Тигрис Рафаэль - Сожжённые сны

– Знаю. Питер – дорогой город.

– Я вижу ты хорошо информирован про северную столицу.

– Не удивляйся, но моё детство прошло в Питере. Я ходил в ведомственный детсад НИИ физиологии имени Павлова.

– Ого! Насколько мне известно этот институт находится под Питером, в посёлке Колтуши?

– Точно. Мы там жили в институтских коттеджах.

– Так вот почему ты так хорошо говоришь на русском, практически без кавказского акцента? Получается, что мы с тобою почти земляки.

– Да. У нас много общего. И это только начало.

После процедуры они пошли на прогулку.

– А давай сегодня вечером не пойдём в надоевшую столовую, а сорвёмся в город. Поужинаем в ресторане, тем более тебе уже невмоготу нюхать запах тухлых яиц.

– Твоя правда, Парис. Я с удовольствием поужинаю в любом месте только бы не вдыхать ароматы Мацесты.

– Мне тоже надоела санаторная гречка. Я её с детства на дух не переношу.

– Ну тогда погнали.

Когда они ужинали в ресторане, к ним подошла цветочница и Парис купил букетик красных роз. Одну из них он надломил и вонзил в пышную копну каштановых волос Лины.

– Вот сейчас ты настоящая Кармен.

– Тебе так нравится этот образ? Неужели я похожа на эту распутную цыганку?

– Кармен не распутна, она обворожительна подобно тебе.

– За комплимент – спасибо, но не думаю, что образ Кармен мне подходит.

– Распутная цыганка – она в рассказе испанца Проспера Мериме, а вот в опере француза Жоржа Бизе Кармен превращается в объект страсти и мужского вожделения. Французы большие мастера так искусно воспеть плотскую любовь, что она лишается всякой пошлости и разврата. Одна только ария «Ля амур» в этой опере чего стоит.

– Слушай Парис, ты так классно рассказываешь, что мне самой захотелось стать хотя бы чуточку Кармен.

– Ворожба сидит в натуре любой женщины. У одних глубоко, у других поверхностно. Всё зависит от того, кто и при каких обстоятельствах станет её будоражить?

Лина пронзительно посмотрела в глаза Парису. Тот многозначительно улыбнулся, и оба без слов поняли друг друга.

– Так значит опера Кармен написана французом? – перевела Лина тему разговора в прежнее русло.

– Да, и она одна из немногих которую поют не на итальянском языке.

– Французы должны быть за это очень благодарны её автору.

– Увы! Сперва эта опера была воспринята неоднозначно. Премьера её буквально провалилась. Жорж Бизе был освистан публикой и попал под град критики.

– Но почему?

– А потому что образ Кармен был воспринят публикой как верх распутства, хотя сами французы давно снискали славу неукротимых прелюбодеев.

– Вот именно. Они наверное в образе Кармен увидели самих себя и потому её возненавидели.

– Наверное. Но так или иначе эта опера стала сокровищницей мировой музыки, которую до сих пор ставят на оперных площадках многих стран, а её мелодии и арии стали хитами.

– Слушай! А как случилось, что армянского парня назвали греческим именем Парис?

– Очень просто. Моя мать гречанка, родители её родом из западной Анатолии, причём из того местечка, где предположительно находилась Троя. Угадай, как зовут мою маму? Правильно, Елена. Ну теперь сама подумай, каким именем ты бы назвала своего единственного сына?

– Парисом, конечно.

– Ответ правильный.

– Ну тогда для полного счастья твоего отца подобно царю Трои должны были звать Приамом?

– Ну уж нет. На этом троянские сказки кончаются. Мой отец из Армении и это он похитил Елену и увёз уже не в Трою, а из Трои прямиком в Армению, причём на сей раз без скандалов и кровопролитий.

– Ого! Значит твоя мать та ещё штучка?

– Не то слово! Моя мать настоящая звезда матриархата. Такую как она описать невозможно, её надо увидеть вживую. Дай Бог тебе с нею лично познакомиться, и тогда ты узнаешь какими были настоящие женщины Трои.

–Ловлю тебя на слове Парис. Устрой так, чтобы мы повстречались.

– Замётано. За мной не заржавеет.

В последующие дни Парис с Линой уже вместе проводили время и потому однообразные санаторные деньки пошли веселей. Между ними начала возникать та невидимая химия, которая сближает не только души, но и тела.

– Сегодня предлагаю поужинать в Сочи с ночёвкой.

– Что ты имеешь ввиду?

– Имею ввиду после ужина не возвращаться в санаторий, а остаться ночевать в одной из фешенебельных гостиниц.

Лина с улыбкой посмотрела на Париса.

– Ты уверен, что этого очень хочешь?

– Моя уверенность без твоего согласия рассыпается, как карточный домик.

– Ну если дело за моим согласием, то я его даю. Название отеля известно?

– Да. Забронирован номер-люкс с видом на море.

– Великолепный выбор!

Уже сидя в ресторане отеля Лина сказала:

– Давай выпьем сегодня для релакса.

– Вино или покрепче?

– А разве покрепче нам можно? Мы же с тобой на реабилитации после полиневрита.

– Сегодня нам можно всё. Например – по 100 грамм вискаря с медовым ароматом

– Вы разрешаете, доктор?

– Разрешаю. Сегодня особенный день.

– Какой? – откровенно удивилась Лина.

– Сегодня день, когда Лина превратится в Кармен и будет ворожить. За тебя моя Ворожея.

Они чокнулись и опорожнили бокалы с обжигающе-согревающим содержимым.

– Вообще то «ворожить» – означает колдовать.

– Тогда как ты трактуешь слово «обворожить»? Ну скажем – Лина обворожительная девушка. Согласись, это уже звучит как комплимент.

–Слушай Парис! По-моему сейчас ворожбой занят ты, а не я.

– Позволь не согласиться. Ну где ты видела обворожительных мужчин?

Лина внимательно посмотрела в глаза Париса.

– Один из них сидит сейчас напротив. Он так ворожит меня, что голова закружилась.

– Потому что ты не только обворожительна, но ещё и очаровательна.

Парис наклонился к Лине и их губы слились в долгом поцелуе.

– Ты отлично разбираешься в прелестях русского языка, – тихо произнесла Лина, с трудом отрываясь от пахнущих медовым ароматом пьянящих губ Париса.

– А ещё в русскоязычных прелестницах.

– Мне кажется, что нам «пора пройти в номера».

–Считай, что это сказал я.

Снаружи шумело море, но в номере люкс было тепло и уютно.

Лина с восторгом обежала комнаты и зайдя в просторную спальню с визгом свалилась на широкую кровать с множеством подушек:

– Парис! Ты просто волшебник!

– Потом поваляемся, моя дорогая. Ты лучше сюда глянь.

Лина вошла в ванную и, обнаружив шикарное джакузи, воскликнула:

– Какое чудо! Парис, присоединяйся.

Лина стала скидывать одежду и на вешалке друг за другом, по очереди очутились: кофта с юбкой, колготки и лифчик с трусиками.

– Ну что ты стоишь как сосватанный? Хватит на меня глазеть. Голую женщину не видел? Быстро скидывай шмотки и лезь в воду.