Анна и Сергей Литвиновы - Прогулки по краю пропасти

Слова «человек» и относящееся к нему местоимение «он» ученый произносил с трепетным придыханием, словно верующий – имя Бога: « Он», «Ему», «Человек»…

– …И в лабораториях разных стран начались опыты по включению «полезных» частей различных ДНК – в ДНК растений. По сути, это была та же селекция! Те экземпляры, которым удавалось привить необходимые человеку свойства, шли в работу дальше. От них ученые получали нужное потомство. И снова скрещивали его с улучшенными экземплярами. Те же, которым не удавалось привить нужные качества, браковались. Однако время на селекцию теперь сократилось в десятки, сотни раз. Необходимые свойства являлись не продуктом случайного подбора, а переносились растению (пока мы говорим только о растениях!) руками ученых.

– Переносились – как? – спросила Варвара. Ее и вправду заинтересовала эта импровизированная лекция по генетике. Удалось даже забыть (точнее, не принимать во внимание) обстоятельства, в которых она происходила: под дулами автоматчиков, на странном военном объекте, на вершине труднодоступной горы.

– Хороший вопрос! – воскликнул Ярослав Михайлович. – Спасибо, что задали его! – Внимание аудитории добавило лектору воодушевления. – Сначала процесс производился, так сказать, вручную. Через микроскопические надрезы ученые вносили на поверхность растений суспензию из агробактерий – и вместе с нею «нужные» участки ДНК. Трудоемкая, кропотливая работа!.. Затем стали появляться разного рода технические усовершенствования. Последнее слово в данной области: в университете штата Огайо, в США, была изобретена генетическая пушка. Растение помещается в чашку Петри. И его расстреливают микрочастицами вольфрама или золота. А уже на эти частицы нанесена суспензия, содержащая «нужные» участки ДНК. Итак, генетическую пушку изобрели американцы – но мы здесь, в нашей лаборатории, не только смогли самостоятельно воспроизвести конструкцию данной пушки. Мы улучшили по сравнению с зарубежными аналогами ее характеристики!

В голосе ученого звучала гордость: за человеческий разум вообще и за собственные достижения в частности.

– Зачем вы нам все это рассказываете? – вдруг напряженным голосом спросил Саня. – Мы что, вам нужны для опытов?

Ярослав Михайлович на секунду уставил на парня недоумевающий взор, а затем расхохотался, обнажая полный рот желтоватых, но крепких зубов.

– Для опытов? Ха-ха-ха, о нет! Работа на человеческом материале проводится пока не над взрослой особью – каковыми вы, ха-ха-ха, являетесь! – а над оплодотворенной женской яйцеклеткой. Кстати, с помощью генетических методов сейчас можно исследовать ребенка, зачатого in vitro, то есть в пробирке. Исследовать в тот момент, когда эмбрион представляет собой всего восемь клеток. Одну клетку медики забирают. И исследуют ее. Проверяют на все известные генетические отклонения. Этот метод называется предимплантационная генетическая диагностика. У вас детей нет? – вдруг перескочил лишайный ученый.

Варя покачала головой. Саша болезненно поморщился.

– Да, предимплантационная генетическая диагностика. Или ПГД.

Ученый написал на доске:

– Рекомендую вам, дорогие товарищи, когда соберетесь рожать, ее пройти. Биологи дадут вам заключение, какие наследственные дефекты может имеет данный эмбрион. И если что-то не так, вы сможете решить: заводить ребенка или прервать беременность. А в скором будущем…

Ярослав Михайлович сладко улыбнулся, как бы в предвкушении, и энергично потер свои лишайные руки.

– Ох, друзья мои!.. Геном человека уже расшифрован. Совсем скоро можно будет как бы «вытащить» из яйцеклетки дефектные гены, например, несущие синдром Дауна, болезнь Гоше, фиброз почек, болезнь Тая-Сакса. И недалек тот день, когда мы сумеем избавить будущего ребенка от любых наследственных заболеваний: диабета, предрасположенности к раку или к сердечным заболеваниям… А потом мы решим другие проблемы. И сможем придавать зачатому ребенку требуемый рост и цвет глаз. Наделять его любыми талантами: к музыке, рисованию, спорту, науке!..

Ярослав Михайлович воздел руки, словно пастор на кафедре.

– …Идеалисты и церковники утверждают, что человек есть творение божье. Но если они вдруг правы… Если нас и вправду создал кто-то там, – ученый небрежно ткнул пальцем вверх, – то человек скоро станет сотворцом. Он станет равным богу. И человеческая раса, грядущая на смену нам, несовершенным, будет расой поголовно здоровых, красивых, честных, умных людей!

Ярослав Михайлович необыкновенно воодушевился – даже капельки слюны выскакивали из его рта.

«Бог мой! – подумалось Варваре. – Да ведь это евгеника. Натуральный фашизм на марше ».

Она глянула на Саню – тот сидел, опустив глаза. Возможно, он думал о ребенке – с любыми волосами, глазами, талантами, – которого никогда уже не родит ему погибшая Динка…

Варя исподволь перевела взгляд на лектора. Сегодняшний день вдруг стал казаться ей кошмарным романом абсурда. Ради чего они с Сашей карабкались в труднодоступную гору? Для чего их связывали, и били, и сажали в карцер? Чтобы слушать от странного ученого научно-популярную лекцию о генетике?!

Она резко встала.

– Спасибо, – быстро сказала она. – Мы пойдем.

– Сидеть!! – вдруг гаркнул из-за спины автоматчик.

Варя не послушалась, и тогда он своей лапищей грубо нажал ей на плечо.

– Сидеть! – повторил солдат. – Здесь командуют полковник и профессор! Они сказали: сидеть, слушать – значит, будешь сидеть и слушать!

Под лапой охранника Варя осела на стул.

«Черт, сильный, зараза!.. – И тут же ей подумалось: – Господи, сколько же таких Ярославов Михайловичей сидит по лабораториям в разных концах цивилизованного мира?! А их охраняют быки с автоматами… А что они, эти Ярославы Михайловичи, смогут с человечеством сотворить – если им дать волю? Они заулучшают всех нас до смерти!»

– Да-да, не нарушайте, пожалуйста, распорядок, – подвякнул ученый. – Давайте продолжим. Я несколько забежал вперед…

Он словно слегка сдулся: «Что за люди! Что за нерадивые студенты! Порываются уйти в самом разгаре лекции…»

– …Улучшение человеческого материала – дело будущего. Недалекого – но будущего. И вас лично , – он насмешливо полупоклонился Варваре, – данное улучшение уже ни в коем случае не коснется. А пока… Пока генетическая модификация успешно применяется для повышения характеристик сельскохозяйственных культур. Применяется в самых широких масштабах. Началось все с двудольных, с семейства пасленовых – они, как оказалось, лучше всего поддаются генной инженерии. И сейчас уже около сорока миллионов гектаров на Земле засажены генетическими модифицированными сельскохозяйственными растениями! Сорок миллионов гектаров, не считая Китая, по которому нет данных. Сорок миллионов, представляете!