Андрис Колбергс - Трехдневный детектив

— Ваше заявление, конечно, шокировало публику, но, по-моему, все не так страшно, — Алвис поставил чайник с водой на электроплитку.

Конрад достал чайницу и смешивал разные сорта чая.

— Точно, как у русских купцов, — сказал Юрис.

— Это ты про чай? — спросил Алвис и тотчас добавил: — Почему не как у английских лордов или китайских мандаринов?

— Мандарины пьют зеленый чай.

— Мы тоже могли бы угостить тебя зеленым, — проворчал Конрад. — И сахар сэкономили бы. Рассказывай о таксомоторном парке.

Когда Юрис закончил свой рассказ, Алвис подумал, что Юрис, наверно, не спал всю ночь. Почти что так оно и было.

Собрав сведения о часовом мастере Дуршисе, Юрис с двумя помощниками помчался в таксомоторный парк в надежде застать шоферов, с которыми Людвиг Римша заступил на смену.

Юрис стоял рядом со сторожем и проверял номера въезжавших машин — у диспетчера он отметил те, которые были в одной бригаде с Римшей. Римша работал в этой бригаде со дня поступления в таксопарк, и шоферы должны были хорошо знать его.

Машины, подмигивая желтыми, круглыми, как у рыси, глазами, выныривали из темных переулков и застывали у ворот, словно опять готовясь к прыжку. В краткие мгновения остановки сторож и шофер совершали необходимые формальности, а Юрис предупреждал водителя, что хочет сказать ему несколько слов.

Обычно он тотчас же садился в машину, они въезжали во двор таксомоторного парка и, лавируя между сотнями других «Волг», отыскивали место стоянки.

Шоферы охотно рассказывали обо всем, что знали, потому что происшествие с Римшей взволновало всех. Слухи доходили самые разные, и шоферы надеялись, что Юрис разъяснит им все. Юрис, сохраняя известные рамки, отвечал на вопросы и слушал. Он чувствовал: шоферы говорят так охотно потому, что убеждены: Людвиг Римша — жертва, а не преступник.

— Мы с ним болтали о блеснах, — рассказывал один. — Как раз перед самым выездом из гаража. Сидели каждый в своей машине. Через окошко говорили. А потом сели вместе.

— Вы перешли к нему?

— Нет, он — ко мне. Эта медная бляха — моя.

— Не понимаю.

— Людвиг делает мировые блесны. Он вальцует царские серебряные рубли и склепывает с медной бляшкой, потом разрезает, разрезает и полирует. А вы что, покупаете блесны в магазине?

— Я не ловлю спиннингом.

— А…

— Значит, у вас есть медная пластинка, которую Римша хотел получить?

— Мы договорились на послезавтра. — И озабоченно добавил: — Мне эта история с Людвигом очень не нравится.

— Он поехал прямо в банк?

Шофер пожал плечами. Не интересовался.

Поговорив с одним шофером, Юрис опять спешил к воротам, чтобы встретить следующего. Если он не успевал, то следующего допрашивал кто-нибудь из помощников. Эти ребята готовы были томиться тут сколько угодно — таковы все практиканты юридического факультета, которым вдруг представилась воз можность участвовать в расследовании сложного дела Но уже около двух часов ночи приехал последний шофер бригады. Кто-то уговорил его свернуть с шоссе и по проселку подвезти к самому дому. На полдороге машина забуксовала, а пассажир сбежал, поэтому парень был зол, как черт.

— Я говорил с Римшей, — сказал парень. — Ему чертовски не хотелось ехать в банк.

— Не хотелось?

— Факт! Никто не хочет. А Людвиг, если знает, что копейка не светит, лучше ничего не будет делать. Инкассаторы чаевых не дают, целый день колеси только за зарплату.

Когда опросили всех членов бригады, Юрис получил у диспетчера свободную комнатку и вместе с помощниками взялся подводить результаты.

Людвиг Римша явился на работу как всегда, о состоянии мотора своей машины не очень-то беспокоился, хотя предстоял такой рейс, и это казалось несколько странным. Но машина у Людвига была еще совсем новая, и, возможно, проверка не так уж и была нужна, он же лучше других знал свою машину. Потом Людвиг поспорил с кем-то о преимуществах селенового генератора, договорился о медной пластинке, посетовал на предстоящую невыгодную работу и уехал.

По утверждению членов бригады, Римша был семьянин и хозяйственный человек: всегда он находил в своем доме что-то такое, что нужно покрасить или подправить. Дни он проводил в трудах, на охоте или рыбалке, а еще — у телевизора. Считали, что у него даже любовницы не было. Наверно, потому, что жена красивая. Нередко к Римше ездили смотреть спортивные репортажи, потому что ни у кого в бригаде не было цветного телевизора. Жена всегда угощала их булочками с кофе и еще чем-нибудь покрепче. Нелли охотнее встречала гостей, чем провожала. И если кто-то приходил, то всячески его привечала.

Пока Юрис рассказывал, Алвис вызвал машину, выпил чай и теперь собирался уходить.

— Но, может быть, именно невозможность доказать знакомство Римши и Дуршиса как раз и есть доказательство? — спросил Алвис на прощание.

Конрад неожиданно рассмеялся.

— Можно поставить вопрос и так. Наверно, существует еще десять других вариантов. Хорошо, что я не стал перечислять их там, наверху, — сумасшедший дом получил бы изрядное пополнение. Наверно, мне вовсе не следовало распространяться там, наверху, надо было только сказать о телевидении, но они меня спровоцировали. Самоуверенностью своей, спокойствием. Будто бы эти типы уже в ловушке.

— Я поехал, — сообщил Алвис решительно, так как ему показалось, что Конрад сказал уже все, что хотел. — Заодно покажу Нелли фотографию часовщика. Не хочет ли товарищ Гаранч прокатиться?

— До отдела.

— Пожалуйста.

Конрад размешивал сахар, осевший на дно стакана. Это был уже третий стакан, поэтому на лбу выступили капельки пота, и Конрад почувствовал, что работать будет с удовольствием.

Он сказал, что пообедает тут же в кабинете, чтобы не отрываться от телефона: в поисках преступников участвовало несколько групп, и могло случиться, что факт, установленный какой-то одной из них, внесет коррективы в действия других, поэтому от каждой группы ежечасно поступали сообщения.

Оставшись в одиночестве, Конрад набил трубку, удобно откинулся на спинку стула. И подумал, что все-таки время беготни для него уже миновало, и ему стало жаль этого времени. Как жаль всего, что уже не вернуть.

Группа, искавшая такси 86 — 37, передала, что машина пока не найдена.

Люди, которые отправились проверять личные дела бывших и нынешних сотрудников банка, сообщили, что приступают к работе, и Конрад посоветовал им прежде всего обратить внимание на бывших сотрудников. Но они и сами это знали.

Через полчаса из банка опять позвонили. Недавно за систематическое нарушение трудовой дисциплины был уволен с работы инкассатор, некто Куелис. Легкомысленный, поддающийся влиянию парень. Конрад приказал одному из членов группы выяснить и проверить алиби Куелиса.