Георгий и Ольга Арси - Киллер для профессора, или Новая эпидемия чумы. Гангстерский фантастический роман

Жизни биологических существ и искусственного интеллекта настолько переплелись, что разделить это взаимное общение было затруднительно. Молодое поколение людей уже не представляло, каким образом возможна жизнь без верных помощников-роботов.

Впервые термин Intelligence, в переводе с английского – «умственные способности», или «умение разумно рассуждать», применил известный специалист в области информатики Джон Мак Карти в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. В России этот термин прижился как «искусственный интеллект».

Передача пользовалась огромным успехом. Она была очень актуальна и соответствовала запросам общества. За последние двадцать лет у людей появлялось всё больше и больше времени для занятий собой в связи с тем, что новая цифровая эпоха принесла освобождение от рутинного труда. Количество рабочих мест значительно сократилось. Работа и труд для получения дохода стали не обязанностью человека, а его самовыражением и большой радостью, если не сказать – удачей. Многие профессии вообще исчезли или стали экзотическими.

Государство платило денежными эквивалентами и услугами гражданам своих стран, чтобы они не мешали правительству осуществлять экономическую, экологическую, социальную и промышленную политику, используя для этих целей разум и возможности искусственного интеллекта.

Обязанность труда и воспроизводства различной продукции, в том числе и сферы услуг, взвалили на свои биметаллические, биопластические плечи многочисленные роботы.

В каждой семье имелись собственные бытовые и даже медицинские помощники. На основании заложенных в программе знаний медицинский робот вначале проводил многочисленные исследования и анализы, затем давал консультации по лечению простейших заболеваний.

Программа «Мир здоровья биологического человека и искусственного интеллекта» пришла на смену программам «Здоровье» и «Жить здорово!». Эти популярные в начале двадцать первого века медицинские ток-шоу вела известная и любимая народом врач-терапевт, профессор и телеведущая Елена Малышева вместе с выдающимся врачом-кардиологом Германом Шаевичем Гандельманом. Со временем эта удивительная программа не только не потеряла актуальности, но всё больше увеличивала свою популярность.

В этот день всё шло как обычно. На экранах вначале появилась знакомая долгожданная заставка, а затем телезрители увидели и услышали милую своему сердцу ведущую программы по имени Нана. Девушка сидела за большим полупрозрачным сенсорным столом ярко-красного цвета, напоминающим форму огромного человеческого сердца, среди яркого неонового света, в окружении постоянно плавно меняющихся декораций на медицинские темы.

Она была в модном платье белого цвета из умной ткани. В последнее время, ведя передачу, Нана демонстрировала различные суперплатья из своей личной, очень дорогой коллекции. Накануне этой программы было заявлено о новом экземпляре платья под названием «Милая ящерица», которое при различных эмоциях человека как хамелеон меняло цвета: от обычного зелёного, символизировавшего здоровье, радость и спокойствие, до жёлтого или розового. Два последних оттенка говорили о чувстве оптимизма и радости, восхищении и искренней любви. Однако зрители жаждали увидеть и другие цветовые возможности этого необычного предмета одежды.

Подобные вещи всё больше и больше входили в обиход прогрессивных людей. Такие изделия могли сами себя очищать от пыли и лёгкой грязи, имели антибактериальный эффект, меняли цвет и запахи в зависимости от психологического состояния хозяина.

Все многочисленные поклонники передачи отмечали, что Нана достаточно умна, образованна, красива и мила, а её имя созвучно термину «нанотехнологии». Некоторая часть телезрителей смотрела передачу не ради получения медицинской информации, а ради самой девушки. Ведущая была настолько непосредственна, искренна и чиста, что яркие эмоции должны были сразу отражаться на её необычайно дорогом, суперсовременном и интеллектуально умном платье. Но не все верили в нравственную чистоту девушки. Платья были очень дорогими, а Нана меняла их уже целый год, надевая новое на каждую передачу, и это наталкивало на мысль о непростых и очень богатых спонсорах ведущей.

Появившись на экране, Нана стала мило щебетать: «Уважаемые граждане телезрители! Наша программа „Мир здоровья биологического человека и искусственного интеллекта“, как обычно, приветствует вас! Желаем вам добра и всяческих благ. Сегодня гостем нашей программы будет известный врач-эпидемиолог, профессор, академик свободной международной академии здравоохранения Теодор Измайлович Жук. Друзья, поаплодируем и пригласим профессора! Прошу вас, Теодор Измайлович, проходите в студию».

Заиграла лёгкая музыка, и в студию вошёл профессор Жук, высокий человек в узком мятом костюме с нелепым галстуком, с вытянутой яйцевидной головой, обрамлённой короткой стрижкой седых волос. Теодор Измайлович прошёл к столу и сел рядом с ведущей.

Его скуластое бледное лицо с длинным загнутым вниз носом, измождённое и неприлично морщинистое, светилось радостью и тщеславием.

– Прошу вас, Теодор Измайлович, поприветствуйте телезрителей. Расскажите нам, что нового в здравоохранении? Какие новые проекты в медицине ожидают и порадуют в ближайшее время? Над чем работает свободная международная академия здравоохранения? Наши почитатели вас искренне ждали, – заявила Нана, мило улыбнувшись.

Профессор, которому ведущая предоставила слово, почему-то молчал. Затем он поморщился, внимательно посмотрел сквозь очки в старинной металлической оправе на многомиллионную аудиторию и камеры студии. И опять ничего не сказал.

Наверное, именно так раньше смотрел на предков современных зрителей врач-психотерапевт Анатолий Кашпировский, занимавшийся лечением людей на расстоянии.

– Прошу вас, профессор, наши зрители ждут ваше учёное слово, – с мягкой улыбкой заявила Нана, подбадривая профессора.

Однако платье изменило цвет на совсем не соответствующий улыбке милой ведущей. Оно стало из белого немного серым, говорящим о том, что девушка в волнении и печали. Зрители от радости подпрыгнули на своих местах, а поклонники Наны обозвали профессора нехорошими словами.

Жук не знал этого, не слышал всех эмоций и совсем не обращал внимания на платье. Его от телезрителей и поклонников телеведущей разделяли огромные расстояния. Вытянутая яйцевидная голова профессора медленно и ритмично подрагивала, как у больного тремором. Короткие кисти рук находились в непрерывном движении, теребили пуговицы костюма, переставляли табличку с собственной фамилией, стоящую перед ним, катали пальцем карандаши, лежащие на столе. Мутные глаза с неподвижным стеклянным взглядом, располагающиеся в громадных глазных орбитах, при взгляде на камеры телестудии менялись вместе с мимикой лица. Взгляд становился загадочным и пронзительным.