Ольга Кучумова - Наследница

– Где ты был, я тебе недавно звонила, – спросила полная возмущения Алена.

– Я так рад тебя слышать, – спокойно ответил Максим – Я был на работе, приводил все дела в порядок. И сегодня ночью я вылетаю к тебе. Я чувствую, ты не справляешься.

– Как – вылетаешь? Зачем? Я почти все сделала. Заявление в прокуратуру написала, документы на квартиру оформила, – принялась перечислять Алена, – сегодня вот картины домой отправила. Мысль, что теперь мне придется остаться в этом городе, приводит меня в ужас.

– Но я уже отпуск оформил по семейным обстоятельствам, билеты купил. Словом, я ночью вылетаю. Что привести?

Поняв, что ничего изменить нельзя, Алена ответила первое, что пришло в голову.

– Засов привези. А то здесь, в Бресте, ничего подобного нет. В квартиру эту ходят, как к себе домой.

– Неожиданно, – несколько удивился муж. – Хорошо, жди меня, я скоро приеду.

После разговора с супругом, настроение стремительно улучшилось. Вот, оказывается, как объяснялось отсутствие мужа. Он волнуется и хочет сам приехать, чтобы помочь. Хотя если бы не эта идея супруга, она завтра взяла бы билеты домой. Но, похоже, ничего тут не поделаешь и придется остаться. Алена заскочила в подошедший троллейбус. По дороге она вспомнила, что, когда уезжала из Новосибирска, не взяла с собой ни косметичку, ни фен для волос. Такой запущенной она еще никогда не была. А ведь попросила привести только засов. Но не выпрыгивать же теперь из троллейбуса, тем более, что за окном уже совсем стемнело.

– Лена, – взволнованно сказала Алена, – мой муж приезжает. Я только что разговаривала с ним по телефону.

– Как – приезжает? – удивилась Лена, – Ты же уже собралась домой возвращаться.

– А вот так! Он взял отпуск без содержания и сегодня ночью вылетает. Я, по-моему, слишком его запугала, рассказав, что здесь происходит. Перестаралась немного.

– Ничего себе, перестаралась. А я очень рада, что он приезжает. А то тебя еще прибьют из-за этой квартиры.

– Я так хотела домой! Нервы никуда не годятся. Я здесь не чувствую себя в безопасности.

Про себя Алена подумала, что теперь, вероятно, придется переехать от заботливых соседей в квартиру отца. Сколько можно обременять этих добрых людей. Но она даже не представляет, как будет спать в этой квартире, ей, наверное, будут мерещиться всякие ужасы. Даже днем там находиться тяжело.

Вслух Алена разразилась тирадой:

– Кто его просил это делать? Я оформила документы на квартиру, теперь можно приехать через полгода и вступить в наследство. Картины мы с Наташей отправили. – принялась она опять перечислять возбужденным голосом. – Заявление в прокуратуру написала. К прокурору на прием сходила. Даже к двум. Они обещали во всем разобраться.

– Ага, так они и разбежались все немедленно расследовать, – фыркнула Лена.

– Ну, а муж что сможет с ними сделать? Как воздействует?

Лена пожала плечами.

– Может, что-то и сдвинется. Все-таки мужчина, к тому же военный. Знаешь что, раз твой муж приезжает, надо хоть прибраться. В этой квартире – ужасный бардак.

Алена взяла ключи и нехотя поплелась вслед за Леной в квартиру отца.

– Я не знаю, за что тут хвататься, – жалобно сказала молодая женщина.

Но Лена была неумолима, она пошла в гостиную и распорядилась:

– Я уберу все с дивана, – сказала она, – а то даже присесть негде. А ты посмотри, что в холодильнике и протри его, что ли.

Алена пошла на кухню. Первое, что ей бросилось в глаза – это что на холодильнике лежал какой-то предмет. Это был старый обшарпанный кошелек, скорее даже портмоне.

– Что это такое? – удивилась Алена, – откуда он взялся?

Женщина прекрасно помнила, что на холодильнике лежало немного бумажных зайчиков, но никакого кошелька не было. Лена даже протерла с холодильника пыль. Они тогда искали оставшиеся наличные деньги, что бы купить продукты на поминки, и проверили все места, где могла быть наличность, даже карманы. Она точно помнила, что на холодильнике на тот момент ничего не было.

Алена с опаской взяла в руки кошелек, оказавшийся довольно тяжелым. Машинально она заглянула внутрь, что бы узнать, что же там находиться и с ужасом отбросила, как будто увидела змею. В обшарпанном кошельке лежали медали, некоторые были совсем старые, некоторые новые – юбилейные.

– Не может быть, – вскричала Алена. – Лена, это – медали моего отца!

Лена прибежала на кухню и тоже увидела награды.

– Как же так, – удивилась она, – мы что, не заметили этот кошель на холодильнике? И откуда взялись здесь медали, ведь они пропали у Александра Васильевича еще 9 мая! Я прекрасно помню, как он переживал! Может, он где-то нашел свои медали и никому не рассказал?

– Ты что такая наивная, – рассердилась Алена. – Не было на холодильнике никаких медалей, я это отлично помню. Там лежали только папины очки и 200 зайчиков. Мы же с тобой, когда искали документы на квартиру, перевернули весь дом, перебрали каждую тряпочку, каждую бумажку. Заодно заглянули в кошельки, сумки и карманы, может деньги какие-нибудь найдутся, что бы в магазин сходить.

И папа не находил свои медали, я разговаривала с его коллегами, они сказали, что отец переживал сильно по поводу пропажи. А письмо из милиции, отказ заниматься розыском медалей. Я еще возмущалась хамским и бездушным тоном этого, с позволения сказать, послания. Его коллега, Анфиса, рассказала, что уговорила отца сделать планочки, так как удостоверения к медалям сохранились, а от милиции ничего не добьешься.

– Ты думаешь, медали подбросили, – спросила Лена, – но зачем они это сделали?

– Не знаю. Это очень странно. Но ведь зачем-то украли пижаму?

– Да, действительно, пижаму так и не нашли. Хотя я сама относила её вместе с постельным бельем в мастерскую. Наверное, неизвестные злоумышленники не ожидали, что ты приедешь и принялись заметать следы. Что там не так было с этой пижамой, мы теперь так и не узнаем. Какая жалость, что сразу не посмотрели.

– Но были похороны, нам было не до пижамы. Кто мог подумать, что её нагло упрут прямо из квартиры, – вздохнула Алена.

– Да, действительно. Эти злодеи ведь еще и следы ботинок оставили, натоптали тут везьде. Я на особенно четкие отпечатки поставила сверху стулья, что бы не затоптать нечаянно, может пригодиться.

– У меня сложилось ощущение, что никто ничего расследовать не собирается и все только и ждут, когда я уеду. Это тебе не Шерлок Холмс у Конан Дойля. Написали же отписку из милиции по поводу кражи папиных медалей. Представляю, что бы было, если в советское время у ветерана войны украли на 9 мая боевые награды. Тогда, наверное, всех бы на уши поставили. А теперь пишут типа: «сам виноват, нечего было спать на лавочке».

– Но все-таки я не понимаю, – задумчиво сказала Лена, – зачем было подкидывать медали. Ведь они пропали еще 9 мая. Неужели здесь есть какая-то связь? Между кражей медалей и смертью твоего отца?