Анна Данилова - Крылья страха

Ей было неловко от собственной непоследовательности, но она, поджидая Ломова, успокаивала себя мыслью, что ей простительны такого рода выходки уже хотя бы потому, что ей просто-напросто не хватает опыта в общении с мужчинами, да еще такими, как Павел Андреевич, который старше ее почти на сорок лет.

Он позвонил, она открыла ему и была приятно удивлена, когда он вручил ей букет желто-белых, крепко пахнущих осенью и дымом хризантем. За цветами она увидела улыбающееся, раскрасневшееся то ли от волнения, то ли от радости лицо Павла Андреевича.

- Ну здравствуй... - Он обнял ее и прижал к себе. Она вскрикнула от боли - он сильно надавил ей на плечо.

- Ох, извини... Забыл... Вернее, не забыл, а ЗАБЫЛСЯ... Смотри, что у меня для тебя есть... - с этими словами он достал из кармана коричневый флакончик с яркой этикеткой. - Это хорошая мазь... Сейчас я тебя перевяжу, и мы с тобой поговорим...

- А может, не надо?

- Что "не надо"?

- Говорить... Вы это сказали так, словно собираетесь меня отчитывать... - Юля разговаривала с ним тоном маленькой девочки.

- Упаси Боже... Ничего подобного. Просто мне бы хотелось, чтобы наши отношения как-то определились и ты больше не позволяла себе подобных вольностей... Ты очень огорчила меня, но, как видишь, я тебя простил... Я бы хотел, ласточка, жениться на тебе... Но моя жена должна быть предельно дисциплинированна... Прими у меня этот пакет...

Она только сейчас заметила, что в ногах у него поблескивает позолотой большой полиэтиленовый пакет.

- А что там?

- Хорошее вино, закуска из "Клеста"... Как видишь, я приготовился к встрече с тобой основательно... Кроме того, я собираюсь сделать тебе сегодня сюрприз... Но давай все по очереди...

***

Намыливаться с забинтованным плечом было довольно сложно, и Павел Андреевич посоветовал ей наложить на повязку целлофановый пакет и стянуть все это прорезиненной сеткой, какой пользуются обычно хирурги.

- Так тебе в рану не натечет вода, и ты сможешь спокойно помыться...

Он с удовольствием поглаживал ее тело мягкой губкой, то и дело целуя его... Он был в домашней теплой рубашке с закатанными рукавами и темных брюках. Юля представила себе, что она замужем за этим человеком и что он вот так каждый день моет ее в ванне, как маленькую девочку, как дочку... Ей нравилось, что о ней заботятся. Она знала, что жизнь с молодым мужем принесет ей только разочарования, поскольку она всегда будет ревновать его к другим женщинам. С мужем, который будет значительно старше ее, в этом плане будет легче. Жизнь ее станет спокойной и размеренной. Они будут путешествовать, жить в свое удовольствие, ей не придется поздним вечером присутствовать при вскрытии могил... У нее появятся деньги, и она сможет чаще ездить в Москву к маме, сможет делать ей дорогие подарки, купить себе новую машину, наконец... И вдруг она услышала:

- Я решил сделать тебе свадебный подарок. - Ломов вытер мокрую, в мыльной пене руку о полотенце и достал из кармана брюк ключи. - Это тебе...

- Что это? - у нее в груди произошло какое-то движение, там стало горячо от предчувствия небывалого счастья.

- Это ключи от машины. Не той, конечно, что стоит под твоими окнами, эта уже старая, ей около полутора лет. Я решил подарить тебе новенький "мере"... А то моя малышка разъезжает на "Форде", который давно пора сдавать в металлолом...

Юля взяла из его рук ключи и позвенела ими, находясь в какой-то прострации... Все происходящее с нею напоминало ей волшебный, почти детский сон.

- Ты счастлива?

- Конечно...

Он помог ей выйти из ванны, закутал в большую махровую простыню и, подхватив на руки, принес в спальню на кровать. Опустился перед ней на колени и принялся вытирать ее тело, после чего осторожно снял старую повязку, обработал рану, которая заметно уменьшилась в размере, перекисью, затем приложил к розоватому отверстию марлевую подушечку с белой густой мазью и крепко забинтовал плечо.

- Ну вот, теперь ты у меня, как новенькая... Одевайся, сейчас поужинаем...

- Одеваться? Это как, совсем? Или можно остаться в пижаме?

- Как хочешь, но потеплее, потому что после ужина я отвезу тебя смотреть машину...

- Может, завтра... - робко предложила она, чувствуя, как ее тянет в сон.

- Нет, сегодня, я хочу, чтобы ты не забыла этот день...

Он ушел на кухню, и Юля, которая сушила голову феном, изредка слышала доносившееся до нее характерное позвякивание посуды, а потом в спальню проник аромат жареного мяса... Павел Андреевич разогревал, наверно, принесенную горячую закуску. Разве Крымов стал бы так беспокоиться? Уложил бы ее на постель, сделал с ней все, что хотел, и в лучшем случае принес бы ей после этого стакан минералки...

- Ласточка, все готово... - позвал Ломов ее спустя какое-то время.

И Юля, накинув на пижаму длинный розовый балахон, едва переставляя уставшие ноги, пришла на кухню, где увидела накрытый стол. Павел Андреевич хозяйничал на кухне так, словно жил здесь и был своим человеком. Он налил Юле вина-.

- Выпей, чтобы у тебя была хорошая кровь...

- Вот и Надя мне говорила, чтобы я побольше пила красного вина, ела свежую вишню и гранаты, словом, все красное...

- Она умница, твоя Надя... Как там ваши дела? Все ищете убийц? Как дети, честное слово... Не боитесь, что денежки придется отдавать назад?

- Боимся. Это вы верно заметили, - говорила Юля уже с набитым ртом, уплетая вкусное жаркое в горшочке и запивая его вином. - А что поделать, должен же кто-нибудь работать...

- Я бы на твоем месте искал твоего потенциального убийцу... И вообще, я буду не я, если не вытащу тебя из этого дурацкого агентства... И ты, если уважаешь мои чувства, сделаешь так, как я тебе сказал... Или ты там из-за Крымова?

Юля густо покраснела.

- С какой стати?..

***

После выпитого вина она заметно повеселела и усталость ее как будто прошла. Но скорее всего к ней пришло так называемое "второе дыхание"... Она знала, что Ломов не успокоится, пока не покажет ей ее новую машину и наверняка постарается использовать эту неординарную обстановку, чтобы заняться любовью. И поэтому, отъехав в его машине на приличное расстояние от дома, Юля не удивилась, когда он предложил ей завязать глаза черным платком.

- Завяжите сами, - сказала она, закрывая глаза. - А то у меня.., плечо...

Она сидела рядом с ним на переднем сиденье и старалась представить себе, что ее ожидает этой ночью. Куда он повезет ее с завязанными глазами? И какую машину она увидит, едва он снимет с ее глаз черный платок?

По дороге он расспрашивал ее о том, как прошел день, говорил ей, что она не должна подвергать себя такому риску... Она рассказала ему про притон Соболева, про Валю Кротову...

- Неужели ее родители ничего не замечали? Ведь если девочка вела активную половую жизнь, то на ее теле должны были оставаться какие-то отметины... А она хотя бы красивая?