зеленое и коричневое, а посередине – красное. Андрей попробовал поймать фокус, и ему это в некоторой степени удалось. Теперь он понимал, что зеленое стоит, красное имеет еще и белое вокруг себя и они вместе лежат, а коричневое под всем под этим – простирается. Мир распался или со зрением проблемы?

Пришлось закрыть глаза и попытаться сосредоточиться. Сильно мешали этому процессу головная боль и гул в ушах. Он сделал, не обращая внимания на свое состояние, несколько глубоких вздохов и, досчитав до тридцати (почему до тридцати, бог его знает), опять открыл глаза.

Теперь все встало на свои места. Все, кроме него самого. Понять, почему у него перед глазами земля и трава, тянущаяся вверх, никак не удавалось. Но по крайней мере исчезли вопросы по поводу зрения и реальности. И то, и другое было на месте, просто не очень совпадали. Он протянул руку и взял последнее непонятное – посредине красное, а по краям белое. Эта тайна тоже пала – перед ним был окурок сигареты с белым фильтром, измазанным губной помадой.

Данность: перед глазами земля, из нее растет трава, валяется всякий мусор. Голова болит, мир покачивается и страшно гудит. Спрашивается: это кто-то тебя или ты сам? Ответ мог быть получен только опытным путем, потому что память, как и остальные части разума, были нейтрализованы.

Дорин начал проверку собственного тела. Правая нога, левая нога. Правая рука, левая рука. Все оказалось в наличии и действовало, несколько замедленно, правда, и не совсем в том направлении, которое было заказано. Голова, судя по тому как сильно болела, тоже была на месте.

«Где же я был? И зачем так напился? – мелькнула первая разумная мысль. – Или мне что-то подсыпали?»

Он резко оттолкнулся руками от земли и сел. Но делать этого, скорее всего, не надо было. И не только потому, что в голове разорвалась граната. А еще и потому, что его появление напугало окрестное население, и откуда-то послышались разные голоса:

– Господи, помилуй…

– Во, смотри, мужик из травы вырос, прикольно…

– DEUS EX MASHINA…

Правда, тут был и положительный момент – выяснилось происхождение гула. Оказывается, он лежал на газоне рядом с оживленной дорогой, и шум издавали машины, проносящиеся мимо по незнакомой улице. До того, как он поднялся, его тело скрывал от всех невысокий кустарник.

Дорин, не обращая больше внимания на окружающих, стал шарить по карманам, проверяя наличие всего и версию о подмешанном клофелине. Однако деньги, ключи, документы оказались на месте. Не было только мобильника, который он, судя по своему состоянию, просто выронил где-то.

Андрей взглянул на часы – половина двенадцатого. Последнее, что он помнил, был кабак, вкусное мясо и девочка, мечтавшая о героине. Времени тогда должно было быть около полуночи. Значит, из жизни выпало полсуток.

«Скотина… – назидательно сказал он сам себе, – вместо того чтобы заняться делом, ты нажрался как свинья и потерял столько времени. Хорошо, что еще здесь очнулся, на помойке, а не в постели у проститутки. Что бы Лена сказала, если бы сейчас видела тебя? Давай вставай и приводи себя в чувство…»

Но уговоры помогали мало. Хотелось, наоборот, прилечь и еще немного поспать. Вчерашняя обида, растворенная в спиртном, не возвращалась, но тело отказывалось служить, голова, впрочем, тоже.

Андрей, проклиная себя, коньяк и ни в чем не повинного бармена, встал на четвереньки, потом медленно поднялся на ноги. Смотри, выходит, вид снизу не равен виду сверху. Оказывается, он провел ночь на бульваре, и место это было ему хорошо знакомо.

Распугивая прохожих и гордо неся голову (она так меньше болела), Дорин пересек проезжую часть, встал на тротуаре и поднял руку. Но похоже, вид у него был слишком не презентабельный – водилы направляли машину к нему, но, приблизившись и рассмотрев, давали газу и проносились мимо. Через десять—пятнадцать минут, намахавшись руками, Дорин начал прикидывать варианты. Реально их было два: дойти до метро или до близлежащего магазина Брайловского и попросить у него машину. Но в метро в таком виде могли и не пустить, да и до дому от станции еще две трамвайные остановки. А Гришка… С Гришкой они в молодости и погуляли, и покутили, и видели друг друга в разных ситуациях.