Журнал «Искатель» - Искатель, 2018 № 08

— Конечно, было. Только его контингентом были дамы старше сорока. Иначе бы тебе пришлось испытать на себе его обаяние.

— Слава богу, пронесло. Так кто же убийца?

Светлана затаила дыхание. Никита молчал. Светлана не выдержала.

— Ну?

— Гусев….

— Как так?! У него же алиби!

— Не спеши. Дай мне сказать до конца. Так вот, он неожиданно для нас пошел на сделку со следствием и сдал…

— Кого?

— Лагоева. От него он получил замазанный кастет, которым должен был разобраться со мной.

— Ну хорошо. Теоретически я могу понять Лагоева. Ты достал его своими настойчивыми призывами разобраться с убийствами Смагина и Рогова. Тем более что свежа еще была память о твоей статье про его универсам. А Гусеву зачем это надо было?

— Лагоев обещал ему купить квартиру и уладить паспортные дела. Не знаю, как он собирался это сделать. Прежний начальник паспортного стола, через которого Гусеву еще в конце восьмидесятых оформили первую прописку в нашем городе, давно отошел в мир иной. Но ты сама понимаешь — обещать не значит сделать. Итак, замазанный в двух убийствах кастет оказался в руках Гусева. Чтобы закрыть тему с наездами на меня, скажу, что на Болтовском шоссе на меня наехал Лосев с грузчиками с его склада. Вот там все было серьезно, но, слава богу, обошлось. За этим тоже стоял Лагоев. После той неудачи эстафетная палочка перешла к Гусеву.

— И он расчетливо пошел в признанку, — сказала Светлана.

— Во какие слова ты стала употреблять. Признанка.

— С кем поведешься, оттого и наберешься.

— Учту при выборе слов. А пока продолжаю. Как ты верно определила, он расчетливо пошел в признанку. Одно дело было идти под суд за нападение на меня — при том, что ситуация весьма щекотливая, — и другое дело оказаться под судом, когда за тобой тянется цепочка преступлений. Тогда уже все выглядит иначе. А в суде, глядишь, учтут чистосердечное признание и сделку со следствием. А дальше, вслед за ним Юнусов с Лосевым принялись все валить на Лагоева. Так он оказался паровозиком, остальные вагончиками. Он был инициатором создания банды, намечал жертвы, он же убил Смагина с Роговым.

— Но Лагоев наверняка заявил, что его оговорили.

— Естественно. Вот тогда нам с Сергеем пришлось повозиться, чтобы все доказать. Как ты знаешь. Кочки находятся на приличном расстоянии от города, и пешком туда не добраться. Мы опросили всех водителей автобусов в дни убийства Смагина и Рогова. Никто Лагоева не опознал. Его личный шофер тоже не отвозил в деревню хозяина. У него было алиби на эти дни. И тогда нам удалось найти таксистов, которые отвозили Лагоева туда, и отвозили очень поздно вечером. И что было хуже всего для Лагоева, в тот день, когда он разобрался с Роговым, таксист решил разжиться самогонкой в деревне и пошел следом за своим пассажиром и видел его и обществе Рогова и слышал угрозы Лагосва. Он требовал фотку и блокнот.

— Какой блокнот?

— В котором Лагоев записывал поступления в общак от распотрошенных бизнесменов. И вот здесь мы возвращаемся к началу истории, К следаку Вязову. У него было все необходимое, чтобы накрыть банду. Но он этого не сделал. Он дал ей время опериться и побольше выпотрошить денег из бизнесменов, а потом явился шантажировать собранными показаниями.

— Вот негодяй! И правильно, что его убили.

— Не принимай ни одну из этих двух сторон. Те и другие — преступники.

— Значит, Лагоев и компания откупились общаком?

— Вроде как. А спустя несколько дней Вязова убивают. И надо же было такому случиться, что как раз в это время к нам приехала комиссия из Москвы. Слишком много нареканий было на работу местной милиции. Бандиты испугались не на шутку и бросились в бега. Рогов не вылезал из Кочек, где жил у бабки. А Смагин и Гусев мотались по стране долгие годы. Порознь. На прощание Смагин подарил Лагоеву тот самый кастет.

— В память о лихих делах?

— Сомневаюсь. Скорее всего, чтобы потом, если что, все валить на Артура Рафаиловича. Это было в его стиле. Подставлять других.

— А на что же они жили? Смагин и Гусев.

— Гусев стал профессиональным альфонсом, а Смагин воровал, грабил, сидел. И снова воровал, грабил, сидел. Если ты помнишь, он еще в первый раз на зоне сдружился с Гусевым, а с Роговым дружил с детства, и Рогов стал у них своего рода почтовым ящиком. Через него они поддерживали связь.

— А Смагин, Юнусов и Лагоев?

— Они остались в городе. Притихли. Вроде как залегли на дно. Со временем Смагину опостылели отсидки, и он последовал примеру Гусева — подыскал себе Анну Тимофеевну. И все бы так и закончилось мирно и тихо, если бы в одну из редких вылазок в город Рогов не узнал, что Лагоев расцвел, обзавелся универсамом, Юнусов — автомастерской и Лосев тоже не бедствует, и сообщил об этом Смагину и Гусеву. Подельники вмиг смекнули, в чем дело, и объявились у нас в городе шантажировать Артура Рафаиловича.

— Ты хочешь сказать, что Лагоев обзавелся универсамом на деньги из общака?

— Именно. Мы с Сергеем проверили по реестру: как раз в то время он стал его собственником.

— А как же Вязов?

— Очень просто. Лагоев застрелил его.

— Надо же! И вы это доказали?

— Естественно. В его доме мы нашли тот самый пистолет.

— С убийством Вязова мне понятно. А вот что касается Смагина, Рогова и Гусева, не проще было от них откупиться? Как с Юнусовым и Лосевым.

— Не смог. Смагин захотел доли в универсаме. Ни много ни мало пятьдесят один процент. Он же подбил Лосева тоже затребовать долю в универсаме, но уже двадцать процентов. С учетом того, что у него уже был склад. Любопытной была мотивировка: они — Смагин, Рогов и Лосев — выбивали деньги и всем рисковали, тогда как Лагоев, Гусев и Юнусов оставались в тени и ничем не рисковали.

— Определенная логика есть.

— Ну ты же сама понимаешь, что Лагоев на такое не мог согласиться.

— Понимаю. А еще я надеюсь, суд воздаст всем по заслугам, — вздохнула Светлана.

— А то нет, — сказал Никита и вышел на кухню.

Вернулся он с бутылкой шампанского.

— Это в честь чего? В честь раскрытого преступления? Вот и отлично. У меня уже утка готова.

— И не только.

— Что не только?

— Есть еще один повод для шампанского.

— Какой?

— С сегодняшнего дня я официально переведен в оперы.

— Что?! — Светлана всплеснула руками, — Но ведь Сергей обещал мне для тебя спокойную работу с общественностью. Никак не опером.

— Светик, спокойной работы с общественностью не бывает.

— Вот и полагайся на вас, мужиков. Ладно, иду за уткой.