Марио Пьюзо - Омерта

Стояла прекрасная сицилийская погода. Легкие облака рассеивали испепеляющий жар солнца, словно пологом прикрыв землю. Асторре и Нелло поиграли с девушками в теннис, потом Нелло предложил пройтись по берегу и искупаться.

Четверо телохранителей сидели в тени на веранде, слуги приносили им вино и закуску. Но их бдительность ни на секунду не притуплялась. Во-первых, они не отрывали глаз от стройных тел женщин в купальниках, рассуждая, какая из них лучше в постели. Все четверо, конечно же, отдали предпочтение Буджи. И теперь они тоже готовились к прогулке, даже закатали брючины.

Но Асторре остановил их:

— Мы будем в пределах видимости. Отдыхайте.

Они пошли вдоль прибоя, Асторре и Нелло впереди, женщины — следом. Миновав пятьдесят ярдов, женщины начали раздеваться. Буджи скинула с плеч бретельки, подставила обнаженные груди солнцу.

Все вместе они прыгнули в невысокие волны.

Нелло поднырнул под Стеллу и когда встал, она сидела у него на плечах. Крикнул Асторре: «Пойдем на глубину!» Асторре двинулся от берега, Буджи следом. В какой-то момент она схватила его за плавки и сдернула их.

Асторре ушел под воду и тут же услышал какой-то шум, повернулся к Буджи и увидел перед собой ее обнаженные груди. Шум перешел в рев, он вынырнул навстречу смеющемуся лицу Буджи.

И тут же увидел несущийся к нему катер. Нелло и Стелла уже были на берегу. Как они успели так быстро выбраться из воды? От виллы к берегу уже бежали телохранители. Он оттолкнул Буджи и попытался добраться до берега. Но не успел. Катер приблизился вплотную, и он увидел человека, тщательно целящегося в него из винтовки. Рев мотора заглушил выстрелы.

Первая пуля развернула Асторре лицом к стрелявшему. Тело выпрыгнуло из воды, потом ушло на дно. Он услышал удаляющийся шум мотора, почувствовал, как Буджи пытается вытащить его на берег.

Телохранители нашли Асторре лежащим лицом вниз, с пулей в шее, Буджи тихонько плакала рядом с ним.

Асторре потребовалось четыре месяца, чтобы оправиться от ран. Бьянко спрятал его в маленькой частной больнице в Палермо, где ему обеспечили круглосуточную охрану и первоклассное лечение, и навещал его ежедневно, Буджи — в свободные от работы дни.

Уже перед выздоровлением Буджи принесла плоскую золотую цепь шириной в два дюйма, на которой висел круглый медальон с изображением Девы Марии. Цепь она надела ему на шею, как воротник, и расположила медальон над раной.

Обратная сторона, покрытая клейким веществом, прилипла к коже. Диск размером с серебряный доллар полностью прикрывал рану и выглядел как украшение. В то же время в нем не было ничего женственного.

— То, что доктор прописал, — улыбнулась Буджи. — Не могла я смотреть на это безобразие, — и она нежно поцеловала Асторре.

— Раз в день клей тебе придется смывать, — добавил Бьянко.

— Мне перережет горло какой-нибудь охотник до золота, — сухо заметил Асторре. — Это обязательно?

— Да, — кивнул Бьянко. — Уважаемый человек не может выставлять напоказ рану, нанесенную врагом. Опять же Буджи права. Никому не хочется на нее смотреть.

Асторре удивило и порадовало, что Октавий Бьянко, стопроцентный мафиозо, оказал ему большую честь, назвав уважаемым человеком.

После ухода Буджи (она проводила уик-энд с самым богатым палермским торговцем винами) Бьянко протянул Асторре зеркало. Плоская золотая цепь с медальоном смотрелась на его шее очень даже неплохо. Мадонна, подумал Асторре. Она ведь по всей Сицилии, в часовнях у дорог, в автомобилях и домах, на детских игрушках.

— Почему сицилийцы почитают Мадонну больше, чем Христа? — спросил он.

Бьянко пожал плечами.

— Иисус, в конце концов, был мужчиной, то есть полностью ему доверять нельзя. Забудь об этом. Для тебя это уже пройденный этап. До возвращения в Америку тебе предстоит провести год в Лондоне у мистера Прайора. Будешь учиться банковскому делу. Приказ твоего дяди. И еще.

Нелло надо убить.

Асторре не раз прокручивал в голове случившееся с ним и знал, что Нелло виновен. Но мотив?

Долгие годы они были друзьями. Причем дружба была истинной. Но потом он убил Лимону. Должно быть, Нелло и cosca Корлеоне связывали родственные узы, и выбора у него не оставалось.

Опять же Нелло ни разу не приезжал к нему в больницу. Он просто исчез из Палермо. Больше не играл в клубе. И все-таки Асторре надеялся, что он ошибается.

— Ты уверен, что это Нелло? — спросил Асторре. — Он был моим самым близким другом.

— А кого еще они могли использовать? — фыркнул Бьянко. — Твоего злейшего врага? Разумеется, они действовали через друга. В любом случае ты должен наказать его сам, как и положено уважаемому человеку. Так что поправляйся.

— Против Нелло доказательств у нас нет, — сказал Асторре Бьянко, когда тот приехал к нему в следующий раз. — Давай забудем о нем. Установи мир с Корлеоне. Пусти слух, что я умер от ран.

Поначалу Бьянко яростно заспорил, но потом признал правоту Асторре и по достоинству оценил его ум. Если счет жертвам сравнивался, клан Корлеоне мог пойти на мировую. Нелло был пешкой, о него не стоило марать руки. Во всяком случае, теперь.

Все приготовления заняли неделю. Асторре предстояло провести год в Лондоне, под крылышком мистера Прайора. Бьянко сказал Асторре, что Альдо Монца сразу полетит в Америку и до его приезда будет жить в доме дона Априле.

Асторре провел в Лондоне год. И многому научился.

В кабинете мистера Прайора, за кувшином вина с лимоном, Асторре объяснили, что его ждет.

Что его многолетнее пребывание на Сицилии есть необходимый этап подготовки к выполнению плана дона, в котором ему определена ведущая роль.

Асторре спросил мистера Прайора о Рози. Забыть девушку он не мог: ее живость, умение наслаждаться жизнью, щедрость в подарках, любовные ласки. Ему недоставало Рози.

Мистер Прайор вскинул брови.

— Девушка-мафиозо? Я чувствовал, что ты ее не забудешь.

— Вы знаете, где она?

— Разумеется. В Нью-Йорке.

Асторре замялся.

— Я часто думал о ней. В конце концов, я отсутствовал долгое время, а она была такой молодой. Так что стоит ли удивляться случившемуся?

Я надеялся, что вновь увижу ее.

— И правильно, — кивнул мистер Прайор. — Почему нет? После обеда ты получишь всю интересующую тебя информацию.

Поздним вечером в кабинете мистера Прайора Асторре узнал о Рози все. Мистер Прайор прокрутил ему записи телефонных разговоров Рози, в которых открывались подробности ее встреч с мужчинами. Записи не оставляли сомнений в том, что Рози спала со всеми, получая от них дорогие подарки и деньги. Асторре пришел в ужас, услышав интонации, которые, как он думал, предназначались только ему, ее смех, остроумные реплики. С ее губ ни разу не сорвалось вульгарное или грубое слово. Она говорила, словно школьница старших классов, собравшаяся на первое свидание. Изображать такую невинность могла только гениальная актриса.