Алексей Кротов - Пояс Поветрули

– А вот наоборот, Мартын козу дерет, – проорал он.

– Накуролесили, и в сторону! – продолжал бушевать Ермолкин. – Молчать! – оборвал он пытавшегося что-то сказать перепуганного сержанта. – Вы у меня будете козой, причем сидоровой, и выдраны будете по службе, ой как больно, если в течении недели не поймаете браконьера. Вам ясно? – проревел Ермолкин.

– Ну как же, за неделю? – обрел дар речи Куролесин. – И вообще, работали, как надо, Олег Константинович, и не нужно так кричать… – обиженно поморщился Куролесин.

– Я без вас знаю, что нужно, а что не нужно, – отрезал прокурор. – Отправляйтесь в Полянск и ищите браконьера. Вы меня поняли?

– Мой непосредственный начальник капитан Денисов, – проявил твердость Куролесин. – И вообще…

Тут Ермолкин вышел из себя.

– Делайте, что вам говорят, – загремел он. – С капитаном Денисовым я разберусь без вас. Не смейте возражать, – рявкнул Ермолкин. – Целый месяц вы маетесь дурью. Вы не способны раскрыть простейшее дело. За что вам дали сержанта?

– За поимку банды из трех человек, шефом был Леший…

– Помню это дело, – кивнул Ермолкин. – Сложное дело. Не верится, что вы его раскрыли. А если вы, то реабилитируйтесь. Итак, Полянск, кругом марш!

– Но… – попытался было возразить сержант.

– Никаких «но»! – отрубил Ермолкин. – Вперед, и только вперед.

Выволочка закончилась.

Куролесин с побледневшими губами пошел к дверям. На пороге он повернулся и угрожающим голосом заявил:

– Я загляну к капитану Денисову.

– Хоть к полковнику Дудынину, – равнодушно бросил Ермолкин и презрительно добавил. – Смотрите, не заблудитесь.

– Ну, как вам этот кадр? – возмущенно воскликнул Ермолкин, когда за Куролесиным закрылись двери. – Бездарь, и еще возражает.

– Ну, формально он прав, – осторожно возразил Попов. – Капитан Денисов…

– Формально, – перебил его Ермолкин. – Он давно уже должен был раскрыть это дело. Ладно, – махнул он рукой. – Не хочу расстраиваться. Господи, какая скука!

Тут он смял кисет и неожиданно выпалил:

– Ладно, зовите Макушкина и еще кого-нибудь, будем играть в «козла».

«Кем-нибудь» стал дактилоскопист Вовкин.

Сыграли шесть партий, четыре проиграл прокурор.

– Рыба! – закричал он с выпученными глазами, грохнув костяшкой по столу. Сейчас он являл собой классический образец невменяемого.

Когда сосчитали очки, оказалось, что у прокурора больше всех и он в четвертый раз стал «козлом».

– Ну, кажется, на сегодня он получил все, что хотел, – сказал Попов Макушкину, когда они выходили из здания. – Развлекся по полной программе.

– Да уж, – мрачно кивнул тот. – За что нам такое наказание!

Попов не ответил и лишь философски причмокнул губами.

Секретарь утесовского сельсовета Николай Дмитриевич Юганов с сомнением смотрел на высокого седого человека, стоявшего на пороге. Однако, когда он ознакомился с рекомендательным письмом от своего друга адвоката Вавилова, лицо его просияло.

– Что же вы стоите? – воскликнул он. – Проходите, гостем будете. Простите, как вас зовут?

– Семен Федорович, – улыбнулся гость. – Вьюгин. Я адвокат.

– Значит, хотите отдохнуть? – хитро прищурился Юганов. – Устроим, непременно устроим.

Они перекурили, и секретарь стал перебирать в уме разные личные варианты устройства Вьюгина.

– Меня интересует Полянск, – прямо заявил гость.

– Я вас к Евсееву поселю, – просиял секретарь. – Он работает в сельсовете и мне не откажет. Когда вы хотите туда поехать?

– Если возможно, то завтра, – слегка смущенный таким теплым приемом, ответил гость.

– Конечно, можно, – похлопал его по плечу Юганов. – Сегодня у меня переночуете, а завтра вас на машине домчу, как на птице-тройке долетите, – вошел в раж секретарь.

Семен Федорович сдержанно улыбнулся и горячо поблагодарил секретаря.

– Друзья Сергея Сергеевича – мои друзья, – выпятил грудь Юганов.

«Как все хорошо получается,» – довольно подумал седовласый адвокат, вслух же сказал:

– А не пропустить ли нам еще по рюмашке?

Таисия Игнатьевна возвратилась в Полянск со смешанными чувствами. С одной стороны она рада была вернуться в родную деревню, но подспудно ее не покидало беспокойство. События предыдущих двух лет последнюю неделю все чаще тревожили ее память и, сама не зная почему, она опасалась их повторения. Ей вспомнились слова Шельмы о судьбе человека, увидевшего Женщину в белом и это пугало ее. Прошло уже почти два года с тех пор, как Сапфирова увидела ее и пока предсказания Шельмы сбывались. Прошлым летом Сапфирова оказалась в самой гуще расследования загадочного убийства, которое позже окрестили «делом о конском волосе».

Размышления Таисии Игнатьевны прервал приход ее подруги Ольги Павловны Арсеньевой.

– С приездом! – радостно воскликнула она, протягивая Таисии Игнатьевне охапку полевых ромашек.

– Спасибо, милая, – заулыбалась Сапфирова. – Кстати, должна тебя поблагодарить за великолепный уход за моими цветами. Настурции просто прекрасны.

– Мне это было не в тягость, а в радость, – искренне сказала Арсеньева.

Таисия Игнатьевна напоила подружку подаренным чаем и расспросила о последних новостях. Арсеньева рассказала о приезде профессора и сопровождавшей это кутерьме.

– Высыпали, как мухи на мед, – смеялась Арсеньева, рассказывая о любопытных жителях, пришедших поглазеть на профессора.

– Ба, знакомые все лица, – вдруг перебила Сапфирова подругу, показывая в окно.

Арсеньева оглянулась.

– Где-то я их видела, – задумчиво нахмурясь, проговорила она.

– Это же Алексей и Вера Тишкины, сын и невестка покойной Алены.

– Ну да, конечно, – хлопнула себя по лбу Арсеньева. – Как я могла забыть!

– Да, все возвращаются в родные дома, – медленно проговорила Сапфирова. – Вот и дочь Саврасовой приехала в материнский.

Таисию Игнатьевну вновь захлестнули воспоминания. На этот раз двухлетней давности. Тогда были совершены три жестоких убийства, и она деятельно помогала их раскрыть.

Голос Арсеньевой вывел Сапфирову из экскурса в прошлое.

– Смотри, вон Бецкие идут. Довольные.

И действительно, по дороге шел Яков Арнольдович, брюнет лет сорока, его жена, миловидная блондинка, Татьяна Анатольевна, и мать, высокая, мощного телосложения женщина, лет шестидесяти, из породы старых динозавров, как выразилась про нее Мария Николаевна Симагина.

Бецкий шел с удочками, а жена несла улов. Мать эскортировала рыболовов домой.

– Ну, прямо святое семейство, – улыбнулась Таисия Игнатьевна.

– Молодцы! – высказалась Ольга Павловна.

– А это кто? – с интересом спросила Сапфирова, глядя на проходившего мимо высокого, слегка сутулого седого человека.