Валерия Вербинина - В поисках Леонардо

– Двадцать три, – ответил Боваллон, злобно косясь на невозмутимого Рудольфа.

– Значит, сейчас ему тридцать три, – заметил Деламар. – И в какой-то момент он решил добраться до мадам Эрмелин и убить ее.

– Но за что? – вскинулся Гюстав. – За что?

– За то, что, если бы не она, деньги достались бы ему, – жестко ответил сыщик. – Вот за что. Он отравил ее, а чтобы все знали, кто это сделал, оставил записку. – Деламар покачал головой. – Говорят, в Африке есть такие яды, какие нам в Европе и не снились. Неудивительно, что мадам Эрмелин умерла менее чем за час.

Гюстав содрогнулся.

– Она… она… – Голос его задрожал. – Она умирала в таких муках… Боже мой! – На его лице было написано отчаяние. – Неужели это правда? Проклятый Леонар!

– Вот видите, – спокойно заметил Деламар, – теперь уже вы не так уверены, что Леонар Тернон мертв. Во всяком случае, если он и в самом деле остался жив, то у него и впрямь был веский повод ненавидеть вашу семью.

– Но если этот убийца Леонар, – вскричал Гюстав, не слушая его, – во что бы то ни стало надо его найти! Если маму убили, то преступник не должен уйти безнаказанным!

– Успокойтесь, господа, – веско произнес сыщик. – По крайней мере, в одном нам несомненно повезло. Кем бы ни был злоумышленник, от нас он не скроется. Просто некуда деваться – мы на корабле, и кругом вода. – Он поднялся с места. – Со своей стороны, я обещаю сделать все, от меня зависящее, чтобы найти этого человека. Однако мне необходима ваша помощь.

– Все, что хотите! – поспешно ответил Гюстав.

Деламар на мгновение задумался.

– Мне нужно подробное описание внешности Леонара Тернона, включая особые приметы. Шрамы, родинки и так далее. Если у кого-то из вас сохранился его фотографический портрет, не скрою, это существенно упростило бы мою задачу.

Адвокат сконфуженно переглянулся с Гюставом и Луизой.

– Боюсь, что ни у кого из нас его фотографии нет, – извиняющимся тоном промолвил Боваллон. – Видите ли, он не был членом семьи и более того – находился с нами в довольно натянутых отношениях.

– Очень жаль, – вздохнул Деламар. – Фото Леонара сильно облегчило бы поиски. Кроме того, я бы хотел, чтобы вы в мельчайших подробностях вспомнили тот обед, на котором была отравлена мадам Эрмелин. Возможно, кто-то из вас что-то заметил, но не придает значения тому, что он видел, а ведь это может оказаться крайне важным. Яд не мог попасть к мадам сам по себе – его должны были во что-то подмешать. Чем скорее мы отыщем убийцу, тем лучше. Для всех нас.

– В самом деле, – поддержал его Рудольф фон Лихтенштейн. – Иначе номеру второму придется несладко.

– Какому еще номеру второму? – надменно удивился адвокат.

– Ну как же, вы что, забыли? – вопросом на вопрос ответил Рудольф. – Ведь в записке черным по белому сказано: «Ты умрешь первой». Что это значит? Что ваш хваленый Леонар не собирается ограничиться убийством одной мадам Эрмелин. Раз она была убита первой, значит, будет и вторая жертва, и третья. – Луиза, Гюстав и Боваллон в ужасе уставились на него. – Я прав? Конечно, я прав! Так что думайте быстро, дамы и господа. От этого может зависеть ваша жизнь!

– Но, позвольте, это какой-то бред! – воскликнул Кристиан Эрмелин.

Проигнорировав его высказывание, сыщик Деламар снял показания с присутствующих и отправился опрашивать остальных членов семейства и их сопровождающих. Надо сказать, что реакция этих людей была столь же различной, как и их характеры.

– По-моему, вы занимаетесь чепухой, – кисло сказал Проспер Коломбье Деламару. – Какой Леонар, о чем вы?

– Это просто возмутительно! – поддержала его сестра, поджимая губы. Однако, когда сыщик показал им записку и предложил отыскать иное ее истолкование, брат с сестрой не нашлись, что ему ответить.

– Мне представляется, что вы зря тратите время, – с улыбкой заметил элегантный Феликс Деламару, от которого ни на шаг не отставали недремлющие агенты. – Но раз уж вы так настаиваете, скажу вам честно: я ни разу в жизни не встречал этого Леонара Тернона и понятия не имею, как он выглядит.

К счастью, оказалось, что его жена помнит Леонара, и она немедленно сообщила его приметы.

– Значит, Тернон все-таки остался жив! – восклицала Эжени, трагически заламывая руки и нет-нет да бросая взгляды в сторону Рудольфа. – Я так и знала, что этот человек принесет несчастье нашей семье! Бедная Ортанс!

– И почему же она бедная? – осведомился Рудольф, которого манерная француженка уже начала раздражать.

– Ну как же? – округлила глаза Эжени. – Ведь она была невестой Леонара до того, как выйти замуж за моего брата.

Сыщик от неожиданности уронил карандаш, но тотчас же нагнулся и подобрал его.

– Очень интересно, – сухо промолвил он, прочистив горло. – Странно, впрочем, почему никто раньше не упомянул о данном обстоятельстве. – И он метнул подозрительный взгляд на Феликса, который стоял у окна и делал вид, что ничего не слышит.

– Феликс! – воскликнула Эжени. – Значит, ты им ничего не сказал?

– Моя дорогая, – сказал Феликс со скучающий гримасой, – ваши семейные дела меня не касаются. К тому же, прости меня, но все это было так давно…

Из дальнейших расспросов выяснилось, что и Кристиан, и Леонар одно время были отчаянно влюблены в Ортанс, но пока Тернон считался наследником колоссального состояния, девушка отдавала предпочтение именно ему. Когда же после смерти мадам Бежар выяснилось, что все деньги наследует мать Кристиана, то Ортанс вышла замуж за второго своего поклонника, Кристиана. Разумеется, последнее соображение сыщик Деламар озвучил уже, когда он и кузены вышли из каюты Армантелей.

– Стало быть, – подытожил сыщик, – помимо денежного мотива, у нашего убийцы был еще и личный, а это еще более серьезно. – Он вздохнул, достал платок и вытер им лоб. – Боюсь, что Ортанс Эрмелин угрожает опасность, ведь, если месье Лихтенштейн прав и Тернон не собирается ограничиться одной жертвой… – Он не закончил и скорбно покачал головой.

– Я думаю, – вмешалась Амалия, – что никому не будет угрожать опасность, если вы как следует допросите обслугу и найдете этого человека. Мадам Эрмелин умерла после того, как выпила шампанское, стало быть…

– Все не так просто, мадам Дюпон, – перебил ее сыщик, после чего почти слово в слово повторил ее собственные соображения: мадам Эрмелин сама, своей рукой, взяла бокал с подноса, и никто не мог предугадать, какой именно из бокалов она выберет, а между тем никто, кроме нее, не пострадал. Разумеется, со стороны все выглядело так, будто мадам поперхнулась, отчего и умерла, но на самом деле яд находился вовсе не в шампанском. По крайней мере, он, Деламар, абсолютно в этом убежден.