Анна и Сергей Литвиновы - Коллекция страхов прет-а-порте

– Хорошо. Это я обещаю. А что еще?

– Ты сегодня же начнешь сворачивать эту химию с воровством яйцеклеток. Наигрались. Хватит. Баста.

– Но… – неуверенно произнесла жена.

– Нет, Ирэна, – повысил голос Антон. – Только так. Считай, что мы заключили сделку. Я тебе – жизнь Марата. А ты за это сворачиваешь свой бизнес. И торговаться, пожалуйста, не надо.

Жена примолкла. Задумалась. А потом вдруг улыбнулась и произнесла:

– Знаешь, Антон… Тебе так идет, когда ты – сильный…

И тут же, без перехода, добавила:

– Легче всего будет его отравить. Яд я достану.

– Где?! – опешил Антон.

– Не забивай себе голову, милый… – промурлыкала она. Но все же снизошла, объяснила: – Я ведь врач. И имею в виду не настоящий яд, а лекарство. Ведь лечебный – или смертельный – эффект препарата зависит только от дозы.

Лекарство (или яд) – две ампулы клофелина объемом по миллилитру – Ирэна вручила ему в тот же день. Сказала:

– Попросишь у него кофе. Когда отвернется – подольешь ему в чашку. Ни вкуса, ни запаха Марат не почувствует. Сработает клофелинчик быстро. Минут за пятнадцать, не больше.

Антон осторожно принял две маленькие ампулы.

– Что ж, хорошо… Теперь нужно пару дней выждать. Установить, какой у Марата график. Ну, а потом…

– А чего выжидать? – хмыкнула Ирэна. – Я с ним уже договорилась.

– С кем? – не понял Антон.

– Как с кем? С Маратом, – досадливо пожала плечами жена.

– В смысле?.. – опешил Антон.

– Да в самом прямом, – пожала плечами жена. – Просто позвонила ему и сказала, что поняла: выхода у меня нет. Что я согласна платить. И подъеду к нему в офис – обсудить все детали. В половине четвертого. И попросила: разговор, мол, конфиденциальный, пусть он обязательно будет один. Так что всех делов и осталось – приехать, попросить под разговор кофейку да отравить.

– Ирэна, по-моему, ты зарываешься, – покачал головой Антон.

– А ты, по-моему, – просто трус, – мгновенно парировала она. И фыркнула: – Впрочем, может, оно и к лучшему. Отдавай клофелин. Я сама все сделаю. Надежней будет.

– Нет, Ирэна, – вздохнул Антон. – Мы ведь уже обо всем договорились.

…Чем ближе он подходил к своему второму убийству, тем тяжелее на душе становилось. Впрочем, когда на одной чаше весов стоит твоя жена, она все равно перевесит – хоть завали вторую бриллиантами в сотни карат…

– Я верю в тебя, Тошенька, – поцеловала его на прощание Ирэна. И заверила: – И чувствую: все у нас с тобой теперь будет хорошо.

… Второй раз прошел еще легче, чем первый. Или Антон просто не успел испугаться? Офис Марата, страшная дыра, действительно оказался пуст, вахтер – слеп, и рука с пузырьком, куда он перелил клофелин, тоже не дрожала. Только перед глазами все стояло, никак не хотело расплываться, лицо Марата – в тот момент, когда парень осознал, что умирает. Лицо совсем не гневное, а удивленное и какое-то по-детски обиженное…

И, сколько ни пил в тот вечер и ночь Антон – Ирэна, противу обычая, пьянке не противилась, только подливала – в голове продолжала звенеть последняя Маратова фраза: «Зачем?! Зачем, Антон?!»

– Ты просто не думай… Просто не думай об этом! – жарко шептала жена. – Все это пройдет, все забудется…

– Да, Ирэна, конечно, – тускло отвечал он.

И понимал – ЭТО не пройдет никогда. Это – до самой смерти.

…На следующий день он проснулся только к полудню. Жены, конечно же, не было – уже умчалась в свою разлюбезную клинику.

Антон с трудом разлепил больные, не выносящие света глаза. Ирэна, видно, спешила: в спальне – хаос, на полу – комки мокрых полотенец, пуфик завален нарядами, флакончик духов не закрыт и источает приторный запах. Но как ни торопилась жена – а о нем позаботилась: на прикроватной тумбочке красуется заботливо прикрытая блюдечком стопка, полная коньяку, тарелка с ломтиками лимона, поллитровая кружка с водой… И записка: «СПАСИБО ТЕБЕ, ЛЮБИМЫЙ! ОТДЫХАЙ!»

Губы пересохли, и говорить было тяжело, но Антон все же пробормотал: «И тебе спасибо, Ирэночка». Он махом выпил коньяк, вгрызся в лимонную дольку и устало откинулся на подушки. В голове тут же зашумело. Действительно: надо отдохнуть.

…Второй раз в этот день Антон проснулся только к шести вечера. Ирэна еще не вернулась, и он этому даже обрадовался: прежде чем встретиться с женой, ему явно не помешает сходить в душ, напиться аспирину и побриться. Ну, а после – махнуть еще одну – только одну! – долгожданную и вкусную рюмочку.

…Запланированную программу Антон исполнил с перевыполнением – и себя в порядок привел, и в спальне кое-как прибрался, и даже успел загрузить в посудомойку грязные со вчерашнего дня чашки-тарелки.

А Ирэны все не было. И тогда он, с очередной рюмкой в руках, устроился перед телевизором. Как раз показывали криминальные новости. Антон, потягивая коньяк, лениво глазел на искореженные останки машин («На Касимовской улице произошла авария») и выгоревший, с мертвыми окнами, дом («На Зеленодольской улице произошел пожар»). И вдруг…

– На Люблинской улице неизвестным автомобилем сбита школьница, водитель с места происшествия скрылся, – сообщила бесстрастная дикторша.

– Гнида, – машинально буркнул Антон в адрес шофера.

Камера продемонстрировала туфельку со сломанным каблуком и бурые пятна крови на асфальте.

– Авария произошла сегодня, около шести часов вечера, – продолжала вещать диктор. – Ученица десятого класса Валерия Летягина возвращалась домой после занятий в школе. Как утверждают свидетели, она переходила улицу на зеленый сигнал светофора, когда ее сбила черная «девятка» с тонированными стеклами без номерных знаков. Сейчас девушка находится в Институте неотложной помощи. В городе объявлен план «Перехват».

…Валерия. Валерия Летягина. Антон не сомневался: это имя ему знакомо. Но откуда?

Криминальная хроника кончилась, на экране вспыхнула заставка очередного глупого сериала, и Антон досадливо выключил ящик. Опять налил себе коньяку, откинулся в кресле, нахмурился… Совершенно точно: про Валерию Летягину он слышит не в первый раз. Девушка что, какая-то знаменитость? Да нет, тогда бы по телевизору об этом сказали. А может, она просто знакомая или дочка знакомых? Но, как ни напрягал Антон мозги, вспомнить, откуда он знает Летягину, ему никак не удавалось. Только голова начала еще больше раскалываться.

И, когда с работы пришла наконец Ирэночка, Антон без всякой задней мысли, прямо с порога, выпалил:

– Слушай, а кто такая Валерия Летягина?

И с удивлением увидел, как вдруг побледнела, выпустила из рук сумку жена.

– Ты что? – не понял он.

– Нет-нет, ничего, – поспешно ответила Ирэна.

Судорожно сглотнула и нарочито равнодушным тоном переспросила: