Елена Ханга - Третье пророчество

– Пока еще ничего смертельного я не услышал, – невозмутимо заметил Николай Дмитриевич. – То, что он не вернулся вовремя в Москву, ничего не значит. Связь с ним крайне затруднена, какие там новые вводные могли у него появиться, мы здесь не знаем. Он принял самостоятельное решение исходя из ситуации. Такое право у него было.

– И кто же ему его дал?

– Я.

– Не много на себя берешь?

– Сколько выдержу. Теперь дальше. То, что он приехал на ферму на полицейской машине... или его привезли туда на ней – этого мы пока с тобой не знаем, – тоже ничего еще не доказывает.

– Ну хорошо, хорошо, допустим. Хотя я лично никаких вариантов пока не допускаю. Но последний-то эпизод! С американцами! Тоже ничего не доказывает?!

– С последним эпизодом я пока еще не разобрался, – честно сказал Николай Дмитриевич. – Но не разобрался, Рома, это не значит сделал вывод. Это значит, что нужно еще думать.

Последний эпизод, касавшийся зафиксированной встречи Потоцкого и Волковой с американцами, установленными как кадровые сотрудники разведки, действительно особого оптимизма не внушал. Но Николая Дмитриевича смущала в этой встрече какая-то неестественность. Со стороны Потоцкого это было все равно что засветиться в обнимку с Люсей Волковой перед входом в посольство США в Осло.

– Ты, Роман Владимирович, не забывай, что без этого парня мы бы вообще сейчас не узнали, где находится Волкова.

– Я и не забываю. Только что это меняет? С кем не бывает – был хороший парень, служил интересам родины, а потом устал, стал уже не очень хорошим, тут ему еще немалых деньжат предложили и безоблачную жизнь. Не исключено, что вместе с той же нашей Люсей Волковой. Девица эффектная, пальчики оближешь. И будут они теперь жить-поживать и добра наживать где-нибудь, скажем, в Атланте. Почему бы и нет?

– Ты уже и Волкову в перебежчики зачислил? – зло поинтересовался Николай Дмитриевич. – А ты не подумал, чего же им тогда ее топить в Турции пришлось, чтобы к себе вывезти? Почему же мирно не смогли договориться?

– А это как знать, пришлось им ее топить, или это она сама к ним золотой рыбкой нырнула, – поднял палец Роман Владимирович.

– Побойся Бога!

– Бога я боюсь, – согласился Роман Владимирович. – Ты зря так на меня пыхтишь, между прочим. Я нашей конторе точно так же необходим, как и ты.

– В каком смысле? – удивился неожиданному повороту Николай Дмитриевич.

– А в том смысле, что мы с тобой, выражаясь современным языком молодежи, как Инь и Ян.

– По-твоему, значит, Инь и Ян – это язык молодежи?

– А что? В наше с тобой время так не выражались. Но по смыслу понятно. Ты хороший, я плохой. Ты романтик, я циник.

«Ну да, плохой и хороший лес, и стоят оба этих леса друг напротив друга, а между ними дорога», – вспомнил Николай Дмитриевич сказку жены, созданную для внучки.

Когда дверь за коллегой-генералом закрылась и Николай Дмитриевич остался один, он пододвинул к себе сводку из Осло. Полностью прочитать ее ему предстояло сейчас впервые, впрочем, в устном докладе самые важные пункты должны были быть отражены.

Итак, вырисовывалось следующее. Некоторое время назад наше наблюдение за резиденцией Международного бюро научно-технических исследований, расположенной на Холменколлен в Осло, зафиксировало чужих. Этим термином обозначалась обычно ситуация, в которой наружное наблюдение выявляло чей-то еще интерес к объекту, которым оно занималось. Наблюдатели вызвали к себе подмогу, которая, в свою очередь, села на хвост машине чужаков. Впоследствии было установлено, что интерес к Бюро проявляли американцы. Работа пошла дальше. Постепенно выяснилось, что как раз за последнюю неделю заметно повысилась активность американской военной разведки в Осло. С помощью резидентуры быстро вычислили двух новых персонажей из этого ведомства, которые прилетели в Норвегию совсем недавно, один из них работал под прикрытием Госдепа, у другого была корреспондентская крыша. Как раз работа по этим двум американским гражданам и привела к совершенно неожиданному результату: американцев засекли во время встречи с пропавшими из поля зрения сутки назад Андреем Потоцким и Людмилой Волковой.

Наш сотрудник сообщал, что встреча американцев с русскими происходила в баре международного центра в «Плазе» и производила впечатление запланированной и весьма доброжелательной с обеих сторон. «Психолог, блин! – подумал зло Николай Дмитриевич. – Что же им было, стаканами друг в друга швыряться, что ли, на глазах у ошеломленной публики?

Так, что тут еще есть? Содержание беседы неизвестно. Точное время беседы установить не представилось возможным. А это, интересно, почему? Ах вот оно что, – увидел генерал, – начало встречи русской парочки с американцами отследить не удалось». Он вчитался в отчет внимательнее. «Американцев потеряли у входа в „Плазу“, а нашли уже в баре, когда они сидели с Потоцким и Волковой, минут через пятнадцать. То есть как именно они встретились, никто не видел. Забавно, а откуда же тогда такой многозначительный вывод о том, что встреча производила впечатление запланированной? Учитывая еще, что и содержание разговора осталось никому не известным? А многозначительность скорее всего для того и появилась, чтобы замазать свой же собственный прокол, – догадался генерал. – Запомним. Что еще? Вот... Точно так же, как у этого эпизода не было начала, не было у него и концовки. Почему?»

Генерал прочитал это место несколько раз. Получалось, что сотрудника отвлекло в этот момент от наблюдения какое-то случайное обстоятельство. Так или иначе, когда он смог восстановить наблюдение, ни американцев, ни русской парочки за столиком уже не было. Это было довольно странно, если учесть, что сотрудник, судя по его же рапорту, отвлекся всего на одну-две минуты, не больше. Так быстро посетители бара не успели бы даже расплатиться с официантом.

«Чертовщина, – подумал Николай Дмитриевич. – Подлинная чертовщина».

Итак, дальше сотрудник побежал искать американцев, он их и нашел через какое-то время в холле Плазы, русской парочки рядом уже не было. Тут как раз криминал отсутствовал. Этот сотрудник работал по американцам и знать ничего не знал, что русской парочкой так пристально может интересоваться Москва. То, что американцы встречались именно с Потоцким и Волковой, выяснилось уже позже, когда были получены фотографии встречи.

«Ну и что прикажете делать с такой информацией?» – задумался генерал, откинувшись на спинку стула.

«Андрюша Потоцкий, он же Саша Воронцов, вполне грамотно находит подходы к шефу Бюро. Ну не без нашей, конечно, помощи, – вспомнил на всякий случай генерал, – но основную скрипку сыграл все же именно Воронцов. Он выходит на Густавссона. Он после Крита летит в Норвегию, устанавливает местонахождение этого загадочного Бюро. Он устанавливает местонахождение похищенной Людмилы Волковой. Он получает приказ вернуться в Москву, но не возвращается. А может быть, ему становится известно, что Бюро планирует перепрятать Волкову, и тогда он действует на опережение, не имея возможности предупредить наших? Допустимо.