Камила Келер - Семь оттенков смерти

– Тебя отвезти?

– Сама доеду.

– Точно найдешь дорогу? Я ввел тебе координаты в GPS.

– Я бывала там на экскурсии с университетской группой года два назад. Не переживай, – ответила я, все еще пребывая в легкой ярости от происходящего.

– Хорошо. Позвони как доедешь.

– Договорились.

Он потянулся к моим губам, но я показала язык и ударила по газам.

– Стерва! – крикнул Джон вслед с улыбкой.

На самом деле я не была стервой. За это он меня и любил. Любил за мою доброту, непредвзятый взгляд на мир, стремление доводить всё до идеала, эксперименты на кухне и в постели. Любил мое тело. Любил за то, как я пахну и одеваюсь. Любил мои шоколадные вьющиеся волосы и зеленые глаза с трюфельными вкраплениями. Я никогда не устраивала скандалов и не выпрашивала подарки в наши "значимые" даты. И мне казалось, что я, наконец-то, обрела счастье.

Мы поехали через Центр-стрит, свернули на Винчестер-стрит, затем на Нидхэм и выехали на Хайленд-авеню. Я обожала наш город. Меня всегда тянуло в Америку, как и многих ребят из европейских городов. В семнадцать лет отец отправил меня из Германии в США по программе обмена учеников. Два года я проучилась в Ньютонской школе, затем поступила в колледж при Бостонском университете. Безупречный английский, хорошие оценки и рекомендации, финансовая помощь моего отца, настойчивость и целеустремленность сделали свое дело. Я осталась в университете получать степень бакалавра. Меня притягивали перемены, новые свершения и трудности. Я влюбилась в страну сразу же, подстроилась под местный ритм и быстро стала «своей». За восемь лет побывала в нескольких штатах, но моим фаворитом остается Калифорния. Мое тело не переносит холод, а во время дождя я все время нахожусь в плачевном состоянии. И город, в котором 350 дней светит солнце – моя мечта. Однажды я перееду в Лос-Анджелес (если Джон когда-нибудь согласится).

Менее чем через час мы с Максом были на месте. Немного поплутав по дорогам, я нашла Юг-стрит, недалеко от которой стоял наш домик. Это был одноэтажный деревянный дом, прямо в Национальном парке. Не знаю, как Джону удалось его отыскать и арендовать, но он был очень милый. По левую сторону раскинулись манящие изумрудные леса, а по правую – огромное озеро. И людей вокруг нет. Замечательно. Я не была интровертом, но американцы порой лезут туда, куда их не просят. Это не плохо и не хорошо. До сих пор не привыкла к тому, что соседи улыбаются тебе в лицо, но если ты вечером шумишь, то обязательно вызовут полицию.

– Ну что, Макс? Готов немного отдохнуть? – Я заглушила мотор и открыла дверь.

Пес смотрел на меня возмущенно, словно хотел сказать: «Какого черта ты привела меня к воде? Я же говорил, что не умею плавать».

– Да брось, будет весело. Вылезай!

Мой верный друг выполз из машины, что-то насвистывая себе под нос. Я хотела позвонить арендатору, но наступив на коврик, обнаружила бугорок, а под ним ключ. Люди до сих пор так делают?

Внутри дом был такой же уютный, как и снаружи. Пространство довольно большое из-за отсутствия межкомнатных стен. Как сейчас модно говорить "в стиле лофт". Но когда все это строили, то вряд ли знали, как оно будет называться в будущем. Этой постройке не меньше 30 лет точно. Деревянная мебель обновлена: большая двуспальная кровать под окном, кухонный гарнитур, дубовый стол ручной резки, платяной шкаф около двери. Над кроватью остались следы прошлого. Позже я разглядела такие же повсюду. Кажется, это был дом охотника и все стены были когда-то увешаны охотничьими трофеями. Посередине комнаты лежал коврик из шкуры волка. Макс сразу же зарычал.

– Тише, он уже неживой.

А может он и поэтому возмутился. Дрожь по телу от представленных звериных голов, развешанных по стенам: все разной формы, цвета, пахучести. Как убивали этих зверей и что те чувствовали при этом? Вспоминали ли свою жизнь? Жалели о чем-нибудь?

Я вытащила из машины сумки и по одной занесла их в дом. К счастью, холодильник здесь был, куда отправились все мои продукты. Затем все вещи из моей сумки полетели в шкаф. Джон настоял, что свою одежду он привезет сам. Его должен подбросить сюда Ден, коллега из компании, из-за которого наш совместный отдых превращается в черт знает что. Хотя мне тут уже нравится и думаю, что один день мы с Максом как-то выдержим. Представить не могу, что бы я делала без него. Все таки с собакой жизнь куда веселей.

На обед я съела приготовленное мной же мясо по-французски. В этот раз половина досталась Максу, и он был безгранично счастлив. Но на ужин его ждал собачий корм, который мне удалось захватить в последний момент перед выездом. Из-за него с псом приходится гулять по четыре раза в день и носить с собой весь пакетный рулон. Один пакет надеваешь на руку, во второй нагребаешь кучки животного происхождения. Даже не так. Целые кучи! Гадость. И почему во время еды я всегда думаю о подобном? Губы невольно дернулись гармошкой вправо.

Следующие пару часов мы валялись на кровати и наслаждались тишиной. Макс задремал. Я размышляла о своем рассказе, который никак не могла закончить, но уже представляла как отдаю рукопись главному редактору, Уолтеру Хендриксу. Он прочитывает ее до последней странички, восхищается финалом и одобряет работу. Книгу выпускают многомиллионными тиражами и незнакомцы скупают их с полок. Вскоре голливудская компания выкупает у меня права на экранизацию. Через четыре года фильм по моей книге выходит в прокат. Толпы зрителей заполняют кинозалы. Меня замечают прохожие, я подписываю их книги с моим портретом на форзаце. Мне не придется больше откладывать каждый цент и слушать упреки. Я куплю домик у воды, может быть даже этот самый домик, и возьмусь за вторую книгу.

– Да, Макс? А ты будешь со мной, – заявила я спящему великану. – Мы еще покажемся этому миру. Обещаю.

Небо налилось оттенками сладкой ваты. Лес, прямо за окном, так и манил к себе. Я взяла свою камеру, сменила сарафан на спортивную одежду, кроссовки, прицепила ненавистный Максом поводок и мы отправились гулять.

Когда живешь в городе – важно выбираться на природу. Не только отдохнуть, но и напитаться этой сильной энергией, зеленью и светом. Проветрить мозги на свежем воздухе. Многим этого не хватает в погоне за деньгами и признанием. Все эти крысиные бега рано или поздно заканчиваются, но какой ценой? Загонявшие себя сами, истощенные людишки несут чемоданы с деньгами своим психотерапевтам и жалуются на все подряд. Пытаются переложить ответственность за свою жизнь на чужого человека. "Можно я отдам вам свою жизнь? Сделайте с ней что-нибудь! Я не могу больше находится в этом теле! Время идет, а ощущение, будто день один и тот же."

– Макс, посмотри какая большая! – Едва я вскрикнула от удивления, как черный демон выпорхнул из-за кустов с яростным воплем. Я приготовила свой Canon Mark II, но громадная птица мигом вырвалась за пелену густых крон. Пёс зарычал и поджал уши.