Татьяна Гармаш-Роффе - Разрыв небесного шаблона [litres]

В полиции она не была много лет. Или, пожалуй, никогда – по крайней мере, ей не удалось вспомнить посещение подобного места, только разве что паспортного стола. И для нее стало неожиданностью, что на входе оказался пропускной пункт, где требовали паспорт. Диана его с собой не взяла, – она ведь собиралась только «в коридорчик заглянуть». Кроме того, от нее требовали внятного ответа: по какому вопросу намерены обратиться?

Но Диана не намеревалась обратиться. Она хотела только посмотреть…

Ее попытка объяснить это дежурному успехом не увенчалась.

– Приходите с паспортом, а там разберемся.

– Ну хоть скажите, очереди у вас там большие? Я друга жду, он пошел к вам подать заявление…

– Нормальные у нас очереди. Не мешайте, гражданка, за вами люди стоят, не видите, что ли?

Диана снова вышла на улицу. На душе была странная пустота. Как в квартире, с которой съезжают жильцы и уже вывезли мебель, коробки с посудой и вещами, оставив лишь голые стены.

Удивительно. Еще вчера, приглашая Андрея к себе, Диана не ощущала особого трепета. Да, он ей нравился, очень нравился. Был интересен и приятен. И да, она хотела бы завязать с ним серьезные отношения, однако…

Два неудачных брака оставили ноющий шрам в душе. Ей всегда казалось, что она, человек добрый, отзывчивый, никак не может заслужить характеристику «эгоистка». Что она, темпераментная в постели, никак не может быть названа «синим чулком». Что ее сдержанность, неболтливость будет непременно оценена – ведь мужчины вечно жалуются на женщин-болтушек! – а вовсе не удостоится оценки «холодная, сухая». Но именно так все и получалось с мужчинами.

Искренне недоумевая, Диана решилась на откровенный разговор с матерью. Все-таки опыт у нее больше, но при этом душевных травм у Марины Анатольевны не наблюдается.

Выслушав дочь, Марина Анатольевна ответила:

– Ты у меня умная, поэтому скажу неподслащенную правду. Все так и есть, дорогая моя. Ты ждешь мужа с горячим ужином дома? Нет. И что с того, что ты зарабатываешь втрое больше его – и работаешь втрое больше его? Ему борщ нужен. Котлеты. Картошечка жареная. А ты все это не приготовила. Еда из ресторана – это не то. Даже обидно: жена есть, а еда из общепита. Потому что жена вечно занята работой. Значит, эгоистка. И в постели твой темперамент только комплексы вызывает у бедняжки. У него в трусах что-то не заладилось – вина твоя, недостаточно усердно соблазняла. И сдержанность твоя похвальна лишь в рамках того, что ты не трещишь без умолку о подружках, моде и прочих «бабских» вещах. Но она возмутительна, когда ты не поддерживаешь разговоры на темы, интересные мужчине!

Диана только за голову схватилась.

– И что, я обречена на одиночество, так, мама? – спросила она.

– Ну почему же. Жарь котлеты – и будет тебе щасте. – Марина Анатольевна пожала плечами с некоторым недоумением. – Твоя проблема в том, дочь, что ты хочешь и рыбку съесть, и… как там дальше, запамятовала. Но ты меня поняла. А надо просто уметь выбирать. Либо – либо. Любимая работа или любимый мужчина.

– Но ты же не выбирала! Ты занималась наукой, а мужья при этом тебя на руках носили! До сих пор помню, как трогательно папа заботился о тебе. Сапоги расстегивал, ступни массировал, тапочки надевал…

– Как это не выбирала? Динка, да ты ничего не просекла! Наоборот, я выбор сделала сразу и бесповоротно: наука и карьера. Поэтому любимых мужчин у меня не было.

– То есть ты папу не любила? – изумилась Диана и вдруг, не дожидаясь ответа, поняла: так оно и было. Мать лишь позволяла себя любить.

Увидев глаза дочери, Марина Анатольевна слегка смутилась.

– Ну, твой отец никогда не требовал от меня жертв… – ушла она от прямого ответа и сменила тему, давая понять, что беседа окончена.

От разговора с матерью у Дианы остался тогда такой осадок, что во рту горчило. Промаявшись несколько дней, она обратилась к психологу. После трех сеансов вопросов и ответов докторесса сказала:

– Как часто бывает с детьми слишком авторитарных, деспотичных родителей, подсознательно вы все еще готовы бежать по первому зову деспота исполнять его пожелания. И даже угадывать их наперед. Мужчина, начиная ухаживать за вами, ощущает это бессознательно, но безошибочно. Разница между бес-сознательно и под-сознательно понятна, да? Отлично. И тот, кому в отношениях нужна от женщины всесторонняя опека, считает вас идеальной парой для себя. Конечно, в конфетно-букетный период он ухаживает и ведет себя как рыцарь (и сам считает себя таковым!), вводя вас в заблуждение. Его детский эгоизм проявляется лишь потом, когда начинается семейная жизнь. Поэтому гоните деспота, Диана, из своего подсознания, сделайтесь глухи к его зову. И тогда, я уверена, вы встретите Другого мужчину. Который будет любить вас, а не себя в ваших отношениях. А насчет вашей мамы… Диана, не стоит спрашивать совета у людей, никогда не любивших. Они ничего не понимают в жизни.

Психолог предложила ей в помощь сеансы гипноза, однако Диана отказалась. Решила сама справиться с «внутренним деспотом». И за несколько лет весьма неплохо поработала со своим подсознанием, «выдавливая из себя раба по капле».

Андрей Саблин. Ей показалось, что он и есть тот самый Другой. Ему ничего не было нужно от нее. Ни котлет, ни разговоров о себе-любимом. Нет, он по-настоящему интересовался ею, Дианой, и все время старался сделать для нее что-то приятное. Не веря в такую удачу, она себе не позволила слишком быстро влететь в любовные отношения, не отпустила душу на свободу. Чтобы потом не плакать. Хватит, наплакалась.

Но с каждой встречей сердце ее билось все сильнее. И она специально пригласила Андрея к себе уже на пятый день знакомства: ей срочно требовалось узнать его в постели. Нет, не размер члена и не красоту тела. Это все фигня для малолеток, опытная женщина сумеет получить и дать наслаждение вне зависимости от… В любой конфигурации, скажем так.

Важно другое: в сексе люди проявляют себя намного откровеннее, чем в любых других типах отношений. Слова можно контролировать, отчего и лгать легко. Ложь – это одежда из слов, скрывающая истину души. Но в сексе избавляется от одежды не только тело, там и душа обнажается. Для слов там места нет, а жесты лгать не умеют. И сразу ясно, человек заботится только о себе или в его помыслах есть место для другой личности. Да, личности, хоть речь, казалось бы, лишь о телесном союзе. Во всяком случае, для Дианы секс был тоже диалогом двух личностей. Только более откровенным, чем прочие диалоги.

Андрей оказался «упоительно нежным, не мужчина – а облако в штанах», как сказал поэт.

Ну, в штанах у него было, положим, отнюдь не облако… А весьма конкретный… конкретное… В общем, «чисто конкретно»!