Владимир Павловский - Бульварное чтиво

Люблю я жить на белом свете,

Когда вокруг меня весна,

Когда на небе солнце светит

И жизнь приятностей полна!

Люблю я жить на море теплом

В уютном доме небольшом

Когда светило светит в окна

И чайки в небе голубом!

Когда от дома недалеко

Песчаный и пустынный пляж

И сосны вкруг растут высоко,

И в перспективе горный кряж!

Приятно вечером в шезлонге

На розовый глядеть закат,

Пить коньячок из рюмки тонкой

И кушать горький шоколад!

Еще приятней, если рядом

Подружка милая с тобой.

Тебя ласкает нежным взглядом

И радует тебя собой!

Приятно обнимать подругу

Ночами, стоя у окна!

И помечтать под шелест звука,

Когда на брег бежит волна!

Приятно с ней рука об руку

Гулять по пляжу по утрам

И постигать любви науку

Отдавшись ласковым волнам!

Приятно с ней вдвоем обедать

У моря прям, на берегу!

Такое что-нибудь отведать

Баранью ножку иль рагу!

Приятно тост поднять за даму

Бокалом красного вина!

Польстить ей откровенно прямо,

Чтобы зарделась вся она!

Приятно, если белизною

Блистает скатерть. Небосвод

Вдали сливается с волною -

Лазурь небес с лазурью вод!

Приятно, когда солнце блещет

Весь день в лазурной синеве

Приятны мне все эти вещи,

Но я теперь живу в Москве!

Москва, семнадцать тридцать, лето

Толпа кругом, Тверской бульвар!

И я в толпе гуляю где-то,

Ищу назначенный мне бар!

Кругом шумит, поет столица:

Рычанье нервное машин,

Гул голосов, мелькают лица,

А в сердце только чертов сплин!

И я один среди прохожих

Бреду с поникшей головой.

Ну что теперь поделать, Боже,

С одолевающей тоской!

Но, вот он, вывеска светится!

Ну, да! Конечно, тот кабак!

Вот, черт! Как хочется напиться!

Развеять подступивший мрак!

Вхожу! Бармена тень за стойкой

И никого, и полутьма!

С десяток столиков и только.

И джаз! Уютненько весьма!

Смотрю меню: коньяк, текила,

Мартини – это для детей!

О! "Секс на пляже" – мило-мило …

Текилы! Так оно верней!

Налей, мой друг, быстрей отравы,

Насыпь на край стакана соль!

Сок крепкий голубой агавы

Снимает головную боль!

Ах, как люблю я это жженье

Когда он льется в пищевод!

Пролился, дальше наслажденье

Лимончик отправляю в рот!

И сразу вспомнил зиму эту

Как будто кадры из кино

Мелькает часть другая света

Где с нею был не так давно!

Мою любовь зовут Мария,

Не лезет за словцом в карман!

Она, как море, как стихия

Чуть что, так сразу ураган!

Наш самолет продув турбины

Взлетел до нужной высоты.

Пока, березки и рябины!

Нас ждет уже страна мечты!

Бежим московской суеты

Мне сорок пять, ей двадцать восемь

Из-за нее семью я бросил:

Жену, детей и сжег мосты!

Как рассказать о ней не знаю?

Красива? Да!? … Ну, может быть!

Но рядом с ней вдруг сердце тает

И хочется ее любить!

Она стройна определенно!

И ножки! … Ножкам равных нет!

И улыбается влюбленно,

И чистый излучают свет

Глаза!

Да нет! У ней глазищи! -

Пожалуй, так их опишу-

Из них как будто солнце брызжет,

Когда ее вдруг рассмешу!

Мы в Мексике! Мы в вечном лете!

Светило ласковое светит,

Катятся волны на песок

И пьем уже агавы сок!

Не зря безжалостный Кортес

Сюда привел конкистадоров

И с кучкой драчунов и воров

На местный берег все же влез!

Тот день особенно был жарким

Блистало солнце в вышине

И море своим цветом ярким

Поспорить бы могло вполне

С лазурью неба бесконечной

И волны с ласкою беспечной

Лизали каменистый брег,

В зеленых джунглях человек

Искал отдохновенье в вечной

Тени раскидистых дерев,

Заботы все свои презрев

Вдруг предавался неге томной

Любуясь чрез зеленый лес

Так поражающе огромной

Лазурной высотой небес!

В такой вот день гласит преданье

Вернуться должен из скитанья

Кетцалькоатль – змей пернатый,

Ацтеков кровожадный бог

И вот вдруг на волне горбатой

Мелькают тени двух пирог!

Все ближе, ближе, входят в бухту

Людей в них видно уже, ух ты!

В руках железное оружье:

Пищали, арбалеты, ружья!

Стальные шлемы на главах,

Летят на полных парусах!

Бросают якорь и на берег

Крутой, враждебный и чужой

Добычи жаждя золотой

Выходят шумною толпой

И, Боже мой! Индейцы верят!

Испанцев только лишь шестьсот,

Но смелость в купе с жаждой злата

Известно города берет,

Тяжелые открылись врата,

Великий пал Теночтитлан,

В века ушло ацтеков царство

И вот другое государство

Пришло тогда на Юкатан!

Но вот мы наконец в отеле:

Чудесный вид на океан

И широченные постели!

Я – Казанова, дон Жуан!

Хотя куда им до меня –

Не выходили мы три дня!

Нам все друг друга было мало

Здесь в воздухе любовь витала!

Какое тело! Милый. Боже!

Захочешь! А уйти не сможешь!

Как хорошо мне было с ней,

С прелестной скромницей моей!

Но ей культурная программа

Важней! Ах, что за драма!

А мне б еще! еще резвиться!

Но утром надо в Чичен-Ицу.

*******

И вот они – их пирамиды.

Обнявшись, стоя наверху

На дивные мы смотрим виды

И понимаем худ из ху!

На этом месте, здесь когда-то

Стояли хмурые жрецы

В одеждах черных. Их богато

Из перьев сделаны венцы!

Пред ними камень! Все готово

Для поклонения богам

Дать знак последний, крикнуть слово,

Но вниз верховный смотрит сам:

Кругом, везде его ацтеки!

Силен! Силен его народ!

Он чуть сощуривает веки

И смотрит дальше, видит вот

Недалеко от пирамиды

Свирепых воинов отряд,

Главы их шлемами укрыты,

Кольцом вкруг пленников стоят!

В руках оружье боевое

И возбужденный блеск в глазах!

Стоят, внимание утроя

С улыбкой гордой на устах!

И пленники друг к другу жмутся

Под улюлюканье толпы

Сердца их учащенно бьются,

К груди склоняются главы.

То все мужчины молодые

В расцвете своих лучших лет

От самых пяток и до выи

Окрашенные в синий цвет!

Вот жрец верховный вскинул руку!

Ну, все! Свершилось, отдан знак

Пора принять несчастным муку -

Уйти в небытие, во мрак!

Под страшный грохот барабанов,

Под завывание рожков

Жертв тащат, будто бы баранов

Для ублажения божков!

Толпа ревет: быстрей, быстрее!

Скорее хочет видеть кровь!

И ужас жертвы сердце греет,

Быстрей, быстрее нож готовь!

И вот уже втащили жертвы

На самую, на верхоту!

На камень! …

Держат хваткой мертвой!

Ревет толпа: ату-ату!

Жрец поднимает напряженно

Нож!

Слегка подвинувшись вперёд.

Вокруг стихает все мгновенно

И в нетерпенье крови ждёт