Екатерина Болотин - Наследство разрушительницы

И все начиналось с начала. Нельзя сказать, что Арина не находила резона в словах Игоря. Она вовсе не была восторженной дурочкой, готовой уничтожить себя и перечеркнуть свою жизнь ради любимого мужчины. Она анализировала и взвешивала, прислушивалась к себе и приходила к выводу, что не может ни отпустить Игоря от себя, ни вытравить из своего сердца любовь к нему.

«А вдруг он разлюбит меня и уйдет к другой, – мелькала в голове убийственная мысль. – Или я ему просто надоем. Мужчины ведь так непостоянны. Им нужны новые ощущения, романы, знакомства, молодые женщины. А мне уже скоро тридцать».

Тогда она останется одна. И без любимого человека, и без всего того, что ее сейчас окружает. Арина вглядывалась в лицо Игоря, пытаясь найти в нем хоть какие-то признаки равнодушия или хотя бы усталости от нее. Но не находила, и вновь все сомнения в верности принимаемого решения рассеивались, как утренний туман.

Теперь она подошла к последней черте. У нее осталась лишь одна возможность для отступления. Остаться в больнице. Тогда полиция увезет ее отсюда и отправит в Москву. Но сила Лилит останется с ней. И она сможет начать все с начала. Найдет Аду, возьмет немного денег на первое время у Петра Сергеевича, заставит работать Козырина, организует переворот в Шидаде и сделает принца Хусейна султаном.

Но Игоря в ее жизни не будет. И малыша тоже. Она никогда не прижмет к себе его маленькое теплое тельце. Никогда не поцелует в розовую щечку, не расчешет светлые кудряшки. И он никогда не назовет ее мамой.

Арина спустила ноги на пол и встала. Толкая перед собой штатив на колесиках, на котором донышком вверх висела капельница, подошла к окну, распахнула его и высунулась по пояс. Больничный двор был невелик, и Арина быстро нашла глазами Игоря. Замахала рукой. Игорь заметил, подошел ближе. Жестом показал: ну, как? Арина подняла большой палец. Игорь что-то спросил. Она не расслышала, но поняла: «Ты готова?» Кивнула. Игорь махнул рукой. Арина поняла – это команда начинать. Показала пальцем вниз. Дескать, высоко, второй этаж, отсюда не спрыгнуть. Игорь махнул рукой. Спустись на первый.

Арина закрыла окно. Надо решаться. Идти или остаться? Арина прислонилась горячим лбом к холодному стеклу окна. Почему она сомневается? Она же уже приняла решение. В Москве сомнений не было. И в самолете она не сомневалась. И когда отплывала от египетского берега на надувной лодке, была уверена. Вокруг была ночь, пустынный берег и темное море, без единого проблеска. Но она решилась. Села за весла и, дрожа от ночной свежести и страха, гребла в сторону израильской границы. Господи! Какие только чудища не мерещились ей выползающими из морских глубин. А она все гребла и гребла, пока не услышала шум мотора катера и не увидела мечущийся по воде луч прожектора. Нет, она приняла решение. А правильное оно или нет – покажет время.

Что ж, если она приняла решение, значит, надо действовать по плану. Преодолевая отвращение, Арина запихала в унитаз большое махровое полотенце, черенком швабры затолкала его поглубже в трубу, чтобы не было видно. Спустила воду. Вода сразу заполнила унитаз до краев.

Арина вышла из палаты, тяжело опираясь на штатив с капельницей. Все ясно. Ее разместили в боксе, отделенном от общего коридора маленьким фойе, в котором сидел курчавый брюнет в полицейской форме. Увидев Арину, он вскочил ей навстречу.

– Простите, госпожа…

– У меня засорился… – Арина постаралась выглядеть как можно слабее и беспомощнее. – Туалет… Унитаз… Мне нужно выйти… Это срочно…

Полицейский заглянул в палату, открыл дверь туалетной комнаты и сразу закрыл.

– Может быть, вызвать медсестру? – с сомнением спросил он, не сводя глаз с дрожащей Арины.

– Нет, нет, – забормотала она. – Мне на минутку. Только на минутку. В туалет и обратно.

Полицейский оглядел еще раз ее фигурку в бесформенном халате, штатив, на который она опиралась всем телом, и сжалился.

– Ладно, – сказал он. – туалет на этом этаже, в конце коридора.

– Спасибо.

Арина вышла из бокса. Чувствуя на себе взгляд полицейского, старалась не спешить. Едва перебирала ногами, опираясь на штатив, противно скрипевший своими колесами.

Добрела до туалета, оглянулась. Полицейский еще стоял в дверях бокса, не сводя с нее глаз. Если этот страж порядка так и будет стоять, придется прыгать из окна туалета со второго этажа. Арина вошла в туалет, переждала несколько секунд и выглянула. Слава Богу! Дверь бокса закрылась. Теперь – не медлить. Арина сорвала с руки пластырь и вытащила из вены иглу. Краешком халата смахнула капельку крови и оттолкнула штатив. Вышла из туалета, проскользнула до лестницы и побежала вниз. На первом этаже распахнула первое попавшееся окно и высунулась почти по пояс. Где же Игорь? Он заметил ее и уже бежал по двору.

– Арина! Все в порядке?

– Скорее!

Он протянул ей пакет. Она схватила, огляделась в поисках туалета и побежала. Заскочила в кабину, достала из пакета свое старенькое платье и туфли, скинула халат и тапочки. Быстро переоделась и вернулась к окну.

– Давай! – подбодрил Игорь.

Арина огляделась, никто ли не видит? Но этот дальний уголок коридора был пуст. Арина вскарабкалась на подоконник, развернулась и спустила ноги. Игорь погладил ее по лодыжкам.

– Прыгай.

Она прыгнула. Он едва не упал, но удержал Арину, и они побежали по двору к воротам.

– Где твоя машина? – задыхаясь спросила она.

– Здесь, на стоянке, – Игорь перешел на шаг. – Не беги. Не привлекай внимание. Никто нас не преследует.

Он обнял ее за плечо и повел к воротам.

– Спокойно, спокойно! Не торопись.

Они вышли за ворота и нашли машину. Игорь распахнул двери.

– Садись! Скорее!

Арина опустилась на переднее сидение. На заднем лежал ее голубой костюм. Арина кивнула на него.

– Все готово?

– Все! – кивнул Игорь, садясь за руль.

– Сколько нам ехать?

– Около трех часов.

Арина покачала головой.

– Они поднимут тревогу.

– Конечно, поднимут, – согласился Игорь.

Он вдавил педаль газа, и машина помчалась по залитой солнцем улице белокаменного города.

Ада приехала в больницу, когда скандал по поводу бегства Арины был в самом разгаре. Она вошла в маленькое фойе отдельного бокса и сразу все поняла. Дверь палаты была распахнута, курчавый полицейский что-то объяснял угрюмому толстяку в ярко-желтой рубахе с закатанными рукавами. Курчавый смешно тараторил, сыпал незнакомыми гортанными словами и размахивал руками.

Услышав звук открываемой двери, толстяк сделал курчавому знак замолчать и повернулся к Аде.

– Простите, моя госпожа…

– Я представитель прокуратуры России, – пояснила Ада. – Я приехала допросить госпожу Розову. С разрешения полковника Штерна.