Виктор Доценко - Правосудие Бешеного

Хасан-бек несколько минут молча наблюдал за жизнью в лагере и только потом ответил:

- Наверное, можно. Скоро у мусульман большой праздник - курбан-байрам называется, - думаю, вполне сойдет как повод для подарка.

- Подарка?

- Да. Надо подарить им баранов, штук двадцать. Тогда они, скорее всего, позволят войти в лагерь и допустят хотя бы к тому месту, где готовят пищу.

- Но у нас нет баранов, - растерянно заметил Савелий.

- Я знаю, где их можно взять, - невозмутимо сказал Хасан-бек. - Ты когда-нибудь воровал скот?

- Ну, нет, - презрительно усмехнулся Савелий, - до этого я еще не докатился.

- А у нас в республике это всегда считалось одной из важных мужских доблестей... Я, правда, тоже никогда не брал чужого, но ради такого случая, может быть, стоит попробовать? - задумчиво проговорил Хасан-бек.

- Вот что, - Савелий уже все мгновенно просчитал, - у меня есть немного долларов. Как думаешь, сколько будут стоить тридцать баранов?

- Может, четыреста, может, триста долларов. А может, еще меньше - все зависит от жадности хозяина и ситуации в момент покупки. К примеру, можно сказать, что ты хочешь сделать подарок моджахедам Хаттаба. - Хасан-бек хитро подмигнул. - Думаю, в этом случае хозяин побоится заламывать цену: вдруг ты пожалуешься на него - тогда он может лишиться всего, если узнают, что хозяин отары пожалел жалких баранов для борцов за ислам.

- Что ж, по-моему, идея хорошая... Богатая идея! - похвалил Савелий. Только ни ты, ни особенно я не слишком похожи на правоверных последователей ислама...

- Об этом я уже подумал... - Хасан-бек достал из кармана какой-то сверток. - Вот это нам поможет.

Савелий в очередной раз подивился тому, каким ошибочным было его первое впечатление о Хасан-беке. Тот оказался в действительности гораздо умнее, чем это могло показаться с первого взгляда. В свертке лежали накладные усы и бороды разных цветов и размеров. Тут же Савелий заметил небольшой тюбик с клеем.

- Зря я, что ли, увлекался театром? - улыбнулся Хасан-бек. - Хотел в своем ауле театральный кружок открыть, спектакли ставить о местной жизни. Вот, теперь пригодилось. Скажи, ты когда-нибудь изображал кого-то, совсем иного, чем ты сам?

Савелий кивнул: в его жизни такое бывало сплошь и рядом.

- Кого я только не изображал! - задумчиво вздохнул он...

Следующий день они потратили на то, чтобы спуститься в соседнюю долину и купить небольшую отару. Хасан-бек был знаком с хозяином баранов, и тот, узнав, куда эти бараны пойдут, уступил их не торгуясь за двести долларов. Они наклеили себе усы и бороды, придирчиво осмотрели друг друга.

- Ничего не выйдет! - выдохнул Савелий. - Да меня ж расколют после первого же слова!

- А зачем тебе говорить? - хмыкнул Хасан-бек. - Говорить буду я: ты же немой с детства, да и глупый к тому же. - Он хитро подмигнул.

- Ну-ну... - только и нашелся что сказать Савелий, и они погнали баранов к лагерю.

Савелий думал, что лучше всего захватить в плен одного из помощников Хаттаба или кого-нибудь из инструкторов: те могли многое знать, и ради такой информации стоило рисковать своей жизнью.

Они появились у ворот бывшего пионерского лагеря ближе к вечеру. Савелий очень надеялся, что их оставят в лагере вместе с отарой на те два дня, которые предшествовали празднику: по мусульманским обычаям резать жертвенный скот доверялось уважаемым людям и самим хозяевам скота.

С охраной, дежурившей у шлагбаума, перегораживающего ворота, говорил Хасан-бек. Савелий сделал вид, что присматривает за баранами, не подходил близко к воротам, но вполне дебильно улыбался, когда бросал взгляд в сторону постовых. Он увидел, как Хасан-бек подал ему знак рукой, и понял, что их хитрость сработала. Они вдвоем погнали отару по лагерю, не обращая внимания на шутки и смех моджахедов, которые, помогая "пастухам", пинали ногами и прикладами автоматов отбивавшихся от стада баранов.

Определив отару в указанный им загончик, они уселись неподалеку. К ним подошел какой-то человек и протянул котелок с густой и вкусно пахнущей шурпой. Савелий, который почти месяц не ел горячей пищи, почувствовал, что страшно голоден. Хасан-бек куда-то сходил и принес краюху хлеба, который выпекался здесь же, в лагере. Они вдвоем быстро и молча уговорили большущий котелок с шурпой.

- Ты выяснил, где у них штаб? - тихо спросил Савелий Хасана, когда они, покончив с едой, расслабленно развалились на траве: поблизости никого не было и можно было говорить спокойно, но осторожно, поскольку русская речь, услышь ее кто-нибудь в этом лагере, неминуемо навлекла бы на них смертельную опасность.

- Да. Повар оказался разговорчивым. - Они беседовали так, что со стороны их общение было трудно заметить: сидят двое и лениво поглядывают по сторонам. Савелий говорил, не шевеля губами, а Хасан-бек просто прикрывал рот рукой. Штаб в центре лагеря, у мачты радиостанции, справа. Рядом дом инструкторов. Их пятнадцать человек, в основном афганцы, двое из Пакистана. Живут все вместе. Хаттаба в лагере сейчас нет. Говорят, что он собирается приехать на праздник, но у него личная охрана, многочисленная и профессиональная, и к нему ты никак не подступишься. Конечно, если ты не камикадзе...

- Нет, я не смертник, - сказал Савелий. - Хаттаб мне пока не по зубам. Сделаем так: дождемся ночи. Ты дойдешь до штаба и понаблюдаешь за охраной. Попробуй как-нибудь заглянуть в домик инструкторов, оценить обстановку. Вернешься и все мне расскажешь. На этом твоя задача, считай, будет выполнена. Дальше я буду действовать один, мне так привычнее. Смотря по тому, что тебе удастся узнать, я приму окончательное решение. Договорились?

- Хорошо...

Когда ночью, часа в три, Хасан вернулся из разведки и поведал Савелию, что у штаба стоит всего один часовой, а инструкторы - он видел это через окна спят мертвым сном, Савелий понял, что ему надо делать, и сразу определился. В первую очередь необходимо снять часового, потом попытаться проникнуть в штаб и захватить там как можно больше документов, затем взять "языка", желательно инструктора, и как можно скорее уносить ноги.

- Ты водишь машину? - спросил Савелий у Хасан-бека.

- Умею. Хотя прав у меня нет, но...

- Прав тот, у кого больше прав! - с усмешкой пошутил Говорков. - Выжди ровно десять минут после моего ухода, после чего постарайся угнать любой транспорт. Сможешь БТР - твое дело. Нет - бери легковушку или "уазик". И ровно через двадцать минут заводи машину и быстренько ломись сквозь ворота, как можно дальше из лагеря. Хотя нет, километров через двадцать бросай машину и немедленно уходи в лес: у них тут повсюду посты, тебе могут засаду устроить, связь у Хаттаба налажена отлично. Когда вернешься домой - забудь о том, что мы с тобой встречались. Ну, а если окажешься в Москве... У тебя память хорошая? неожиданно спросил он.