Анна Князева - Детектив для уютной осени [сборник litres]

– Но как?!

– Пока неизвестно. – Лосев развел руками.

– Кого мне теперь снимать?! Бирюкова играла мать князя Олексы! – Виктор Комиссаров перевел взгляд на Пилютика.

Поежившись, тот спросил:

– А я здесь при чем?

– Я предупреждал тебя, просил, чтобы ты за всем присмотрел, – гневно продолжал режиссер. – Что с «лихтвагеном»? Когда начнем съемки?

– Не нужно валить все в одну кучу! – взорвался Пилютик, но пояснил: – «Лихтваген» будет готов завтра. Может быть… По крайней мере, мне пообещали.

– Тогда какого черта мы все здесь торчим?

– Вы сами приказали всем оставаться здесь.

– Я надеялся, что сегодня мы все закончим. А вы, Пилютик, сорвали все планы! Теперь еще Бирюкова!

– Виктор Карлович, бога побойтесь, – вмешалась Лионелла. – Человека убили, а вы…

– Кто сказал, что убили? – Комиссаров резко обернулся.

– Я, – ответила Лионелла.

– Вы здесь при чем, Лионелла?

– Это я нашла Надежду Ефимовну.

– Ну и что? Выводы такие откуда?

– Ее повесили очень высоко. На осину. Сама бы она туда не забралась.

Комиссаров опустил глаза.

– Ну, если так, то конечно. Бирюкова никогда не отличалась особенной спортивностью. Какой варварский способ убийства! – Он покачал головой. – Как будем снимать без нее?

– Сами знаете как, – вмешался Пилютик. – В таких случаях переписывают сценарий и убивают героиню.

– Лучше займитесь ремонтом генератора, со сценарием я сам разберусь.

– Вы спросили, я вам ответил.

– Не все заданные вопросы предполагают ответ. Впрочем, для вас это мудрено, – бесцеремонно заметил Комиссаров и адресовал вопрос следователю: – Что-нибудь нашли?

– В плане улик и доказательств? – Лосев покосился на человека с жабьим лицом. – Есть кое-что.

Режиссер нетерпеливо потребовал:

– Ну, говорите!

– На месте убийства была найдена перчатка, которая принадлежит вашей артистке. Вот, – он указал на Лионеллу, – ей.

– Что за бред?! – Комиссаров наморщил лоб и перевел взгляд на Лионеллу.

Ничуть не растерявшись, Лионелла ответила:

– Не забывайте, что это я обнаружила Бирюкову. Возможно, обронила перчатку. Мы, кстати, были с Максимом Стрешневым.

– С вами был Стрешнев?

– Не верьте ей, – прокомментировал Лосев. – Перчатка пролежала в лесу целую ночь.

– Ну, предположим, я уронила ее вчера на прогулке, – решительно заявила Лионелла. – А теперь скажите, почему я должна оправдываться? Я не убивала Бирюкову. У меня не было причин ее убивать. У нас ничего общего, кроме работы.

– С ума сойти! – Комиссаров опустился на стул. – Мать главного героя убили, а главную героиню вот-вот посадят в тюрьму.

– Не думаю, что до этого дойдет. Верно, Лосев?– Человек с жабьим лицом подошел к Лионелле и поцеловал ее руку. – Разрешите представиться – Тихвин Егор Макарович.

– Это у вас всю ночь грохотала музыка? – полюбопытствовала Лионелла.

– А как насчет фейерверка? – Тихвин улыбнулся. – Неужто не заметили?

– Было красиво.

– Не только же вам, москвичам…

– У-у-у… Нам до вас далеко.

– Хватит любезничать! – Комиссаров оглядел присутствующих и остановил свой взгляд на Пилютике: – Дай мне слово, что завтра генератор будет исправен.

– Помилуйте, Виктор Карлович! Сие от меня не зависит.

– Тогда пригони из Москвы новый.

– На это нужны деньги. Но где же их взять?

– Мне плевать! Бери где хочешь, но чтобы завтра сцена была доснята.

– Без Бирюковой? – провокационно заметил Пилютик, чтобы получить хоть какую-то сатисфакцию.

– Не выводи меня из себя! – взорвался Комиссаров.

– Сделаю что смогу, – с готовностью пообещал Пилютик.

Зыркнув на помощника, Комиссаров спросил следователя:

– Моя помощь нужна?

– Надо поговорить. – Лосев покосился на Лионеллу, и она поняла, что речь пойдет о ней.

– Ну хорошо, – Комиссаров придвинул к столу стул и сел. – После разговора я бы предпочел вернуться в дом к моему товарищу.

– Нам выйти? – спросил Тихвин.

Лосев кивнул.

– И гражданку Баландовскую с собой прихватите, пожалуйста.

– С удовольствием. – Тихвин галантно посторонился, уступая дорогу к выходу. – Прошу вас.

– Благодарю. – Лионелла вышла из комнаты, но потом снова заглянула туда и с назиданием сказала Лосеву: – О присутствующих не говорят в третьем лице. По крайней мере, так делают приличные люди. Впрочем, вас к таковым я не отношу. – Она захлопнула дверь, оставляя за собой последнее слово.

– У вас сложный характер, – сказал Тихвин, но в его голосе звучало одобрение.

– Этот Лосев – типичный неандерталец.

– Только не скажите это ему в лицо.

– И что меня остановит? – холодно спросила Лионелла и, разгладив ладонями блузку, вздохнула: – Курить хочу.

– Сигареты предложить не могу.

– Не курите?

– Нет, не курю.

– Простите за банальность, детская присказка – кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет.

– В свое оправдание замечу: алкоголь в моей жизни присутствует, – улыбнулся Тихвин.

– В таком случае здоровеньким точно не помрете, – заметила Лионелла и направилась в свою комнату, нашла сигарету, вставила в мундштук и закурила.

За ее спиной раздался голос Тихвина:

– Красиво…

– О чем это вы? – Лионелла обернулась на голос.

– Прошу прощения, но здесь было открыто. – Он остановился в дверях.

– Проходите, – пригласила она.

– Курите красиво. Очень по-женски. Я бы сказал: изысканно.

– Чем все это закончится?.. – вздохнула Лионелла и подошла к окну.

Тихвин тоже подошел и облокотился на подоконник:

– Боитесь?

– Как не бояться? Я обронила в лесу перчатку, и Лосев решил, что я причастна к убийству.

Тихвин склонил голову на плечо, чтобы лучше видеть ее лицо:

– Если пожелаете, я решу эту проблему.

– Как? – медленно выпустив дым, Лионелла прикрыла веки.

– Пойду и заберу у него перчатку.

– Что за вздор! – возмутилась Лионелла. – Так он вам и отдал! Это – улика.

– Отдаст, – пообещал Тихвин и мягким шагом направился к двери:

– Стойте! – крикнула Лионелла. – Не втягивайте меня в эту историю.

Он обернулся:

– Но вы уже в ней.

– Пусть все идет своим чередом.

– Глупо, – сказал Тихвин и вернулся обратно.

– Мне нечего бояться. Я ни в чем не виновата. – Лионелла оценивающе смерила его взглядом. – Чего это вы разгусарились? Рассчитываете произвести впечатление?

Тихвин уверенно кивнул:

– Рассчитываю.

– Зря. – Она потушила сигарету и закончила мысль: – Вы не в моем вкусе.

В течение дня Лионелла несколько раз звонила мужу, но его телефон был вне зоны доступа. Вероятно, Лев был еще в самолете. К ужину она решилась выйти из комнаты. Есть не хотелось, но сидеть взаперти, как будто она действительно виновата в смерти Бирюковой, было гадко.