Наталья Солнцева - Ларец Лунной Девы

– Бывают безвыходные ситуации.

– Двойное убийство было тщательно спланировано… – возразил Матвей. – Значит, преступник к нему готовился.

С этим было трудно спорить.

– В принципе, не только хозяева, каждый из приглашенных на виллу мог убить Ушаковых. Кроме нас с тобой. Да… Макса тоже исключать нельзя.

– В общем, сегодня же вечером попросим Антона открыть нам гараж и показать все машины.

– Пустой номер.

– Обязательно! – стояла на своем Астра.

– Не забывай: одна из женщин видела убийцу. Я не перестаю думать об этом. Зачем она позвонила Юдину? Шантаж?

– Почему бы нет? Деньги толкают людей на риск. Жадность застилает разум.

– Тогда скоро может появиться третий труп…

– Будь Юдин убийцей, он бы не стал признаваться, кто ему звонил и что говорил.

– Просто он хитрее, чем ты думаешь…

В столовой Людмила подавала ужин. Теплищев показывал публике найденные на морском дне камешки, похожие на обкатанный мрамор.

– На любом пляже горного Крыма полно таких же, – посмеивался Гаранин. – Но, конечно, куда романтичнее считать наш улов обломками легендарного храма, построенного амазонками.

Ирэн облюбовала шероховатый камешек с розовыми прожилками.

– Можно, я возьму его себе?

– Да хоть все забирай!

– Нет! – Археолог грудью преградил блондинке дорогу. – Это не простые камни! Я их еще не исследовал, не провел специальный анализ… У меня не было образцов из Партенитской долины. Вернее с шельфа…

Пока они спорили, на столах остывали уха и румяные рыбные расстегаи.

Астра и Матвей появились в разгар словесной баталии.

– Поездка в Партенит удалась! – подмигнул он.

– А где Виринея?

Госпожа Нагорная отсутствовала. Это беспокоило Астру. Она подошла к одиноко сидевшей Тэфане и заговорила с ней.

– Вы что же, не интересуетесь обломками храма? – с затаенным ехидством спросила Теплищева. – Не мечтаете с трепетом прикоснуться к остаткам бывших мраморных колонн, ступеней или… – боюсь вымолвить! – алтаря?

Она явно была не в духе: вся эта нарочитая суета вокруг собранных на дне моря камней выводила ее из себя. Толик радуется, как ребенок, не замечая, что остальные над ним смеются. Ирэн разоделась, будто пришла не в домашнюю столовую, а в элитный ресторан. Гаранин угождает блондинке, просто стелется перед ней… Черт бы побрал эту размалеванную шлюху!

Такие совсем не подобающие посвященной жрице мысли одолевали жену археолога.

– У меня из головы не идет ваше пророчество… – шепнула Астра. – «Один глаз у того, кто украл у него добычу…» Что подразумевают эти слова?

Теплищева опешила и смешалась. Надо было выходить из положения, не теряя лица.

– Это символы… – многозначительно произнесла она, делая в воздухе магический жест. – Каждый толкует их по-своему. Вы задали вопрос, «Книга» вам ответила. На этом мое посредничество исчерпано…

Астра состроила разочарованную мину.

– Ка-а-ак? Вы даже не дадите никаких наводящих пояснений?

Тэфана лихорадочно «скребла по сусекам» своей памяти, мысленно взывая о помощи к Лунной Деве.

– Ну, милочка, подумайте сами – у кого только один глаз?

– У Кутузова был, у адмирала Нахимова… Еще у Потемкина, кажется…

Бывшая учительница истории поморщилась – такая примитивная прямота мышления ее коробила. И как этим недалеким людям удается разбогатеть?!

– В каком театре вы играете?

Вопрос не застал Ельцову врасплох, она заранее предусмотрела варианты ответов.

– У меня собственный агент, который заключает договора с разными продюсерами.

Теплищева с трудом сдержала улыбку. Сказки! Но, не будучи знатоком театральной жизни, промолчала. Чем черт не шутит? За деньги любую бездарь на сцену выпустят и лучшую роль дадут. А деньги у этой дамочки водятся – вон какие часики на руке! Белое золото, бриллианты…

Она подавила приступ зависти. В конце концов, суть человека не измеряется земным. Любая драгоценность – всего лишь временная игрушка, которую придется оставить.

– Циклоп! – воскликнула Астра. – Одноглазое чудовище… Эти исполины изготовили для Зевса стрелы-молнии и помогли ему одолеть титанов. Я не ошибаюсь?

Тамара Ефимовна была неприятно поражена. Циклопы… Действительно. Фантастические великаны с одним глазом во лбу! Эта с позволения сказать «актриса», похоже, дамочка с двойным дном. Строит из себя детектива при полном попустительстве хозяев. Вынюхивает, высматривает…

– Вы угадали, – с медовой интонацией произнесла она, как будто подразумевала это с самого начала.

– И как прикажете понимать пророчество?

– Часть смысла открылась вам. А где часть, там и целое…

Тэфана в совершенстве овладела мастерством отвечать не отвечая. В этом и заключался секрет профессиональной гадалки – ее нельзя было уличить во лжи.

– Что вы скажете о третьем глазе?

– Спросите у Виринеи Нагорной, – процедила супруга археолога. – Она вам лучше растолкует.

– Я бы с удовольствием, но ее здесь нет.

Теплищева с досадой оглянулась:

– Нет? В самом деле…

Назойливая «актриса» мешала ей наблюдать за мужем и соблазнительницей Ирэн, что ужасно раздражало. Блондинка опять оказалась в центре внимания. Она села на своего конька – вернулась к теме амазонок. И не надоест всем слушать одно и то же!

– Амазонки – занимательный вымысел, не более… – подлил масла в огонь Матвей. – Страшный сон мужчин, который они перенесли в мифы.

Госпожа Самойленко только обрадовалась такому повороту – у нее появился повод привести доказательства:

– Как же Троянская война? «С далекого Понта явились на быстрых конях на помощь Трое храбрые воительницы-амазонки со своей царицей Пенфесилией…»

Она цитировала Овидия и Вергилия, а присутствующие хлопали глазами. Теплищева не выдержала, вскочила и присоединилась к основной группе отдыхающих, забыв об Астре.

– Куда же вы? – протянула та вслед.

Жена археолога ее не услышала. Рассеянный, падкий на эффекты Толик почти поддался чарам блондинки, пора было его спасать.

Вокруг участия амазонок в битве с греками закипела полемика. Сторонники твердили о битве Пенфесилии с героем Ахиллом как о бесспорном факте. Роль ярого противника взял на себя Матвей.

Ирэн с пылающими очами разыграла целый спектакль в лицах. Все невольно залюбовались ею, да и она сама явно любовалась собой.

– Ахилл победил царицу амазонок, но когда он снял со сраженной женщины шлем, то был покорен ее красотой. Прекрасная, как сама богиня Артемида, распростерлась у его ног дочь бога войны Пенфесилия, и любовь к ней пронзила сердце Ахилла. Вынес герой ее бездыханное тело на руках из гущи боя, опечаленный, поникший…