Алла Холод - Разоренное гнездо

© Холод А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Двадцатидвухградусное тепло неожиданно снизошло на город во второй декаде апреля. И было понятно, что это пока не весна, ей еще нечего делать в наших не слишком приветливых широтах в такое время, а всего лишь заплутавший южный антициклон, который случайно ошибся адресом. И внезапно набухшими почками, и легкими, высокими, шустрыми облачками весна лишь дразнит, кокетничает, демонстрирует, какой любезной она будет, когда придет время. Зима была промозглой, она безумно утомила всех бесконечными температурными качелями, редкими, но парализующими движение снегопадами, которые после очередного скачка температуры делали город одним сплошным грязным и мокрым пятном. Март оказался не лучше – он измотал какими-то особенно буйными ветрами, и сейчас, когда выглянуло яркое, не по-апрельски ласковое солнце, все радовались, в том числе и я.

Я никак не мог заставить себя пойти домой. Я думал провести вечер наедине со своими невеселыми мыслями, но в итоге с удовольствием и большим аппетитом поужинал, присоединившись к супружеской паре, своим давним знакомым, которые приняли мою компанию как приятную неожиданность. Они были завсегдатаями самого любимого из моих ресторанов, и мы прекрасно провели время «за счет заведения», на чем мне удалось настоять на правах хозяина. Мы не спеша выпили по большому стакану ледяного пива с подкопченным палтусом, не пренебрегли жюльеном из белых грибов, после чего каждый выбрал то, что хотел. Дама предпочла котлеты из щуки с овощным гарниром, мужчины, то есть мы с ее мужем, – томленые телячьи щечки с гречневой кашей. За время кризиса, в течение которого ресторан понес неизбежные кадровые потери, готовить хуже не стали. Все, как и прежде, было на высоте: приборы начищены до блеска, водка отменно холодная, дама с легкостью нашла в меню именно то вино, которое предпочитала всем остальным. Фикусы в кадках авторской работы поражали своей свежестью и ухоженностью, баритон, исполнявший у нас старинные романсы три раза в неделю, как всегда, сорвал свою порцию бурных аплодисментов. Поскольку с этими своими знакомыми я виделся нечасто, не пришлось поддерживать разговор на общие темы, поскольку их было не так много. Мы посетовали на невозможность выбраться на любимые курорты, негативно высказались о решении мэрии организовать выделенные полосы для общественного транспорта на самых крупных магистралях, плавно перешли на гастрономические пристрастия друг друга, вскользь коснулись общих знакомых. Никакой конкретики, ничего такого, что в последнее время могло испортить настроение. После кофе с ликером мои гости ушли, расслабленные и весьма довольные. Ресторан скоро закрывался, работать до последнего клиента нам теперь не разрешали. Я ушел к себе в кабинет, включил настольную лампу, погулял по сайтам и соцсетям в поисках новостей и внезапно почувствовал навалившуюся непонятно отчего усталость – даже не утомление, поскольку тот день не был для меня таким уж перегруженным, а скорее оцепенение. Чем ближе становился момент моего возвращения домой, тем более гнетущим делалось мое состояние. Я мысленно поблагодарил свою жену Риту за то, что она не явилась сюда меня искать, как это иногда случалось, и даже ни разу не позвонила мне и не написала в мессенджер что-нибудь обиженное.

Я открыл окно, чтобы впустить неожиданно теплый для апреля воздух. Из моего кабинета видна пешеходная часть улицы, прохожих в этот час почти не было, только какой-то одинокий собачник выгуливал резвого подростка-ретривера. Из клуба, расположенного неподалеку, вывалилась шумная компания пьяненькой молодежи и двинулась в сторону центра. Что они выкрикивали, я не слышал. А откуда-то с близкого расстояния донеслись звуки музыки, которую я никак не мог вспомнить. Пока я пытался понять, что это за мелодия, в одну секунду воцарилась кромешная тьма. Я мгновенно ослеп и от неожиданности даже не сразу сообразил, что произошло. Отключения электроэнергии в нашем районе не такая уж редкость, но каждый раз, если это происходит в темное время суток, погружение во мрак вызывает у меня неприятное ощущение. Потом я пытался вспомнить, в какой последовательности произошли события: сначала я услышал пронзительный звук или все-таки раньше дом погрузился во тьму. Ничего у меня не получалось. Сколько бы я ни пытался воссоздать последовательность событий, каждый раз мне казалось, что это произошло одновременно.

Когда в песнях про войну и остросюжетных фильмах мне встречался такой поэтический образ, как «свист пуль», меня ничто не коробило. Да и как может человек не согласиться с тем сравнением, мнение о котором никогда в жизни лично составить не мог? Я, как и большинство мирных людей, никогда не слышал звука пули, пролетающей в непосредственной близости. Свист ли это? Или какое-то адское жужжание? Или оглушительный звон, который на мгновение лишает слуха и способности соображать? Впрочем, меня этот звук не лишил самого главного – инстинкта самосохранения, ибо в ту же секунду, когда прозвучало нечто из чуждого мне, совершенно не моего мира, я отпрянул от окна и вжался в стену. И вовремя: потому что звук повторился во второй раз буквально через две секунды. А вслед за ним – яркий, веселый звон разбитого за моей спиной вдребезги зеркала. Потом я понял, что меня спасло: во-первых, свет погас именно в то мгновение, когда стрелок уже прицелился и был готов нажать на курок, и его мозг просто не успел дать команду на отмену ранее выданного приказа. Во-вторых, я не испугался, меня не парализовало от ужаса, потому что я просто не понял в ту минуту, что это свистит, жужжит или звенит справа от моего уха. Я не знал звука летящей пули, потому испугался только через несколько секунд. Слышал ли мой несостоявшийся убийца звук разбитого зеркала, понял ли, что я остался жив? Эти вопросы зародились в моей голове не в то же мгновение, а лишь спустя какое-то время: через минуту, может, две или даже пять. Я услышал звуки открываемой двери, топот и шум голосов. Ресторан еще не закрылся, смена только-только закончилась, заведение приводили в порядок.

– Евгений Петрович, с вами все в порядке, где вы? Ой!

Грохот опрокинутого стула вывел меня из шокового состояния.

– Осторожно, сюда не заходите, – сказал я и стал нащупывать путь к выходу из кабинета. В этот момент один из официантов направил налобный фонарь в мою сторону, и я легко нашел дорогу в коридор, ведущий в один из обеденных залов.

Во мрак погрузились все соседние дома, достаточно было выглянуть в окно, чтобы понять: в районе приключилась очередная авария, ибо тьма наступила кромешная. В таких случаях подачу электроэнергии восстанавливают часа через два, не раньше. В ресторане оставались только двое ребят, Эдик и Руслан, которые готовились закрывать заведение, с помощью фонаря мы кое-как осмотрели разбитое зеркало, после чего они поплелись за мной в мой кабинет, зажгли свечи, рассчитанные на то, чтобы украшать романтическую трапезу, и замерли в ожидании распоряжений. Наконец один не удержался: