Ольга Тарасевич - Копия любви Фаберже

1.1Заказчик поручает, а Исполнитель принимает на себя обязательства выступать в качестве посредника при реализации принадлежащего Заказчику изделия через аукцион.

1.2Исполнитель осуществляет поиск партнеров по реализации изделия среди аукционных домов, работающих на территории Российской Федерации.

Глаза следователя быстро скользили по строчкам.

Обязанности Заказчика. Обязанности Исполнителя. Порядок выплаты вознаграждения.

Он уже собирался отложить ксерокопию договора, когда взгляд зацепился за строчку: «В случае смерти Заказчика вся выплаченная за изделие сумма возвращается Покупателю, за исключением комиссионных процентов, полагающихся Исполнителю».

– После этого мне, похоже, остается только одно, – расстроенно пробормотал Седов. – Надевать наручники на Захарова. Вот уж точно: век живи, век учись. Жертва, как выясняется, может запросто превратиться в главного злодея. Хорошо, что Вронская меня заранее поставила в известность о том, что Захаров покупает яйцо Фаберже…

Уже через двадцать минут после того, как симпатичная медсестра – «можно разик» – сделала пару уколов, а потом воткнула в вену иглу капельницы, Андрею Захарову стало значительно лучше. Сразу захотелось подняться с больничной койки и отправиться на работу. И он бы не стал сдерживать это желание, если бы на собственном опыте не убедился: резво добежать получается максимум до автомобиля. А потом возвращается боль. От души потыкав в грудь иголками, она берется прохладными пальцами за сердце и начинает его выкручивать. Лучше отлежаться дня два, подставляя под иглы то руку, то задницу. Зато потом будешь как огурец: ни боли, ни синей физиономии.

Но жажда активности его просто распирала!

Звонок на завод: когда, мать-перемать, лодыри, бездельники, начнете монтаж новой линии оборудования, меня не интересуют ваши проблемы, я ставлю задачу, а вы решайте.

Звонок Лике Вронской: приезжай за интервью, да, прямо в палату, факт покупки все же состоялся, потом будет некогда.

Звонок…

– Андрей, ты бы отдохнул! – негодующе воскликнула Света.

Он хотел сказать малой, чтобы закрыла варежку и не лезла не в свое дело, но осекся. Лицо жены казалось таким бледным, что впору было укладывать девочку на соседнюю койку.

Она отказалась ехать в банк, сославшись на плохое самочувствие. Заявила, что раз уж Андрея повезут в больницу, то тоже хочет показаться врачу. Ее какого-то важного секретного доктора на работе не оказалось. Но к владельцам дорогих медицинских полисов отношение всегда было особым. Светиного сверхценного специалиста пообещали достать из-под земли. А ей, судя по внешнему виду, становилось все хуже и хуже.

– Слышь, малая, ты, может, к другому врачу пойдешь? – Андрей, осторожно приподнимая руку, сел на постели. – У тебя фасад белый, смотреть жутко. Давай сходи, чего ты выпендриваешься?

Она покачала головой:

– Подожду…

– А что с тобой? Простудилась, может? Тогда давай в коридор выметайся живо. Не надо на меня своими бациллами дышать!

Она рассмеялась:

– Я тебя уверяю, это совершенно незаразно!

И тут же, зажав рот рукой, бросилась в туалет.

«Налопалась, что ли, чего-то не того? – подумал Андрей, с тревогой прислушиваясь к шуму воды за стеной. – Или… Ну, конечно! По бабской части! Неужели подзалетела? А я ведь просил. Говорила: таблетки пью. Блин, головой мне надо было думать, а не головкой. Пользовался бы резинками – никаких проблем. А малая… Против материнского инстинкта не попрешь. И что делать?»

К тому моменту, когда Света снова клубочком свернулась в кресле, Андрей успел высчитать срок предполагаемых родов, разозлиться на малую за несогласованное материнство, решить, что ребенок – все-таки хороший информационный повод, пренебрегать которым не следует. И забыть об этой ерунде совершенно.

Посмотрев на часы – до появления Вронской минут сорок, – Андрей решил поспать, чего время терять.

Но не успел он задремать, как дверь палаты отворилась, и Лика радостно запищала:

– Привет, Андрей, здравствуй, Света! Как со здоровьем? Я так и поняла, что ничего серьезного, иначе вряд ли бы ты стал интервью давать! Да это же не палата, а люксовый номер гостиницы! Телевизор, барная стойка! Какой батик Ван Гога, красота!

Андрей изумленно огляделся по сторонам. В памяти промелькнуло что-то болезненное, непривлекательное, из детства: белые стены, ряд коек, резкий запах лекарств. Да, похоже, он заработал право болеть по-другому, в более комфортных условиях. Только вот не заметил, как это случилось. Не осознает, насколько изменилась его жизнь. А что такое батик? Наверное, та желто-синяя тряпка в раме над диваном.

– Свет, ты такая бледная, – Вронская, расстегнув шубку, завертела стриженой головой по сторонам, обнаружила шкаф для верхней одежды. – Я тебе очень сочувствую.

– Так, Лика, давай иди сюда, – распорядился Захаров, опасаясь, что от соболезнований малая опять расклеится и никакой работы не будет. – Доставай свой диктофон, сейчас начну речь задвигать.

Вронская послушно полезла в рюкзачок. Но спросить ничего не успела. Увидев, что на экране зазвонившего телефона высвечивается номер Жанны Леоновой, Андрей предупреждающе поднял руку. Проклятая игла выскочила из вены, на локтевом сгибе выступила кровь. Закусив губу – «сейчас по новой ковырять будут», – он ответил на вызов.

Жанна только начала говорить, но от ее голоса сразу стало не по себе. На таких повышенных истеричных тонах мог разговаривать кто угодно, кроме начальника службы безопасности.

– Андрей! Тебе надо бежать, срочно! Мне звонил следователь, спрашивал, где ты! Я сказала, что не знаю, но он скоро сам вычислит! – кричала Леонова.

– Жанн, не суетись, а? Давай обо всем по порядку. Ты же с утра говорила, какого-то бандюка утром в офисе ловить будут. При чем тут я? Какой следователь? Бандюка поймали?

– Поймали! Но потом… Андрей, в офисе проходит выемка документов. Здание блокировано. Ребята наши не успели отреагировать. Сотрудники спецподразделения только уехали, и вдруг снова люди в камуфляже… Я вызвала милицию, ментам предъявили какой-то документ, похоже, о смене собственника. Они развернулись и уехали. А потом позвонил следователь, спросил про тебя. Андрей! Ты никогда меня не слушал. Но вот сейчас – просто поверь. Тебе надо уйти из больницы. И спрятаться в надежном месте.

Андрей отвел трубку от уха, почесал затылок. Посмотрел на взволнованное лицо жены, светящуюся от любопытства рожицу журналистки. И недоумевающе поинтересовался:

– А чего мне прятаться, я не понял?

– Тебя хотят задержать по подозрению в убийстве Полины Калининой! – взвизгнула Жанна.