Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек

Вечером, одетый с шиком лондонского денди, вместе с Леной Женя отправился в центр города. Ехали на такси. Целую тысячу рублей он заработал за это лето. Почему он должен ездить на троллейбусе, тем более с дамой?

Он выбрал самый дорогой ресторан в Тригорске. Гулять так гулять. И заказ сделал рублей на двести, не меньше. Лена с удивлением смотрела на него.

— А денег у тебя хватит?

— И не на один раз…

— Не думала, что ты такой…

— Я такой…

В глазах Лены он видел восхищение. Галантный кавалер, хорошо одетый, воспитанный, состоятельный. И красивый. Он знал себе цену. Он видел ее в глазах женщин из зала, бросавших на него пылкие взгляды. И никакой Лохматый не сравнится с ним…

— Мне пора, — неожиданно сказала Лена, собираясь уходить.

Женя опешил. И часа они не просидели. Первая бутылка шампанского еще не выпита. А она уже уходить надумала. К Лохматому своему спешит. Да срать он хотел на какого-то там Лохматого!.. Женя почувствовал, как внутри его начало закипать. Незнакомое ощущение. Ведь у него стальные нервы… Вот что значит женщина!

— Я тебя никуда от себя не отпущу, — спокойно сказал он и пригвоздил Лену к месту жестким магнетическим взглядом.

В нем всколыхнулась могучая сила. И она эту силу почувствовала.

Лена смотрела на него с раскрытым ртом. Никак не ожидала она, что он может быть таким властным, мужчиной с большой буквы…

— Как это никуда не отпустишь? — тоном, каким рабыня обращается к повелителю, спросила она.

— А вот так… Обойдешься сегодня без своего Лохматого…

— Ты-то откуда о нем знаешь?

— Я все знаю…

И тут Лена вздрогнула. Она смотрела куда-то ему за спину. Женя хотел обернуться, но этого не позволило ему сделать чувство собственного достоинства.

— Кто там? — холодно спросил он.

— Может, я и обошлась бы сегодня без Лохматого. Но он обойтись без меня никак не может… Собственной персоной к нам пожаловал…

Лохматого, эту легенду дворовой шпаны, Женя видел впервые. Коренастый крепыш с пудовыми кулаками. Жесткий, идущий исподлобья взгляд, развитая челюсть, свернутый набок нос, хищная усмешка на дубленом лице.

Он по-хозяйски уселся за их стол. Разрешения присоединиться к их компании он, конечно же, даже и спрашивать не стал. Вместе с ним в мягкое кресло опустился еще один крепыш с темными от чифиря зубами.

— Веселишься, Ленок? — беззлобно спросил Лохматый.

— А что, не имею права? — с вызовом ответила она.

— Имеешь… А кто это нас с тобой сегодня угощает? Он спрашивал о Жене, но на него даже не взглянул. Как будто его и вовсе не существовало.

— Это Жека, мой сосед. Отличный, между прочим, парень…

— Круто гульбанишь, пацан! — обратился к Жене Лохматый, снова не удостаивая его взглядом. — Не хилую поляну накрыл… Откуда «капуста»?

— Это мои проблемы, — сухо ответил Женя.

Перед Лохматым он лебезить не собирался. Не боится он его. И уважать его не за что. Да и вообще, не умеет он лизать чужие пятки.

— Бакланишьты, фраерок. Внагляк идешь. Не жалую я борзых…

Наконец-то Лохматый посмотрел на него. В хищном его взгляде таилась смертельная угроза. И чувствовалось, что он готов был привести ее в исполнение.

Жене бы отступить, сменить грубость на вежливость. Но сдаваться он не привык. Тем более с ним рядом Лена.

— Сдерни-ка ты отсюда! — метнул в него уничтожающий взгляд спутник Лохматого.

— Нет, — Женя посмотрел на него с вызовом. — Пришел гостем, а хочешь стать хозяином. Нехорошо…

— Эй, ты чо это, сявка, гонишь? — взорвался Лохматый. — Ты на кого бочку катишь, пидор сраный!

— От пидора слышу…

Это была последняя капля. Лохматый вскочил со своего места и резко потянулся к Жене, пытаясь ухватить его за грудки. Но тот вовремя отпрянул назад.

— Ты же вор, по понятиям живешь, — „ усмехнулся он, разговаривая с ним с безопасного расстояния. — А в драку прямо в ресторане лезешь. Нехорошо…

— Ты по новой вставлять нам вздумал? — Лицо Лохматого перекосило от ярости.

— Есть тут одно место за кабаком. Пойдем, Лохматый, я проучу этого петуха, — потянул Лохматого за руку его спутник.

— Я сам его разменяю…

— Борис, оставь его, прошу тебя, — вступилась за Женю Лена. — Совсем сырой еще пацан. Наговорил тебе всяких глупостей. А ты его всерьез принял… Не трогай его. Меня же мать его живьем съест, если с ним случится что…

— А-а, так он маменькин сыночек! — осклабился Лохматый. — А что, похож!.. Дергай отсюда, сосунок, пока я добрый…

— Зато я злой. Ну что, выйдем? Женя оставался невозмутимо спокойным. Как будто за мороженым с добрым другом собрался идти.

— Женя, что ты делаешь? — как на покойника посмотрела на него Лена.

Но он не слушал ее.

За рестораном, на открытой площадке со штабелями ящиков у кирпичной ограды, Женя должен был расстаться с жизнью. Но он так не думал.

— Ну что, фраерок, допрыгался? — В свете качающегося на ветру фонаря лицо Лохматого казалось особенно зловещим. — Кончай его, Рыба!

Значит, его спутника кличут Рыбой. А рыба хороша в жареном виде…

Послышался характерный щелчок откидываемого лезвия. В руках Рыбы блеснуло жало ножа. Женя быстро отскочил назад. И в его руках появился нож.

— А он подкован! — рассмеялся Лохматый. — Уделай его, Рыба!

Крепыш подскочил к Жене и выкинул вперед руку с ножом. Но тот ушел в сторону и нанес ответный удар. Рыба тоже сумел уклониться.

Женя показал мастерское владение ножом. От второго и третьего ударов Рыба уйти не смог. Лезвие ножа по касательной два раза распорола ему кожу на груди. Рубаха пропиталась кровью.

— Э-э, ты черт! — удивленно посмотрел на Женю Лохматый и сам схватился за нож.

Теперь Женя должен был противостоять сразу двум противникам. Лохматый умел обращаться с ножом, и Рыба все еще твердо стоял на ногах — Жене грозила верная смерть.

Женя яростно оборонялся. Но они вместе уверенно зажимали его в угол. Он извернулся, удачно поднырнул под руку Лохматому и всадил нож ему в ногу. И тут же отскочил назад.

Но Лохматого это не остановило. Только еще больше разозлило. Не обращая внимания на рану, он упорно пробивался к цели. Еще немного, и Жене придет конец.

— Ша, Лохматый! Стопори грабли! — послышался вдруг чей-то властный окрик.

Лохматый и Рыба замерли на месте как привороженные. Остановился и Женя. Он с интересом смотрел на приближающегося к ним человека.

В дорогом костюме-тройке, с тросточкой в руке и шляпой на голове, его можно было принять за какого-нибудь профессора. Только очков не хватало. Лицо его показалось Жене знакомым. Да это же «гражданин Оверцев»! Так его, кажется, именовали менты.

— Двое на одного. Не нравится мне такой расклад…

Лохматый под его взглядом стал вдруг мягче пластилина. Значит, большая шишка в воровском мире этот «гражданин Оверцев»…