Наталья Никольская - От любви до ненависти

– Я бы не стал делать столь поспешных выводов, – сказал осторожный Овсянников. – Но что-то здесь не то, это верно.

– Жора, а как ее опознали?

– Да по машине! Она брала в тот день машину Максима, жениха своего! А больше тело никак опознать невозможно – от него одни обугленные кости остались! Кто ее мог так жестоко убить? Ну, короче покопались наши ребята, да так ничего и не установили. Решили, что самоубийство – да и закрыли дело. Вон сколько убийств нераскрытых – кто будет этой девочкой деревенской заниматься?

– А что ты Максиму-то сказал?

– Да что! – Жора махнул рукой. – Сказал, что ничего гарантировать не могу. Может, это и в самом деле самоубийство, хрен его знает? Мало ли что у нынешних девок на уме! Может, она просто чокнулась?

– А он что?

– Да он мне деньги свои предлагал. Я от денег отказался, конечно, но обещал, что разберусь. Без всяких гарантий, конечно. Только как же я теперь? С ногой я надолго тормознусь.

– И отлично! – обрадовалась я. – ты лежи и отдыхай. Я сама возьмусь за это дело!

Я подумала, что раз Овсянников такой богатый – пусть отказывается от вознаграждения. А мы люди не гордые. Я сама проведу расследование и получу эти деньги.

– Полина! – строго сказал Жора. – Ты опять начинаешь? Зачем ты лезешь в это дело? Мало тебе неприятностей? Ты уже забыла, как чуть не погибла сегодня?

– Это ты чуть не погиб, а не я, – парировала я. – А я, наоборот, тебе жизнь спасла!

– Давай не будем спорить! Я не хочу, чтобы ты занималась этим делом! Что тебя так тянет на разный криминал? Я – ладно, у меня работа такая. А тебе чего неймется? Уж сколько ты во всякие истории влазила!

– И все раскрывала! – напомнила я Жоре.

Он только рукой махнул и с досадой запихнул в рот кусок шницеля.

Я осталась при своем мнении. Пусть Жора говорит, что хочет – мне наплевать! Я все равно поступлю так, как считаю нужным. И Жора, повздыхав, все равно мне поможет. Такие уж у нас с ним отношения.

– Жора, что тебе вообще известно об этой Алене? – задумчиво спросила я.

– А что тебя интересует?

– Да все! Я ведь даже фамилии ее не знаю.

– Фамилия ее Гвоздикова. Она работала в магазине «Леди», продавала женскую одежду. Жила в общежитии от пединститута…

– Надо же, училась в пединституте, а работала в торговле, – подивилась я. Хотя чему тут удивляться? Торговля – это ничего. Хорошо, что проституцией не промышляла. Хотя…

– Жора, а больше она нигде не подрабатывала?

Овсянников понял, что я имею в виду и ответил:

– Нет, вроде ничего такого. Так вот. Ничего странного, по рассказам знакомых и друзей, в ее жизни не было. Жила и жила. Встречалась с этим самым Максимом, замуж вроде за него собиралась. Все нормально.

– То есть, повода для самоубийства у нее не было?

– В том-то и дело! Чего ей с собой кончать?

– А… для убийства у кого-нибудь из ее знакомых был повод?

– Внешнего мотива вроде тоже нет. Кто знает? Может, ее случайно убили! Если вообще убили… Может, это дело яйца выеденного не стоит?

– Может, – вздохнула я. – Но это нужно выяснить окончательно. Кстати, а где ее нашли? И как?

– Нашли ее за городом, в посадках. Рядом машина стояла этого Максима. Он ей, оказывается, давал на своей машине погонять. Собственно, по ней ее и опознали – труп же обгорел страшно. Рядом с машиной канистра валялась из-под бензина. Как сказал Максим, Алене в тот день нужно было много ездить по делам. Вот она и попросила его дать ей машину. Доверенность на нее была оформлена. А кроме Алены, он больше никому никогда машину не давал.

– Вон что… А родители у нее есть?

– Родители есть, но они живут не здесь, а в Пензе.

«Господи! – подумала я, – не дай бог, еще в Пензу придется ехать!»

– И как они отреагировали?

– Полина, ну как можно на такое отреагировать? В шоке, конечно, были, по словам Максима. Приехали, похоронили…

– Ее здесь похоронили?

– Да, здесь. На Елшанском кладбище. Погоревали и уехали. У них еще трое детей, так что… Хотя, как бы там ни было, смерть своего ребенка – самое страшное, что может случиться в жизни.

– Да, ты прав… – задумчиво сказала я. – Давай-ка ложиться спать, а завтра мы все еще раз обсудим.

Жора, конечно, устремился к моему дивану. Но я уложила его на кровати, мотивировав это тем, что могу ночью ненароком задеть его больную ногу и причинить ему боль. Овсянников принял страдальческое выражение лица, но подчинился. Так что ночь я спала спокойно.

Утром, когда я проснулась, Жора еще спал. Очевидно, сказалось действие обезболивающего, которое я вколола ему на ночь. Я не стала будить Жору. Свободное время до обеда у меня было, и мне хотелось навестить сестру Ольгу, которую я не видела уже несколько дней. Звонить я ей не стала – сестра была не любительница рано вставать, и я решила дать ей возможность поспать еще несколько минут.

Выйдя на улицу, я завела машину (на таком морозе даже «Ниссан» завелся не сразу) и двинула к сестре. Как ни странно, Ольга уже встала. Более того, она уже принимала клиента, проводя с ним психологический сеанс. Открыв дверь, Ольга попросила меня подождать в кухне. Я выкурила три сигареты, когда сестра, наконец, появилась.

– Ну слава богу, – облегченно вздохнула она, садясь на табуретку. – На сегодня все.

– Да, с клиентами у тебя не густо, – усмехнулась я. – Значит, с деньгами тоже.

Ольга еще раз вздохнула, теперь уже тяжело.

– А дети где? – поинтересовалась я.

– Да у себя, спят еще.

Я решила не ходить вокруг да около и спросила в упор:

– Оля, тебе нужны деньги? – хотя ответ на этот вопрос был очевиден.

Сестра же сочла мой вопрос за личное оскорбление. Она выпрямилась, гордо вскинула голову и уже приготовилась произнести пламенную речь о том, что деньги – не главное в жизни и она слышать не желает о таких приземленных вещах.

– Перестань, – остановила я ее. – Я предлагаю тебе подзаработать. Верное дело, между прочим!

– Перепечатать что-нибудь нужно? – оживилась Ольга и посмотрела на свою старенькую «двойку». Она была покрыта густым слоем пыли.

– Да нет, здесь другое, – я рассказала ей всю историю.

– Ну а почему ты думаешь, что Алену убили? Ведь этот факт не установлен?

– Тогда давай установим, что то было самоубийство! Предъявим неопровержимые доказательства и все! Максим в любом случае заплатит. Он хотя бы успокоится.

– А где мы возьмем эти доказательства? Это не так-то просто!

Ох, ну что меня раздражает в сестре, так это ее дурацкое свойство во всем сомневаться! Когда нужно действовать решительно, Ольга начинает мямлить и только мешается! Что за нерешительность такая!

– Нечего нюнить! – строго сказала я ей. – тебе все равно надо дополнительный заработок искать. Когда Кирилл тебе деньги теперь привезет?