Марина Крамер - Танго под прицелом

Нет, разумеется, Марго допускала, что может понравиться кому-то, да, собственно, такое бывало довольно часто, однако почему-то именно этот человек вызывал у нее подозрения в неискренности и в том, что в его действиях есть какой-то второй смысл. Имевшая за спиной небольшой, но все же опыт работы в прокуратуре, Марго почти интуитивно чувствовала опасность. А может, это год жизни с Алексом приучил ее к осторожности и подозрительности. И это однажды едва не стоило ей жизни.

Но что могло понадобиться от нее сейчас этому Виталию? Она сидит без работы… Хотя вот как раз оттуда, из «Золотой улицы», может происходить интерес к ней. Ведь в то время, когда холдинг перешел в другие руки, в тюрьме оказалось все руководство, и даже многие рядовые сотрудники не избежали арестов, а она, Марго, сумела выйти сухой из воды. Ее даже к следователю не вызывали ни разу.

Возможно, этот Виталий как-то связан с теми, кому мешал ее бывший шеф. Или даже с ним самим – как вариант.

Эта мысль испугала Марго не на шутку. Месть бывшего руководителя – не самая приятная вещь, а она, как начальник пиар-отдела и глава одной из «дочерних» фирм холдинга, знала довольно много.

Но как проверить? С Ромой на эту тему не поговоришь – он просто не приспособлен к такой информации, хоть и занимался одно время делами вместе с Марго. Правда, есть еще Алекс…

Алекс! Марго едва не подскочила на тяжелом деревянном стуле от осенившей ее догадки. Ведь и связь с Алексом могла послужить причиной появления около нее Виталия. Достаточно многим насолил в жизни ее бывший муж, чтобы у кого-то имелись основания желать ему неприятностей. А самый короткий и верный путь к нему – она, Марго. Потому что из всех женщин, что были в его жизни, только она оставалась неизменной, незабываемой и той, к кому он немедленно пришел бы на помощь в случае опасности.

Она вытащила из сумки мобильный и набрала номер, который знала наизусть и никогда не вносила в телефонную книжку, но ответа не последовало – телефон Алекса был отключен.

– Черт тебя подери, – пробормотала Марго, убирая мобильный. – Тоже мне – ангел-хранитель! Когда не нужен – так и вьется вокруг, зато когда надо – не дозвонишься.

Несколько дней все было спокойно, и Марго немного расслабилась, но через какое-то время в почтовом ящике обнаружился конверт, а в нем – фотография Марго с вырезанными дырами вместо глаз.

В ужасе бросив конверт и снимок на пол, Марго забилась в истерике, убежала в квартиру и закрылась на все замки. Вернувшийся с работы Рома долго не мог понять, в чем дело и почему на столе нет ужина.

Это был первый случай, когда спокойная Марго кричала на мужа, применяя весь арсенал имевшихся в запасе матерных выражений, чем удивила его до крайней степени.

– Меня кто-то преследует, а ты только и думаешь, что о своем желудке! – почти визжала Марго, в бессильной злобе сжимая кулаки.

– Рита, ты бредишь, – неуверенно бормотал Рома. – Тебе нужно врачу показаться, у тебя рассудок помутился…

– Это у тебя помутилось все, что можно! Тебе плевать, что меня могут убить!

– Да кому ты нужна? Зачем кому-то тебя убивать, ты что – президент, министр, банкир? – недоумевал Рома, неприятно пораженный поведением и словами жены.

– А убивают только их, да?! А если это кто-то, кому перешел дорогу мой бывший шеф?! Ведь все сидят – все, от начальника службы безопасности до рядовых бухгалтеров! А я – вот она, и даже следователи мной не интересовались!

– Прошло больше года, Рита! Кому это все надо? Следствие закончилось!

– Это следствие закончилось! – с нажимом выкрикнула Марго, откидывая со лба волосы. – А там, кроме следствия, явно есть еще заинтересованные люди! Есть кто-то, кому по-прежнему нужна вся информация по холдингу, любая, даже самая на первый взгляд незначительная! Ты что же думаешь, что шеф отдал все, что у него было?! Да ни фига!

– Рита, Рита, успокойся! – Рома встал с дивана и обнял жену, но та вырвалась:

– Успокоиться?! Ну, отлично! Это все, чем ты мне можешь помочь?!

– А чего ты хочешь от меня?! – не выдержал он.

– Чтобы ты хоть раз вспомнил, что ты мужик и мой муж, пошел и разобрался со всем этим!

– С чем я должен разбираться?! С твоими бреднями?! Единственное, чем я могу тебе помочь, это сводить к хорошему психиатру, чтобы он вытряхнул всю дурь из твоей головы!

– Убирайся отсюда! – завизжала Марго, топая ногами. – Убирайся вон, поезжай к маме, к черту, к дьяволу! Только подальше от меня, понял?!

Рома захлопал большими карими глазами, лицо его пошло красными пятнами, губы затряслись, и он, резко шлепнув по щеке не ожидавшую этого Марго, вышел из комнаты.

Пораженная пощечиной Марго осталась стоять посреди комнаты и стояла так до тех пор, пока за мужем не закрылась входная дверь. Оставшись одна, она ушла в кухню, налила себе чаю и снова расплакалась. То, что Рома, не возражая, ушел из дома, ее не особенно удивило – как только в их жизни начинались проблемы, муж предпочитал быстро спрятать голову в песок, как страус, и сделать это по возможности за спиной Марго. Страшило другое – как теперь быть? Она совсем одна в квартире, адрес ее откуда-то известен Виталию – а она уже не сомневалась в том, что снимок с вырезанными глазами дело его рук, потому что фото свежее, вчерашнее, снятое в момент, когда она выходила из здания Сбербанка на Новокузнецкой улице, где платила за квартиру.

Страх охватывал ее все сильнее, сжимая кольцо ужаса вокруг шеи, и Марго почти физически ощущала его, этот страх.

Ночевала она со включенным светом, подперев дверь на всякий случай тяжелой обувной тумбочкой. Но утром ей пришлось выйти из дома за хлебом.

Ничего не произошло – как не произошло и через день, и через неделю. Рома вернулся, Марго молча впустила его, но в квартире царило напряженное молчание.

В тот день, когда Марго решила, что все закончилось, на стене у квартиры появилась надпись, сделанная чем-то красным: «Не думай, что я отступлю», – и потеки от надписи вниз, как будто кто-то вытер окровавленную пятерню. Возле мусоропровода валялся труп крысы…

В ту ночь Марго трижды вызывала «Скорую помощь» – настолько сильно болело сердце, поднялось давление, и началась жутчайшая мигрень, из-за которой она не могла даже голову оторвать от подушки. Рома благоразумно ушел в спальню, хотя первый раз вызвал врачей сам. Но Марго не нужно было его участие и страдальческий вид, она чувствовала, что жалость муж испытывает больше к себе – ведь ему утром на работу, а он вынужден не спать и суетиться вокруг заболевшей жены.

К утру ей немного полегчало, и Марго побрела в поликлинику, где просидела почти до обеда, потом зашла в аптеку за лекарствами и в магазин за продуктами – и вот теперь стояла перед дверью квартиры, бросив сумки материализовавшемуся Виталию.