Людмила Мартова - Рассвет наступит незаметно

Работать она могла в любой точке земного шара, семидесятилетние родители в помощи не нуждались, прекрасно справляясь вдвоем, да и благополучие единственной внучки их волновало гораздо больше, чем свое собственное. Так уж вышло, что, уезжая из родного города, кроме родителей, Ксения Королева никого в нем не оставляла.

После давнего предательства мужа она так и не научилась снова доверять мужчинам. Романы у нее, конечно, бывали, но терпеть чужую лень, или трусость, или безалаберность, или бесхозяйственность, далее шел длинный список мужских качеств, из которых можно было выбрать любое слово, она не хотела. Не считала нужным.

Сейчас, в сорок семь лет, Ксения пребывала в полной уверенности, что возможность романтических отношений для нее осталась в далеком прошлом. Вокруг было слишком много молодых, резвых, состоявшихся, умных и красивых женщин, готовых составить ей достойную конкуренцию. Более того, одна из таких конкуренток была ее собственной дочерью, и, глядя на Милу, Ксения отчетливо понимала, что шансов нет. Ни единого. Да и ладно. Не больно-то и хотелось.

В ее устоявшейся повседневности не находилось места мужчинам с их проблемами и той сумятице, которую любой роман неминуемо привносил в жизнь. Зато присутствовали новые книги, работа над переводами, неспешное течение будней, любимые родители, не требующие особой заботы, драгоценная дочь, которой сейчас было плохо. Отправившись вместе с Милой в Малодвинск, Ксения могла снять с ее плеч хотя бы малую толику забот и на первых порах избавить свою девочку от одиночества в незнакомом городе. Значит, решено, она тоже едет.

Двухкомнатная квартира, которую в качестве служебного жилья выделили новой учительнице, занимала половину небольшого деревянного домика со всеми удобствами на улице Чехова, практически в самом центре. Крыльцо выходило в небольшой, довольно запущенный, тенистый сад, где росли яблони, рябины, кусты сирени и шиповника. Дом принадлежал школе, и вторая его половина стояла пустая, предназначенная для учителя химии, которого пока так и не нашли. В доме и саду было тихо, и Ксению с Милой это вполне устраивало.

Дочь переехала в Малодвинск две недели назад и уже довольно хорошо освоилась в маленьком городке, знакомя теперь с ним мать. Ксения, задержавшаяся из-за поездки в московское издательство, которую откладывала с начала лета, приехала всего три дня назад и все никак не могла привыкнуть к пряничным улицам и зефирно-сливочным домам, а также неспешному, немного сонному укладу вкупе с доброжелательным любопытством местных жителей.

До начала учебного года оставалось две недели с небольшим, и дочь была решительно настроена войти в новый коллектив, подготовить все необходимые пособия, а также обойти семьи «своих» детей – ей вменили в обязанность и классное руководство. Что ж, надо привыкать к тому, что большую часть дня Ксении придется проводить время в чужом городе в одиночестве. Правда, работу никто не отменял, перевод нового детектива она должна сдать не позднее чем через два месяца. Книга была со шпионским уклоном, по крайней мере главный ее герой был отставным разведчиком, против своей воли втянутым в доморощенное детективное расследование.

Шпионские разборки Ксения не любила, предпочитая психологические триллеры, поэтому всю книгу целиком читать не стала, решила, что в этот раз будет переводить постранично, только в конце сделав литературную обработку текста. Иногда, когда книга захватывала ее целиком, она глотала ее за пару ночей и приступала к переводу, уже зная, как будут развиваться события. Но этот сюжет, судя по аннотации, для нее интереса не представлял. Жаль, конечно, но что поделать, работа есть работа.

Хлопнула входная дверь, заставив Ксению оторваться от экрана ноутбука и бросить взгляд на часы. Без четверти пять, Мила вернулась с работы. Выйдя в прихожую, Ксения с нежностью смотрела на дочь, стаскивающую с ног кроссовки.

– Привет, Милка, как рабочий день?

– Все хорошо, – дочь пристроила на тумбочку рюкзак, сунула ноги в тапочки и поцеловала мать в щеку. – Директриса так рада, что у нее теперь есть учитель английского, что при любом удобном случае готова меня расцеловать. Остальные, конечно, относятся ко мне по-прежнему настороженно, потому что не понимают, откуда я свалилась на их голову, но держатся в рамочках. Все очень вежливы и корректны. А дальше видно будет. Нет, он все-таки очень красивый.

– Кто красивый? – не поняла Ксения. Ее дочь отличалась стремительностью мысли, а потому уследить за ходом ее рассуждений иногда бывало трудновато. – Кто-то из учителей? Скажем, физрук, трудовик или математик?

– Физрука зовут Ольга Константиновна, – отрапортовала Мила. – Ей около сорока и выглядит она соответственно возрасту и профессии.

– Нахалка, – пробурчала Ксения, которая любые намеки на возраст воспринимала болезненно. – Твоей матери сорок семь.

– Моя мать – красавица, а не учитель физкультуры, – безапелляционно сообщила Мила и снова поцеловала Ксению. – Всем математикам, то есть, разумеется, математичкам, крепко за шестьдесят, а учителя труда зовут Василий Игнатьевич, он в прошлом году вышел на пенсию, но я его пока не видела, потому что, как болтают злые языки, он пребывает в запое. А красивый – наш сосед. Мам, ты что, не помнишь, я же тебе рассказывала.

Действительно, в первый же вечер дочь ей все уши прожужжала о том, что в соседнем доме живет какой-то потрясающий мужик. К этой информации Ксения отнеслась скептически, потому что никому потрясающему в Малодвинске взяться было совершенно неоткуда. Но в целом восторженность дочери вызывала у нее тревогу. После расставания с Антоном Мила находилась не в самом лучшем состоянии, и новая привязанность, возникшая по принципу «клин клином вышибают», сулила немало бед.

– Припоминаю, – уклончиво сказала Ксения и перевела разговор на другое: – Есть будешь? Я картошку поджарила. Ты знаешь, я с детства такой вкусной картошки не ела.

– Мамочка, в городе она из супермаркета, а тут от соседки, тети Стеши. Со своего огорода, не на химических удобрениях, а на натуральном навозе, потому и вкусная.

– Милка, ты-то откуда можешь про навоз знать? – Ксения не выдержала, рассмеялась. Ее дочь была типичным городским ребенком, даже дачи в их семье никогда не было.

– Мам, не забывай, что я здесь уже третью неделю и в твое отсутствие была единственной жертвой пристального внимания соседей. Правда, не всех, – на этих словах Мила вздохнула. Видимо, тот самый неведомый Ксении красивый сосед не проявлял к ее дочери должного внимания. Слава богу! – Тетя Стеша взяла надо мной своеобразное шефство, снабдила картошкой, капустой, помидорами и целой корзиной огурцов. А заодно задала сто пятьдесят вопросов о том, кто я и откуда. Давай свою картошку, потому что пахнет ужасно вкусно. Мне только позвонить надо.