Галина Константинова - Не Шекспир

– Наверное, кто-то заметил, что она перестала покупать услуги в салоне?

– Да, скорее всего. Несколько раз меня спрашивали, почему клиентка больше не обращается, я отмалчивалась, однажды менеджер услышала мой разговор с Машей, я неосторожно назвала её по имени. Меня вызвала хозяйка, просто визжала, что я неблагодарная тварь. Мне пришлось уйти.

– Ладно. Вы оказывали услуги Гасановой, приезжали. Вы знакомы с её супругом?

– Видела несколько раз. Мне показалось, что неприятный тип. Маша иногда жаловалась на него, что очень ревнив. У него уже была жена раньше, скорее всего, тоже изводил её сценами ревности.

– Хорошо. Вы часто проводили время, так сказать, не занимаясь массажем?

– Не так, чтобы часто. Иногда ездили вместе по магазинам.

– Скажите, вот у Вас на квартире много вещей, купленных в дорогих магазинах. Это Мария оплачивала?

Солнцева беспомощно посмотрела в сторону Жанны.

– Вопрос не совсем корректный, к делу не имеет отношения. Личные подарки у нас не запрещены, – густым голосом откликнулась Жанна.

– Я не говорю, что запрещены, я просто выясняю факты. К делу может относиться всё, тем более, что факт уже установлен, а именно, большая часть вещей была оплачена с карты Гасановой. Я просто спрашиваю, а Вы меня перебили и не дали ответить своей подзащитной. Вы подтверждаете факт? – Алексей снова обратился к Солнцевой.

– Да…

– У Вас реально тяжелая ситуация с деньгами? Вы воспитываете ребёнка одна?

При упоминании о дочке Солнцева всхлипнула. Жанна подскочила в поисках воды. Алексей слабо махнул рукой в сторону кулера, стоявшего в углу.

– Выпейте водички. Понимаю. То есть, я ещё раз уточняю о факте – Мария Гасанова платила Вам и за проделанную работу, и просто так?

– Она… пыталась помочь мне с дочкой. У неё не было детей. Я так поняла, что в молодости что-то сделала не так, поэтому. Или просто не получалось. Мы не говорили с ней об этом много, просто она очень трепетно относилась к моей дочке, хотя видела её несколько раз всего.

– Хорошо. У Вас не было конфликтов с Марией?

– Нет, конечно, она была так ко мне добра…

– Расскажите про день убийства. Желательно подробно, если вспомните, то по часам.

– Мы встретились с утра, Маша предложила поездить по магазинам, затем немного посидеть. Посидеть дома, ведь кафешки-то закрыты, сами знаете.

– Что-то заказывали у курьеров?

– Нет, из еды ничего не заказывали, да и не ели мы. Только пили. Маша пила мартини, я пиво.

– Хорошо. Кто наливал мартини?

– Точно не помню. Возможно, я.

– Во сколько вы пришли в квартиру?

– Около двенадцати дня, – Алексей взглянул в распечатки и кивнул. Время прибытия точно совпадало и с показаниями свидетелей на вахте, и по камерам.

– Кто-то ещё был в квартире, кроме вас?

– Не было никого.

– Кто-то заходил в квартиру ещё?

– Нет, погодите, был звонок в дверь, Маша сама открыла, потом, когда вернулась, сказала, что доставка «яндекс» раздаёт подарки, и отдала мне пакет.

– Что было в пакете?

– Чай, конфеты.

Шашерину позвонили, потом он открыл почту на телефоне.

– Да, действительно, в тот день по подъезду ходил курьер и обходил несколько квартир. Но ваша квартира не была в списке, указанном на вахте.

– Я не знаю, Маша открывала дверь.

– Сколько минут она отсутствовала?

– Минут пять, не больше. Потом она сказала, ей нужно в ванную комнату. Я просто сидела в гостиной.

– Вам это не показалось странным?

– Да нет, в общем-то, – Солнцева затеребила платочек и опустила глаза.

Алексей это заметил.

– Скажите, Гасанова употребляла наркотики?

– Я… не знаю.

– Во сколько приходил курьер?

– Часа в два, около того.

– Значит, Вы не заметили изменения в её поведении после ванной?

– Ну, если только немного. Потом у нее как-то изменилось настроение, она поглядывала на телефон. Я говорила, что муж её часто звонил. В этот день звонков ещё не было, он был за городом, в поселке у них коттедж. Странное произошло потом. Маша стала зевать через какое-то время и сказала, что очень хочет спать. До этого она была бодра. Меня это удивило, но она зевала и зевала.

– Сколько она выпила из бутылки?

– Я точно не помню, примерно, половину.

– Точное не всю?

– Нет, она не увлекалась спиртным.

– Что произошло дальше?

– Дальше она попросила меня помочь дойти до спальни. И как-то обмякла сразу, мне пришлось её тащить.

– Хорошо.

– Я её уложила в постель, она спала крепко. Я подумала, что могу идти. По сути, у нас планов больше не было, я поехала домой. У меня дочка дома с бабушкой была, хотелось отпустить пораньше. В два тридцать был звонок, от её мужа. Я её пыталась растолкать, но она спала. Трубку брать не стала.

– Почему вы запомнили, что в два тридцать?

– Так я потом сразу посмотрела на часы и решила, что пора ехать.

– Итак. Вы видели убитую последняя. На бутылке есть отпечатки пальцев. Далее. Время входа и выхода из здания зафиксировано. При осмотре в бутылке не было вина, очевидно, Вы вылили остатки, чтобы скрыть следы преступления, а именно, Вы подсыпали фенобарбитал, сильное снотворное, чтобы убитая уснула. Далее, Вы придушили её, о чем свидетельствует вскрытие.

– Я протестую, – Жанна взмахнула руками. – Ещё не выяснены все обстоятельства, а Вы уже выносите обвинение. Моя подзащитная находится в деморализованном состоянии, её арестовали внезапно. Кроме улик, которые предъявлены, не вижу никакого расследования обстоятельств. Где доказательства, что жертва была уже мертва в момент выхода из дому моей подзащитной?

– Жанна…

– Андреевна.

– Жанна Андреевна, я рассказываю факты, которые уже подтверждены. Надеюсь, вы не против заключения экспертизы?

– Экспертиза доказывает, от чего умерла жертва. Но где доказательства, что это сделала моя подзащитная? Какой смысл ей было убивать?

– Мы сейчас фиксируем факты. Ваша подзащитная видела жертву живой последняя. Она вышла из дому в 15-00. Через полчаса у нас уже был вызов, от мужа.

– Так, значит, муж видел её живой последний.

– Он разминулся в несколько минут, но она уже была мертва. Это подтверждает заключение экспертизы. Смерть наступила в интервале между 14 и 15 часами. Ваша подзащитная не отрицает этого, что она была в квартире.

Солнцева сидела на стуле скрючившись и рыдала.

– Моя подзащитная утверждает, что Мария была жива, но только спала!

– Солнцева, что Вы можете сказать в свое оправдание?

– Я… не убивала. Маша заснула… Она крепко заснула, я испугалась, но я не убивала… Да… я знала, что она что-то употребляет, кажется, нюхает, я сначала подумала, что это передозировка, поэтому её вырубило.

– Раньше бывали случаи, когда её вот так вырубало?

– Были случаи, что ей было плохо, но тогда её рвало. Но тут она уснула. Я не знала, что думать.